— Кидай в воду, — попросил Богша Олега, и почтарь, разорвав ростки на несколько частей, погрузил их в начавшую закипать жидкость.

— Нужна сталь, желательно булатная, — потребовал старый ведун, и Настя взволнованно сжалась. У нее был ее любимый булатный кинжал, но давать его даже Богше не хотелось. Да и Олег сможет тогда начать догадываться об их первой встрече… А девочке, несмотря ни на что, почему-то очень этого не хотелось.

«Пусть это будет только моя тайна», — улыбнулась Настя, и в груди у нее стало неожиданно тепло и легко.

— Возьми мой, старик, если для дела, — неожиданно Хотен снял с пояса богато отделанные кожаные ножны и вытащил оттуда сияющий клинок с довольно обычной рукоятью.

У маленькой ведуньи словно бы отлегло от сердца.

— Сон-трава, — приказал Богша, и Олег протянул ему сушеный пучок, один из тех, что обычно валялся на дне его огромного рюкзака. Почтари обычно использовали это растение, чтобы повысить свою скрытность во время особенно опасной вылазки — правильный настой даже биение сердца делал редким, а еще понижал температуру тела, из-за чего слабая нечисть могла человека даже не заметить.

Старый ведун смял пучок и зажал его в левом кулаке, а одолженный у Хотена кинжал пока пристегнул к поясу. Слегка помедлив, Богша уверенным быстрым движением оказался у котла и погрузил лицо в кипящую воду. Всего на секунду, но Настя испуганно ойкнула и бросилась было на помощь старику. Однако Олег был начеку и не дал ей это сделать, крепко схватив девочку за воротник.

«Как же это больно, — поморщился почтарь, глядя на вынырнувшего из кипятка учителя. — А ведь он понимает, что это еще и опасно для светлого ведуна — пытаться отследить путь ворона Велеса. Но идет на это, причем точно не чтобы найти злоумышленника. А потому что понимает — этот хозяин нужен мне. Нужен, чтобы раскрыть тайну тех событий. Спасибо тебе, наставник, я не забуду…»

Олег едва заметно мотнул головой, отгоняя лихие мысли. Богша тем временем не сдержал крик, страдая от обваренной кожи лица и обожженного языка — для правильного ритуала ему нужно было глотнуть кипящего отвара.

— Ведите меня к идолу! — крикнул он, и Настя поняла, что он ничего не видит. — И девочку приведите!

Почтарь бережно подхватил учителя под руку и повел его к поваленному идолу. Путь преграждали обломки одного из трех вековых гигантов, и почтарь повернул, делая круг. Богша теперь уже не кричал от боли, но зубы его были оскалены, и он тяжело дышал. Душа Насти на мгновение ушла в пятки.

«Железный старик этот Богша Храбрый!» — одновременно с жалостью к его страданиям и гордостью за его смелость подумала девочка.

— Ведунья! — позвал ее старик. — Настя!

— Я здесь! — отозвалась девочка, следующая по пятам за Олегом и Богшей.

— Встань подле меня и приготовься вновь отвлекать ворона. Он может вернуться! — ведун старался говорить четко, но язык его заплетался. — Ты уже так делала, получится и на этот раз!

Они как раз подошли к поверженному идолу, и Богша, решительным движением отстранив Олега, вскинул вверх руки. В одной был зажат пучок сон-травы, а в другой — сияющий кинжал Хотена.

— Давай же! — нетерпеливо крикнул он Насте, и та протянула руку, касаясь вершины лежащего перед ней деревянного столба.

«Снова ты? — голос ворона снова появился в ее голове, заставляя тело девочки сжаться от фантомной боли. Она помнила, чем закончилась их беседа в прошлый раз, и в глубине души надеялась, что навья птица покинет оскверненный идол, но увы, зверь Велеса оказался слишком любопытен. — Хочешь снова бросить мне вызов, ведунья Даждьбога?».

«Нет, конечно, — быстро ответила Настя, помня, что на этот раз ее задача — это только и исключительно отвлечение внимания. — Я только хочу спросить тебя…»

«Выбор сделан, — девочка почувствовала, как ворон взмахнул крыльями, словно теперь уже по-настоящему собираясь покинуть это место. — Тот, кто отмечен печатью, не видит ее. Тот, кто пытается сбить, бессилен…»

Ворон просто говорил, но даже отзвука слов зверя Велеса было достаточно, чтобы над упавшим идолом начала собираться буря.

«Взываю к тебе, Правь! — молодая ведунья догадалась, что нужно как можно быстрее реагировать, чтобы созданная вороном сила не оформилась во что-то реальное. — Взываю к тебе, Даждьбог! Как могучие льды останавливают течение Волги, а булатная сталь разрезает направленный в тебя кулак, так и я ставлю преграду на пути разрушительного слова Нави! Твое слово против её!»

Идол словно бы накрыло радужным куполом, как пузырем из мыльной пленки, а под ним беззвучно для Насти копошился старый Богша. Олег, Хотен, несколько дружинников и даже злыдень Рум’Сабан следили за завораживающими действиями ведунов. Вот Настя, покачиваясь, словно в трансе, держит на вытянутой руке кинжал и как будто бы наваливается на невидимую преграду, откуда рвется кто-то большой и сильный. Вот Богша, начитывая сложный наговор, размахивается и бьет со всей силы ножом Хотена прямо в знак ворона, грубо вырезанный чьей-то неумелой рукой прямо на вершине лежащего на земле столба…

Обоих, Настю и Богшу, откинуло ударной волной, хотя никакого взрыва не было. А еще Олегу показалось, что на запад ушел тоненький луч, мгновенно пропавший, едва только появился.

«Что это было? — подумал почтарь. — Неужели я увидел направление? Но как это возможно, если отвар выпил Богша?»

— Олег! — крикнул старый ведун. — Девочка!

Почтарь моментально собрался, отогнав на время все мысли, и бросился на помощь валяющейся ничком Насте. Однако не успел он подбежать к ней, как молодая ведунья сама встала и принялась отряхиваться.

— Выпей! — коротко приказал Олег, протягивая ей фляжку с какой-то маслянистой жидкостью, пахнущую травой.

«Зверобой, живокость и еще что-то, — определила Настя и быстро осушила почти половину сосуда. — Через пять-семь минут станет заметно лучше, а пока стоит присесть».

Девочка опустилась на развороченную почву и прикрыла глаза. Ворон опять разговаривал с ней, произносил какие-то странные слова, а потом что-то словно бы взорвалось. Интересно, так и должно было случиться? И получилось ли задуманное у Богши?

Почтарь тем временем склонился над своим учителем, омывая его лицо уже почти выдохшейся мертвой водой, разбавленной отваром багульника. Должно хватить на то, чтобы восстановить обваренную кожу и поврежденные высокой температурой глаза…