со всеми этими вещами, учитывая, что там исчезают только те, кто имел глупость забраться туда. Большинство из нас не может позволить себе переехать подальше отсюда. Поэтому мы научились жить с этим. Не обращать внимания. Может быть, даже смирились с таким соседством. До тех пор, пока никто из их близких не исчез в том доме, людям не все равно. А если людям здесь все равно, то почему это должно волновать копов и прочих представителей власти?

Перри выкинул окурок и затем продолжил:

- Черт. Раньше это был хороший район. Люди вместе гуляли на улице, ничего не опасаясь. Устраивали большие вечеринки, ремонтировали машины и носили друг другу продукты. А теперь здесь просто темно, все время, даже днем. Но знаете что? Даже когда этот квартал был хорошим местом для жизни, над нами все равно нависал этот гребаный дом. Мы не говорили об этом, но знали о нем. Его трудно не заметить. И тогда мы говорили о нем шепотом, как это делают люди сейчас. Кто знает, что там происходит? Некоторые считают, что там орудуют наркоторговцы. Лично я считаю, что это чушь собачья. Это не могут быть наркоторговцы, потому что это дерьмо происходило задолго до того, как наркотики стали здесь проблемой.

- Тогда что, по-вашему, там происходит? - спросил Лео. - Что случается со всеми этими людьми, которые исчезают за его дверями?

Перри пожал плечами.

- Я не знаю, и не хочу знать. Я занимаюсь своими делами. Чем дальше я держусь от этого дома, тем меньше он угрожает моей безопасности. Может быть, когда-нибудь власти заинтересуются, или людям снова станет не наплевать. Часто слышу о людях, которые хотят скупить всю некачественную недвижимость в Филадельфии, чтобы потом попасть в программы городского обновления, но пока никто не стучался в мою дверь и не предлагал мне кучу денег. Может быть, однажды они это сделают. Может, они выкупят все наши лачуги. Переселят нас куда-нибудь в хорошее место. В Нью-Джерси уже привели в порядок Кэмден, рано или поздно те же люди могут сделать то же самое в этим районом. Вот тогда, возможно, они разберутся с этим домом. Когда-нибудь.

Нахмурившись, Лео смотрел на мужчину в глубокой задумчивости. Перри уже собирался спросить его, в чем дело, когда Джамал обратился к нему.

- Черт, мистер Уоткинс...

- Что?

- Я никогда не слышал, чтобы вы так много говорили, - сказал Джамал. - Я думал, вы ворчливый старик.

Улыбаясь, Перри понизил голос.

- Я мало говорю, потому что миссис Уоткинс не дает мне раскрыть рот. Каждый раз, когда я пытаюсь что-то сказать, она меня перебивает.

Все засмеялись, и смех показался Перри чуждым здесь, словно они смеялись на своих похоронах. Вскоре смех утих. После этого все замолчали. Перри подкурил еще одну сигарету. Ветер усиливался, и ему пришлось прикрыть рукой пламя, чтобы зажечь сигарету. Сухие листья низкорослого дерева, торчащего из расколотого бетонного тротуара, шелестели на ветру. Это было похоже на предсмертный хрип.

Они наблюдали за домом и ждали.

Перри даже не знал, чего они ждут.

* * *

Пол сморщил нос от отвращения, добравшись до дна шахты. Здесь воняло тухлыми яйцами. Тонкая струйка нечистот текла по полу туннеля, исчезая в темноте. Сам туннель на самом деле был большой канализационной трубой, достаточно большой, чтобы пропускать сточные воды и нечистоты жилых домов и промышленных предприятий, а также стоки из городских ливневых канализаций. Он был удивлен, что по трубе течет так мало воды. Учитывая количество домов в этой части города, ее должно было быть больше.

Он посветил фонариком вокруг, осматриваясь. Туннель был достаточно большим, чтобы мужчина мог стоять, выпрямившись во весь рост, правда упираясь макушкой в потолок, счесывая волосами частички ржавчины и липкие пряди паутины с внутренней поверхности трубы. Он подумал, нет ли способа достать эти канализационные трубы из-под земли. Это была бы просто золотая жила.

Сориентировавшись, Пол, когда его глаза привыкли к темноте, зашагал в направлении дома. Он шел, ступая по бокам трубы, чтобы не замочить ноги. Луч фонарика высветил полоску прежнего уровня воды в трубе, когда поток был гораздо выше и мощнее. Теперь труба была завалена мусором. Его ноги шаркали по листьям, смятым презервативам, окуркам, пластиковым пакетам, скомканным оберткам от еды, пустым бутылкам, комкам туалетной бумаги, тампонам, раздавленным пивным банкам и прочему мусору, который был смыт с улиц или выброшен из домов, расположенных выше. Он подумал о том, чтобы выловить из мусора алюминиевые банки, но потом решил, что не стоит тратить на это время. Вполне возможно, что внутри заброшенного дома найдется гораздо более ценный металлолом.

По мере продвижения по туннелю зловоние становилось все сильнее, и Пол старался дышать ртом. Воздух был влажным и холодным. Время от времени пробегал сквозняк, и Полу стало интересно, откуда он дует. Внезапно мужчину посетила мысль о микробах и болячках, которые он может подцепить в таком месте. Хотя ему доводилось собирать металлолом в самых разных местах, он впервые пробирался по канализации. Пока проплывающих мимо экскрементов он не видел, и вода не была желтой, но все равно гигиеной здесь и не пахло. Неизвестно, какие инфекции он может подхватить здесь. Но Пол упорно шел вперед, решив во что бы то ни стало пробраться в дом, раз уж зашел так далеко. Тараканы прыгали вокруг него, бегая по изогнутым металлическим стенкам, и он стряхивал их с себя, когда те на него падали. В канализации было тихо, а темнота казалась гнетущей. Пол крепко сжал фонарик, похвалив себя за предусмотрительность. Он не мог представить, что делал бы здесь без освещения.

По своим расчетам Пола прошел около двадцати ярдов по прямой, как вдруг вышел на своеобразный перекресток. Впереди туннель разделялся на три трубы, каждая из которых была одинакового размера. Он посветил фонариком вокруг, прикидывая варианты. Одна труба резко поворачивала вправо. Другая слегка изгибалась влево. Та, что была посередине, продолжала идти прямо. Из левой и правой труб вытекали струйки воды, но средняя труба была сухой, если не считать маленькой лужицы застоявшейся, грязной воды у отверстия. В луже копошились крошечные насекомые. Он решил, что средняя труба ведет к дому. Отсутствие вытекающей из нее воды говорило о том, что труба не используется. Мужчина двинулся вперед, рассудив, что раз дом заброшен, то и сточных вод из него быть не может.

Удушливая вонь сразу же стала сильнее. Пол ощущал аммиачный привкус мочи и более