резкий запах фекалий, но было и что-то еще. Что-то, что он не мог определить. Было похоже на запах в мясном отделе в продуктовом магазине, но усиленный многократно. Пол сморщился от зловония, от которого у него слезились глаза. Вместо того чтобы смотреть под ноги, он посветил фонарем вперед, пытаясь найти источник зловония. Такая невнимательность стоила ему падения, когда пол внезапно исчез под ним.

С испуганным криком Пол рухнул вниз. Ему удалось удержать фонарик, даже когда он плюхнулся в холодную лужу. Вонь стала ошеломляющей. Задыхаясь, Пол бил ногами, отчаянно пытаясь найти дно, но здесь было довольно глубоко, и ему приходилось удерживать свое тело на плаву. В ужасе оглядевшись по сторонам, он понял, что отвратительная жижа, в которой он барахтался, больше похожа на пасту, чем на воду. В ней плавали твердые частицы, но мужчина не мог определить, что это такое. Луч фонаря светил вверх, и он ничего не мог разглядеть, пока, наконец не догадался посветить вниз.

Пол вскрикнул.

Он плавал в вонючем омерзительном рагу из фекалий, мочи, туалетной бумаги и... чего-то еще. В ужасе он понял, что это было. Человеческие кости - черепа, бедренные кости, мандибулы с сохранившимися зубами, ключицы, ребра и раздробленные, не поддающиеся идентификации фрагменты - все они были покрыты вязкой, зловонной жижей. Окинув быстрым взглядом сливную яму, Пол ужаснулся количеству человеческих костей, их было здесь столько, что можно было собрать десятки, если не сотни, скелетов. Были и кости животных - крыс, птиц и других мелких тварей; он даже заметил несколько черепов собак и кошек. Мужчина мог распознать их принадлежность к определенным видам благодаря экскурсиям, которые посещал с семьей в различных музеях естественной истории. Вонь, поднимавшаяся от жижи, душила его. Он вздрогнул, вытянув руки вверх. По ним стекала серо-коричневая жижа, забрызгивая ему лицо. Мерзкая жидкость по консистенции напоминала сироп. Несмотря на ужас и непреодолимое отвращение, Пол вспомнил газетную статью, которую читал несколько лет назад, о правительственном агенте, который выслеживал группу террористов в глуши Западной Вирджинии.

Его прикрытие раскрыли и, поймав, утопили в выгребной яме. Пол не мог придумать худшего способа умереть, чем утонуть в дерьме.

- Помогите, - кричал он. - Кто-нибудь, помогите мне!

Его голос эхом отозвался откуда-то слева. Пол посветил фонарем в том направлении увидел возвышающийся над ним каменный выступ. За ним находилась обширная камера, которая казалась естественной пещерой. Известняк сверкал в луче фонарика.

Задыхаясь, Пол погреб к выступу. Его пальцы скользили по камню, когда он пытался подтянуться. Дюйм за дюймом он вытаскивал себя из этого болота, которое с большим нежеланием отпускало его. Наконец взобравшись на карниз, Пол рухнул на пол, всхлипывая.

Каменистая поверхность была прохладной и приятно остужала кожу. Он зажмурил глаза. Жижа попала ему во все лицевые отверстия, и сейчас пузырилась у него в носу и стекала из уголков рта и ушей. Его тошнило, но он не мог проблеваться, как ни старался. А ему отчаянно хотелось, хотя бы для того, чтобы исторгнуть из себя проглоченную гадость. Пол открыл глаза и застонал. Пещера, казалось, вращалась и ему подумалось, что он сейчас потеряет сознание.

И тут что-то схватило его, и он действительно потерял сознание, увидев того, кто появился перед ним.

Его крик затих так же внезапно, как и раздался.

Глава 11

Керри, Хизер, Хавьер и Бретт ползли по удушливой горизонтальной шахте. Хавьер был впереди. Он намотал ремень Бретта на свой кулак и держал пряжку под пальцами, чтобы она не звенела. За Хавьером вплотную следовала Хизер. Керри двигалась позади нее. Бретт телепался сзади, с трудом поспевая за ними. Они то и дело останавливались, чтобы он мог их догнать, но раненый парень все больше и больше слабел, и замедлял их всех. Керри предполагала, что Бретт знает, насколько серьезно его положение. Парень храбрился, но страх в его голосе все равно был слишком явен. Он оставлял за собой кровавый след.

Туннель был тесным, и они ударялись о стены плечами и бедрами. Воздух здесь был затхлым и жутко воняло дерьмом. Не крысиным пометом - это была тягучая, тошнотворная вонь человеческих фекалий. Керри попыталась понять, для чего использовался этот туннель, но не смогла придумать никакого рационального объяснения. Он был облицован деревянными панелями, а не сделан из металла, так что это не мог быть воздуховод для отопления или кондиционирования воздуха. Туннель выглядел сравнительно новым, что резко выделялось на фоне состояния самого дома. Словно его возвели с какой-то определенной целью намного позже самого строения. Если он был сделан специально для того, чтобы эти карлики могли незаметно пробираться по дому и нападать на тех, кому не посчастливилось оказаться внутри, значит они не первые, кто попал в такую переделку. Керри вздрогнула, вспомнив человеческие кости, которые видела в одной из комнат. Этот дом был ловушкой. Смертельной ловушкой для всех, вошедших в него.

Девушка потеряла счет времени, казалось, они уже ползли бесконечно. В какой-то момент она уловила в воздухе слабый запах блевотины и решила, что они, должно быть, над тем местом, где ее вырвало. Беглецы двигались медленно и молча, переговариваясь только тогда, когда останавливались подождать Бретта, и то, общаясь тихим шепотом и жестами.

Когда под ними хлопнула дверь, Керри чуть не вскрикнула. Они замерли. Телефоны Хизер и Бретта освещали им путь, и Керри испугалась, что даже такое слабое свечение может быть заметно снизу. Но этот страх сменился другим, когда девушка услышала топот тяжелых, гулких шагов, доносившихся снизу. Керри затаила дыхание, боясь, что если не сделает этого, то закричит. От мысли о том, кто может быть там внизу, у нее зашевелились волосы на затылке. Шаги напоминали шаги того монстра, убившего Тайлера и Стефани. Бретт сказал им, что его зовут Нойгель. Ей было все равно, как его звали, она просто хотела никогда больше не видеть это существо. И когда Хизер обернулась и посмотрела на нее, широко раскрыв глаза и дрожа в свете своего мобильного телефона, Керри поняла, что ее подруга тоже поняла, чьи эти шаги. Керри содрогнулась, вспомнив его безобразную физиономию и распухший, гноящийся пенис, с которого повсюду капал гной.

Шаги остановились почти прямо под ними. Затем Нойгель, если это действительно был он, застонал, глубоко и скорбно. В его голосе звучала печаль. Стон нарастал по высоте и громкости, переходя в мучительный крик. Бретт протянул руку и сжал лодыжку Керри своей здоровой рукой, словно пытаясь найти в ней защиту. Хизер