— Знаешь, Безусловная Любовь, я много думал о тебе. Ты очень странная, неординарная Книга. Возможно, я был не всегда адекватен по отношению к тебе. Пусть это останется в прошлом, а сейчас я хочу пожелать тебе новых, может быть, более лояльных и терпимых Читателей! А также — здоровья и долговечности твоему переплёту, отсутствия деформаций твоим страницам и успехов в освоении этого… — Николай вздохнул. — Этого мира!

Мне показалось, что он хотел подобрать эпитет к слову «мир», но почему-то обошёлся без него. Я искренне поблагодарила своего первого Читателя.

— Ты прости, что я отнесла тебя в Библиотеку! Я потеряла одну Книгу, и мне велели принести что-нибудь взамен, — так начала свою речь Леночка. — Но я дочитала тебя! Может быть, ты этого не помнишь…

«Это уже не столь важно», — подумала я и сказала:

— Твоей вины нет! Наоборот, спасибо тебе, что отнесла меня в Библиотеку! Если бы не ты, я бы сейчас не смогла присутствовать в этом подарке за этим столом!

— Ты — такая милая Книжечка! — продолжила она. — Пусть в твоей жизни всё будет волшебно! Чтобы тебя все любили, читали, дарили друг другу, и чтобы ты познала себя поскорее!

— Спасибо, Леночка, за тёплые слова! — сказала я и снова налегла на еду.

Гости произносили ещё много хороших слов в мой адрес. Красное И Чёрное разразился длинной пламенной речью на тему относительности смыслов, несуществующих Авторов, пишущих Книги про Иисуса Христа, и Читателей, становящихся Авторами. Мне было непросто всё это видеть, слушать и запоминать, так как оно постоянно генерировалось Лирикой, вошедшей в контакт с моей памятью в процессе эмпатии.

Тем не менее когда сеанс закончился, и я постепенно начала чувствовать реальность, то не могла не задать Лирике вопрос (и это — вместо благодарности за такой чудо-подарок):

— Как тебе это удалось? Как все они могли говорить то, что я не помнила?

— Говорят всегда то, что мы готовы услышать, — улыбнулась моя подруга. — А вкус… ты права, я долго тренировалась на Бриллиантах Вечны. А вообще-то, я талантливая визионерка…

Ах, Лирика, Лирика! Она была самой прелестью, и я шитый белыми нитками час благодарила за всё, что она для меня сделала.

Праздник подходил к концу, и немногочисленные посетители потихоньку покидали здание Библиотеки. Скоро погасят свет, и наступит время неспешных вечерних бесед за воображаемым столом читального зала или таких же неторопливых молчаний где-нибудь высоко-высоко в небе, куда мы все попадём до рождения, по словам загадочного и парадоксального Цыганского Табора — соседа Тёмной Стороны.

Вдруг краем глаза я заметила силуэт второго Библиотекаря — Галины. Она направлялась к нашей полке, и я растолкала задремавших соседей. Восстание Ангелов странно посмотрел на меня и сказал:

— Придётся отложить наши семинары по телепатии.

— Почему? — не поняла я.

— Твой день рождения. Тебя ждёт главный подарок.

— Какой?

Тем временем Галина уже подошла к полке и начала просматривать стоящие на ней Книги.

— Что происходит? — не понимала я и повернулась к Лирике. — Восстание Ангелов говорит, что меня ждёт какой-то подарок.

— Раз он говорит, значит так и есть, — откликнулась Лирика.

— Но откуда он знает?

— Понятия не имею, — пожала плечами подруга.

А Галина уже схватила меня и собиралась вытащить с полки. Я растерялась и лишь успела крикнуть:

— До свидания, родные мои!

— Ты самая везучая Книга на свете! Скоро увидимся! Тебя почитают и вернут! — услышала я голос Лирики уже в полёте.

Что сказал Восстание Ангелов, я, к счастью, не расслышала. Они с Лирикой вновь стали близкими соседями, и она, провожая меня взглядом, вздрогнула при словах старого друга.

— Что ты сказал? Повтори…

— Вряд ли мы скоро увидимся с Безусловной Любовью. Вот что я сказал, — Восстание Ангелов тяжело вздохнул и повернулся к Тёмной Стороне.

А я уже летела, держась за тёплые морщинистые руки пожилого Библиотекаря. Летела, наслаждаясь чувством движения, и думала: «Ну вот и первый библиотечный Читатель. Сейчас меня ему передадут. Вот только откуда Восстание Ангелов мог об этом знать? Неужели он предчувствовал? Может, помог Бриллианты Вечны со своей системой Каббалы-Некромикона? А может, это Тёмная Сторона научила его телепатической связи с людьми? Нет, это невероятно, такой науки не существует, такое возможно только в воображении! Но почему именно на мой день рождения? Они что, специально все сговорились? Ведь это не может быть простым совпадением!»

Я не верила в такие совпадения. Всё в Книжном Мире неслучайно, согласно теории абсолютности абсурда Илиады. Но только как мне найти причины того, что происходит сейчас? Как объяснить, что именно в мой первый день рождения…

— Прошу, — раздался громкий голос Галины. Я немного отвыкла от настройки на человеческую речь.

— Спасибо! — ответил мужской голос.

Неожиданно Галина открыла меня на самой-самой первой странице, и произвела какие-то манипуляции: она что-то из меня вынула, а через некоторое время вернула обратно. Мне было немного щекотно, и ощущения напомнили помещение закладки между страничек. Я поняла, что это был листок учёта, который содержится в каждой библиотечной Книге — мне о нём рассказывал Восстание Ангелов. Я не замечала его внутри себя, так как он был вклеен во время апатии, и тело привыкло к нему, как любая Книга за час-полтора привыкает к закладке.

Я попала в руки к Читателю, который сразу же начал меня листать. Я моментально поймала установленный им канал связи и хорошо разглядела человека — чернобородый длинноволосый мужчина, выглядящий старше Сержа и одетый в джинсы и футболку с надписью на оттенке человеческого языка хинди. Он пахнул осенью — вернее, воображаемой осенью.

В жизни я знала немного запахов, остальные приходилось выдумывать, основываясь на аллюзийных ассоциациях — в эту игру меня научила играть ещё Апологетика. Вообще, в Книжном Мире игры — весьма распространённое хобби, и, в основном, они не связаны со словами. На долю Книг с рождения выпадает слишком много слов, гораздо больше, чем на долю людей. Поэтому книжные игры — по большей части невербальные, хотя интеллектуальные среди них тоже встречаются. Например, игра под названием «Анти»: найти неслово на заданное слово, непредложение на заданную фразу, незнак на указанный знак. Или вот любимая игра Лирики «Цвета цветов» — по касанию определять воображаемый цвет. Или моя любимая игра — «Словоедство»: один игрок произносит слова с интервалом в несколько секунд, а другой представляет, как будто кушает их, и испытывает при этом весьма любопытные ощущения. Кстати, теперь, после того, как Лирика познакомила меня с миром вкуса, надо будет усложнить правила «Словоедства» и попробовать сыграть в него с кем-нибудь.

Бородач листал меня, а я широко и искренне ему улыбалась. По поводу разлуки с друзьями я почти не переживала, ведь Библиотека — волшебное место, куда Книги обязательно возвращаются. А случаев, похожих на мою историю попадания в Библиотеку, исключительно мало, и практически все они стали байками, былинами или легендами. Я улыбнулась себе — может, и про меня когда-нибудь будут слагать легенды? У Лирики, например, это бы здорово получилось!