– Вы потрясающи! Всегда завидовал Максу:какие бабы ему доставались, просто сказка! А вот мне так не повезло. Все, ктонравится, давно разобраны. Вы, например, небось тоже давно при муже!

– У меня двое внуков, – на всякийслучай сообщила я.

Круглый опять захохотал:

– Чудесно, обожаю детей! Может, позвонитесупругу и скажете, что задерживаетесь? За домом бассейн, сейчас велю коктейлиподать.

Я взвилась, как ракета:

– Думала, поможете Максу, а вы!

– Милая, – посерьезнелКруглый, – ну неужели я расскажу правду? Приехали с улицы и требуетеотчет, смешно, право.

– Ладно, – сказала я, – самавижу, что зря прикатила, глупость сделала. Велите своим псам доставить меняназад, к метро.

– И что делать станете? –поинтересовался собеседник.

– Искать настоящего убийцу.

– Значит, не верите, что Максим застрелилВеронику?

– Ни минуты, – покачала яголовой, – только пока просто не понимаю, кто и за что его подставил.Честно говоря, думаю, что это ваших рук дело. Миллион долларов – огромныеденьги, вот и наказали должника таким оригинальным образом. Дураки киллеровнанимают, а господин Круглый лучше придумал – в тюрьму, да на зону, пустьпятнадцать лет мучается!

– Меня зовут Иван Михайлович, –сообщил собеседник, – Круглый, так сказать, псевдоним для определенныхкругов, а вас как величать?

– Дарья Ивановна.

– Дашенька, – ласково завелавторитет, – а вы не боитесь? Приехали ко мне на дом и утверждаете, что я– злодей. Вдруг это правда? И что тогда? Свидетелей, слишком много знающих,редко отпускают живыми.

– Приехала предложить сделку. Я – богатаяженщина, правда, отдать сразу миллион долларов не могу. Если у вас есть внуки,могу пригласить к себе в Париж, предположим, на время учебы, могу купить вам воФранции квартиру и помочь с бизнесом, откроете на мое имя, я – гражданкаРеспублики.

Иван Михайлович рассмеялся:

– Ни детей, ни внуков нет. Да и жена ниразу не попалась такая отважная, как вы. Стоило за решетку угодить, сразуубегали. За приглашение во Францию спасибо, но у меня там дом в Ницце. Тольковчера вернулся. А деньги… Неужели так любите Макса, что готовы выкупить?

Я пожала плечами:

– Трудно объяснить вам мотивы.

– А вы попробуйте, может, пойму исоглашусь.

– Мои родители рано умерли, и пришлосьмне в жизни пробиваться самой. Но получалось, честно говоря, плохо. Никогда небыло денег, спасибо, хоть квартира собственная. Не хочу сказать, что голодали сдетьми, но картошку покупали поштучно.

– Это как? – не понял Круглый.

Я улыбнулась.

– Это когда не килограмм берешь, а триштуки к ужину. Макс начал за мной ухаживать в октябре, а в ноябре неожиданноударил жуткий мороз. Из теплых вещей обладала коротенькой курточкой из меха«дикой козы». Мерзла жутко. Один раз пошли с Полянским в театр: он – вроскошной, теплой дубленке, в ондатровой шапке. Я – в куртешке и дурацкомвязаном колпачке с помпоном. В антракте Макс куда-то убежал. А когда спустилиськ выходу, на мой номерок выдали чудную каракулевую шубку – мягкую, блестящую. Ясначала решила, что гардеробщик ошибся, но жених натянул на меня манто и хитроулыбнулся. Потом много было всякого – и хорошего, и плохого. В результате бракраспался, у Макса появилась другая семья, да и у меня тоже. Почти не помнютеперь, как жили с ним. Но та шубка… Считайте, что я у Макса в долгу. В первыйи последний раз в жизни получила тогда подарок просто так, без всякого повода.

Иван Михайлович потер руки.

– Пойдемте, Дашенька, в кабинет. Не вхолле же разговаривать.

Мы пошли по лестнице наверх и оказались вогромном помещении. Ни за что бы не поверила, что человек, носящий кличкуКруглый, обладает такой комнатой! Три стены занимали гигантские стеллажи скнигами. Чего здесь только не было – философия, психология, история, русская изарубежная классика. Особняком примостились детективы, в основном импортные. Написьменном столе возле компьютера лежало несколько изданий: «Судебная медицинав вопросах и ответах» и «Криминалистика».

– Курите? – осведомился хозяин,открывая небольшой бар.

– Спасибо, только свои, от другихкашляю, – ответила я, вытаскивая из кармана «Голуаз».

Иван Михайлович повернулся, и мы рассмеялись.В руках он держал точно такую же бело-синюю пачку.

– Во Франции пристрастился, жаль, что вМоскве они редкость, – продолжал смеяться хозяин, – вот уж не думал,что встречу даму с теми же привычками. Выпьете коньяку?

Я помотала головой:

– За рулем.

Круглый махнул рукой:

– Отвезут до дома.

Он достал из бара бутылку «Реми Мартен» ипробормотал:

– Вот, по-моему, ничего.

– По-моему, тоже, – сказалая, – только лично мне больше по душе не 1946-й, а 1949 год. Для этогоконьяка он был лучшим.

Дверь кабинета приоткрылась, и в комнату вошелмолодой парень с подносом. Он начал молча расставлять на журнальном столикеблюдо с сырами, тарелку с крекерами и вазочку с орешками. Совершенноевропейское угощение. Следом, шумно дыша, влетели ротвейлеры. Псы ткнули головыв мои колени. Машинально я засунула в их пасти куски вожделенного сыра ипогладила милые морды. Круглый вздохнул:

– Ладно. Всю жизнь, дурак, из-за бабстрадаю. Как понравится какая, сразу разума лишаюсь и глупости делаю. А вы мнеочень по душе. Поэтому расскажу то, что не должен, но прежде дайте слово, чтовся информация умрет на пороге комнаты.

Я серьезно кивнула головой. Круглый сел вкресло.

– Между мной и Максимом и правдасуществовал долг. И сумму назвали абсолютно правильно – миллион долларов. Воттолько в одном ошиблись. Не Макс мне, а я ему был должен. Но должок вернул, какраз в самом начале июня, а если уж совсем точно, то четвертого числа.

– Господи, – вырвалось уменя, – до чего же выгодная штука – торговля яйцами!

Круглый ухмыльнулся:

– Яйца тут ни при чем. Мы занимаемсяантиквариатом, и довольно давно. У Макса просто нюх на раритеты, какие вещиотыскивает! Не так давно у какой-то бабки обнаружил подлинного Гойю.Представляете, старуха повесила полотно в туалете и собиралась выбросить, оченьмрачным казалось!

Я обалдела: