К моменту когда они вышли в людное место и встретили Стаса и Оксану, Кристина успела обдумать произошедшее и рассказывала Косте, как остановила здоровенный стенд "волшебным" букетом.

– Стенд остановила Оксана, – огорошил Стас размечтавшуюся о внезапном пробуждении магии преподавательницу, а телекинетик только скромно кивнула.

– Но вот падал он как-то странно. Неправильно, – продолжил он после паузы. – И мне это не нравится. Вы видели болты, на которых он держался? Там все на века сделано, по крайней мере, в фойе.

– И я его еле удержала, – тихо заговорила Оксана. – Как будто мне мешал кто-то…

Над полянкой повисла тишина. Каждый обдумывал минувшие события, и картина вырисовывалась неприятная.

– Пойдемте все осмотрим! – принял решение Костя. – Может, заметим что-то. Проверим ваш букет, Кристина Евгеньевна, чего уж там!

Пустое фойе встретило хрустом битого стекла и штукатурки под ногами – уборщица еще не пришла, и разгром сохранился в первозданном виде.

Но букета они так и не нашли. Кристина отлично помнила, как ничем не скрепленный пучок рассыпался на отдельные веточки, но на полу не нашлось ни одной. Среди мусора валялись всего несколько листочков.

– Бред какой-то! – высказал Костя ее мысли. – Зачем они сдались кому-то?

– Может, кто-то заметил, как Кристина Евгеньевна принесла букет? Вдруг решили поднять? – несмело проговорила Оксана, натягивая рукава свитера до самых кончиков пальцев, словно ее знобило.

– Ага, тайный поклонник уволок, – фыркнул Костя, а потом весело подмигнул Кристине: – У вас больше ничего не пропадало? Носки, зубные щетки?

Девушка проигнорировала его, обеспокоенная поведением Оксаны. Девочка всегда была немного пугливой, сказывалась постоянная боязнь случайно навредить окружающим, но сейчас она боялась без явной причины, да и выглядела нездорово.

– Так. Идемте отсюда, – Кристина бросила последний взгляд на внушительную кучу на полу, бывшую когда-то стендом, не обнаружила ничего подозрительного вроде подпиленных болтов и решительно направилась к выходу. – Оксане нужно отдохнуть, а вам – учить уроки.

На самом деле ей хотелось пригласить девчонку к себе, закутать в теплый плед и напоить хорошим чаем, а то и накормить как следует. Студенты – вечно голодные существа, Кристина была в этом твердо убеждена, несмотря на то, что повидала за собственные студенческие годы немало богатых выскочек.

Но вот неприятность – «дома» ждала Марина, а то и Кашалотиха. Последняя наверняка не упустит случая толкнуть речь, что не пристало заводить любимчиков среди студентов, да еще таскать в их общий дом. Может, ей в бигуди и неглиже ходить приспичит, а у Кристины, видите ли, гости! Так что пить чай пришлось одной. Почти.

– Кристин, с тобой все в порядке? Хорошо себя чувствуешь? – появилась Марина.

Выглядела коллега все еще бледновато, и Кристина невольно заинтересовалась ее самочувствием.

– Со мной все хорошо. А ты почему такая бледная, ты ведь наверху была, когда стенд рухнул?

– Просто нехорошо что-то. Слабость какая-то. Вот, думаю, может какие-то подземные толчки… ну, не землетрясение, а знаешь, как бывает, вроде выхода газа на поверхность? Вот со стены этот ужасный пережиток коммунизма и стряхнуло, а я наверху под выброс попала. Вряд ли я достаточно хорошо знаю геологию и все такое, но с другой стороны, кто знает, что внизу под ПТУ?..

«Ректор наверняка знает», – подумала Кристина. В самом деле, может он как раз там и обитает? Зимой в подвале наверняка тепло…

– Ты бы давление померила, – сказала она вслух. – Поешь чего-нибудь, может, станет лучше.

– Точно! Я и не подумала! Спасибо! Забываю иногда о таких простых вещах! – обрадовалась Марина, с энтузиазмом налегая на бутерброды. Но, к неудовольствию Кристины, молчала она недолго, желая непременно узнать подробности происшествия.

– Ты же там была, – удивилась ее расспросам Кристина. – Сама все видела. Даже больше – я, если честно, кроме этой рухляди, чуть не убившей Гулю, ничего вокруг не замечала.

Соседка отвела глаза, вдруг заинтересовавшись Невермором. Тот мирно расклевывал бутерброд, который стянул со стола, и повода для интереса к своей персоне не давал.

– Ну, ты же видишь, мне нездоровится, – промямлила Марина. – Я еще не успела в себя прийти после того как свет погас, а тут шум, крики, грохот! И ты среди пыли и осколков... У меня чуть сердце не остановилось. До сих пор трясет!

Она сунула под нос собеседницы обтянутую бледной кожей худую лапку – вот мол, сама посмотри! Но та заметила лишь, что Мариночке не помешало бы сделать приличный маникюр. Или хотя бы завязать с кошмарной привычкой сгрызать ногти до основания.

«Да тебя вечно с чего-то трясет! Бледная немощь», – с раздражением подумала Кристина.

Надеясь избавиться от назойливой гостьи, она в двух словах рассказала о случившемся, упустив, разумеется, подробности о вмешательстве Оксаны и исчезнувшем букете. Поохав, Марина допила свой чай и наконец ушла к себе.

Оставшись наедине, Кристина, чтобы отвлечься от тревожных мыслей, засела за конспект лекций по социологии. Понятный и любимый предмет успокаивал нервы, словно напоминая, что всего лишь в паре часов езды все еще существует мир, населенный пусть не всегда адекватными, но вполне обычными людьми без пугающих сверхъестественных способностей.

Но на следующий день первый же урок в своей группе вернул ее в абсурдную реальность ПТУ имени Чумака. Все вроде шло тихо и мирно: студентов удалось заинтересовать лекцией, они с удовольствием обсуждали самые интересные или спорные моменты.

Как вдруг во время оживленного выяснения, общество ли служит человеку или человек обществу, раздался пронзительный визг.

Все притихли, уставившись на девушку за первой партой. Ту самую зубрилу, что сидела рядом с Вениамином и Гульнарой. Она вскочила, едва не уронив стул, и округлившимися глазами смотрела на стол перед соседом. Гульнара проследила за ее взглядом и скривилась от отвращения.

– Вот мерзость, – процедила она брезгливо, отодвигаясь от старосты еще дальше.

Остальные студенты приглядывались к чему-то на парте Вениамина, кривились, отворачивались, кто-то смотрел на старосту с удивлением, кто-то засмеялся.

Подойдя, Кристина обнаружила прямо на раскрытой тетради парочку извивавшихся толстеньких опарышей. Их приятель повис у Вениамина на плече, зацепившись за шерстинки свитера.

– Ничего в них нет страшного, – невозмутимый, словно Будда, староста окинул сокурсников умиротворенным взглядом. – Извините, Кристина Евгеньевна, я сейчас все уберу.

С этими словами он ловко подцепил червячков и засунул их куда-то под повязку на голове. Раздался звук сдерживаемой тошноты. Отличница позеленела и, прикрывая рот рукой, выскочила за дверь.