class="p1">— Гражданки, говорите по одному, иначе будет не понятно.

— Так, буду говорить я, — взяла слово сухонькая женщина неопределённого старческого возраста. — Мы состоим в церкви Свидетелей Иеговы. У нас община, живём на окраине города, в посёлке, несколько частных домов. В нашей общине состояла Зайцева Екатерина Васильевна, сестра наша. Вот недавно она умерла. В марте.

В комнате на пару минут воцарилась тишина.

— Ну, она нам по завещанию оставляла свою квартиру, на улице Ленина. Квартира большая, полногабаритная, так случилось, что детей у неё не было, не пришлось…

— Ладно, понятно. Пройдёт полгода, вступите в наследство, какие проблемы? — как будто что-то предчувствуя.

— Дело в том, что, хотя мы и не вступили в права, но у нас был ключ, по факту мы там часто бывали и некоторые даже жили. В центре города, удобно было, посёлок наш далеко. Да и Екатерина, сестра наша, всегда была рада нам.

— То есть, по факту вы уже владеете?

— Ну, практически да. Оплачиваем коммунальные услуги, как положено. Последний раз на квартире ночевала Зоя, — старушка кивнула рукой назад, — так вот, она там была примерно пару дней. Неделю назад позвонили на домашний телефон, стали угрожать и требовать возвращать долг. Она сказала, что ничего не знает, а хозяйка умерла. Вчера мы снова были вынуждены остановиться в квартире, я сама там была. В квартиру позвонили, уже в дверь, ворвались несколько человек, тыкали удостоверениями, я вижу плохо, на словах сказали, что служба судебных приставов. Показывали бумажку, что Екатерина должна миллион рублей банку.

— Это уже интереснее, — будто проснулся Дорошин.

— Миллион и еще проценты, и еще штрафы! — воскликнула старушка, закатывая глаза, будто призывая Бога в свидетели.

— Хорошо. Значит, покойница взяла кредит.

— Она не могла взять кредит, зачем ей, у нее была пенсия. Тем более, такой огромный. Её кто-то принудил к этому. Сейчас банк требует платить по кредиту, так как мы сказали, что её больше нет, на квартиру наложили арест на все сделки. Кто-то её вынудил подписать кредитный договор, а деньги отобрал. То есть, это чистой воды мошенничество.

— Хорошо, пишите заявление, будем разбираться. Сделаем запрос в ФССП.12 Да, сразу, на всякий случай, есть ли у вас фотография?

Сухонькая старушка вытащила из сумки слегка пожелтевшее фото.

— Но это примерно год-два назад было.

— Хорошо. Она в вашей общине сколько лет была?

— Пару лет. Дело в том, что до этого она была на грани отчаяния, мы ей оказали помощь, вытащили её из бездны…

— Давайте без пафоса. В чём выражалось — на грани бездны и вытащили из бездны?

— Ну, она пила. Мы с ней познакомились, когда она побираться ходила. Там, в переходе около рынка. Поговорили, пригласили к себе, выяснили, где живёт, чем занимается. Она же нестарая была, но пенсия по вредности, маленькая совсем. Оплачивать сама квартиру не могла, за пособиями обращалась, говорили, излишки площади, сама выкручивайся.

— Понятно. В общем, вы и материально ей помогли, и ещё вылечиться помогли.

— Так оно, мы просто сняли у неё комнату, чтобы было где останавливаться. Насчёт лечения нельзя сказать, что мы ей помогли до конца. Бывали у неё срывы. Да, лечили как могли. Врачей находили. Не всегда помогало.

— Тут подробнее. Что за врачи, где находили.

— Да нам посоветовали врача, раньше в психиатричке на Банной работал.

— Фамилия?

— Беликов Артур Александрович.

Дорошин набрал внутренний номер.

— Алексей, зайди ко мне снова. Кажется, тут наш персонаж снова объявился, с которым ты недавно имел светскую беседу.

Шашерин зашёл в кабинет.

— Продолжайте… Как вас звать?

— Евдокия, сестра Евдокия.

— Вы гражданку Зайцеву прямо в клинике лечили?

— Так вот нет, не совсем, дорого там. Предложил нам Беликов на дому, сказал, что у него есть благотворители, он может оказать бесплатно. Полис как раз мы восстановили. Ну, в общем нам бесплатно обошлось. Но ненадолго хватило. Почему мы тут и останавливались часто, чтобы она в разнос не пошла.

— Хорошо. А она ничего не говорила, что хотела что-то покупать и поэтому ей нужны деньги?

— Она иногда говорила, что хотела бы квартиру продать и купить что-нибудь к нам поближе. Мы её отговаривали.

— Почему? Потому что вам тут удобно было пользоваться недвижимостью? Вы поэтому её уговорили написать на вашу общину завещание? Кстати. У вас юридическое лицо, или она на кого-то конкретного составила завещание?

— На конкретных людей, — немного покраснев, сказала Евдокия.

— То есть, лично на Вас?

— На меня и еще трёх сестёр. В общем-то, мы все друг другу доверяем…

— Очень хорошо. А теперь скажите мне, есть ли у вас и других наследниц своё жильё?

— У меня комната есть, живёт дочка. Про других точно не знаю.

— Ладно. Значит, пишите заявление, оставляйте у дежурного свои координаты. Мы вам позвоним.

Когда тётушки вышли, Дорошин обратился к напарнику:

— Что думаешь?

— Думаю, что они очень заинтересованы в этой квартире. Но вот про кредит, скорее всего, не знали. Либо — кто-то из этой компании за спиной других договорился с Зайцевой, чтобы взять кредит. Как вариант — их, я так понял, человек десять. В выигрыше с квартирой — четыре человека. Следовательно, остальные в пролёте. Как взять кусок от Зайцевой — можно за спиной других напеть песни про общину и заставить её взять кредит. Тем самым, компенсировать то, что увели напарницы. Надеюсь, иллюзий нет насчёт благих намерений, которыми выложена дорога в ад.

— Хорошо, но смерть?

— Да, про причину смерти мы не спросили, сразу переключились. Давайте я попробую вернуть эту Евдокию.

Через пару минут Шашерин вернулся.

— Представляете, скоростные электрички какие-то. Оказывается, заявление у них было наготове, быстро исчезли. Вот телефон, — Шашерин протянул начальнику листочек.

— Набирай, включай на громкую, — скомандовал Дорошин.

— Алло, Евдокия? Это вам следователь Шашерин звонит.

— Да, я слушаю.

— Мы забыли спросить — какова причина смерти Зайцевой?

— Я сама заключение не читала, родственники-то у неё есть, они на руки получали…

— Понятно. В принципе, родственники, в зависимости от родства, тоже могут претендовать на наследство. Ладно. Есть у вас телефон родственницы или родственника?

— Да, есть, я сейчас пока немного занята, а вот, у Зои в телефонной книжке, — Евдокия продиктовала телефон.

— Получается, — рассуждал Дорошин, — родственники всё-таки есть, и в принципе, возможно, они тоже хотели получить эту квартиру. Прав был Булгаков, квартирный вопрос до сих пор остаётся самым главным. Мне сейчас нужно ехать, участвую в переговорах, в качестве поддержки. А ты — звонишь родственнице, уточняешь причину смерти. Делаешь запрос в ФССП, выясняешь банк. Далее. Нужно, я думаю, сходить в этот банк, посмотреть, на основании чего