Мужчина, не отрываясь, смотрел на Аниту, словно пронзал ее взглядом. Женщина поежилась, но глаз не опустила. Эта невидимая борьба продолжалась пару минут, пока не подоспели новые силы от имени императора. Я только успела подать руку своему несостоявшемуся мужу, как была отброшена к противоположной стене. Боль пронзила тело, а мир перед глазами заволокло черным туманом. Я отхаркнула сгусток крови и, хватаясь за ребра, сделала короткий вздох. Боль не позволяла сосредоточиться на чем-то другом, оттого я даже не сразу поняла, кто тянет меня за рукав.

Крови стало больше, как и спешащих к озеру душ в бесконечности космоса. Уродливо поломанные тела, что приходилось переступать, превозмогая боль, заполонили небольшой коридор. Маленькая леди стояла, не шевелясь и спокойно наблюдала, как Ан Брадос ведет меня к лестнице на первый этаж, держа за талию, моя рука при этом лежала у него на шее.

Госпожа Анбас не пыталась остановить нас, обессилено наблюдая, как создание, что она считала своим покидает ее неприветливый дом.

Как только мы скрылись за поворотом, Иен рухнул мне под ноги. Я слышала неспешные шаги маленькой леди, ее ликование ощущалось на физическом уровне. Я видела перед собою лестницу и большую белую дверь — путь к свободе. Но не могла бросить своего спасителя на произвол судьбы. Моя жизнь — достоинство семейства Дитов. Рано или поздно отец отыщет меня на проклятой планете Юма. А вот умереть дважды Иен не сможет.

— Я верну тебя прямо сейчас отцу с условием, что ты навсегда забудешь о нашем разногласии, — глазами женщина показала на лежащего у моих ног мужчину. Ее мало волновала судьба других родов, насколько я поняла она полностью уверена в собственной безнаказанности. Страшная и опасная вещь — власть в руках безумца.

— Я останусь с женихом, — мой голос прозвучал робко, будто я извиняюсь перед отцом за совершенную провинность.

— А ты разве не влюблена в его младшего брата Малика? — Анита наслаждалась победой. Она просто лучилась счастьем. Ей было ни жаль лежащих в коридоре солдат, что отдали свои жизни ради упрямства их госпожи. Ни мужчины, покоящегося у моих ног. Так она нуждалась в его внимании или этот бушующий ураган вызван чувством собственничества?!

— Мое сердце свободно от чувств, — я говорила ту правду, в которой пыталась убедить саму себя. Вот только почему тогда я остаюсь здесь, когда могла бы покинуть опасное соседство.

Иен застонал, а Анита только посмотрела холодно. Они идеально подходили друг другу. Два чудовища с ледяным сердцем, что способны на любое зло дабы заполучить желаемое.

— Госпожа, вас просят посетить дом Ан Брадос, — раздался голос слуги с первого этажа. Я повернула голову на звук, а в следующий момент ощутила жгучий укус в районе шеи и рухнула на пол.

Очнулась в комнате, окрашенной в красный тона. Жуткое совершенно безвкусно обставленное помещение, коим, наверняка, хозяйка гордилась. Но самым вычурным оказалась люстра над головой, напоминающая пресмыкающихся с Земли.

Моя голова кружилась, перед глазами встала пелена. Мне понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Место, укола на шее нещадно щипало. Думаю, Анита применила нервно-паралитическое оружие, дабы погрузить меня в сон.

Рядом с заломленными назад руками лежал Иен. Кисти были связаны железными браслетами, но как только мужчина открыл глаза, он согнул руки причудливым образом и снял сковывающее украшение.

Подтянув колени, Ан Брадос сел и спросил меня:

— Ты в порядке? — в голосе чувствовалось беспокойство.

Я увлеченная разглядываем комнаты ни сразу обратила внимание на его вопрос, потому Иен повторил его еще раз, но уже с более строгой интонацией.

— Да, все нормально, — соврала я, боясь пошевелиться. Спина нещадно болела, и каждый вздох причинял боль. Я глотала воздух маленькими глотками, дабы уменьшить неприятное чувство.

— Принцесса, а врать не научилась. Сколько тебе лет? — спросил, Иен, поднимаясь на ноги и хватая меня за руки. Я попыталась сопротивляться, чем вызвала новый приступ агонии. Слезы брызнули предательски из глаз.

— Двадцать пять, по-марианскому исчислению. — старалась я говорить, как можно ровнее, чтобы лишний раз не выдать свою слабость.

Мужчина нахмурился, прикидывая что-то в уме, а потом выдал ошеломляющую фразу:

— Хорошая разница в пятнадцать лет для мужа и жены, — он улыбнулся самыми уголками губ, лицо словно преобразилось.

Ан Брадос умел строить интриги, располагать к себе женщин, но нелепо улыбался, отчего казался милым. В этот момент холод уходил из его глаз, оказывая избранным теплоту души.

Я промолчала, совершенно обескураженная подобной постановкой вопроса, ведь как только Александр Дит вступит на землю Юмы, я буду свободна от любых посягательств и сватовства. Я сполна сыта гостеприимством предполагаемого дома.

— Снимай платье, — без всякого стеснения заявил мой несостоявшийся супруг. Я широко распахнула глаза и открыла рот. У меня пропал дар речи, такой наглости не позволял себе даже Сорин Андос. А уж он знаменитый разрушитель принятых порядков.

— Что-то не так? — кажется мужчина даже не понял, чем я так возмущена. — Меня мало волнует твое тело, необходимо осмотреть рану, а сквозь жесткий корсет я не могу прощупать сломаны ли ребра.

С этими словами Иен повернул меня спиною к себе и начал распускать сложную шнуровку, пыхтя и злясь от того, что та не поддается. А я рукою теребила молнию сбоку, зная о том, что шнуровка носит декоративный характер. Хоть в чем-то всемогущий наследник Ан Брадос бессилен.

Очередной стон вызвал приступ истерического нервного хохота, который вызвал адскую боль в груди. Растерянность мужчины, а затем и его строгий взгляд, что не обещал мне ничего хорошего, убили на корню мое веселье.

Я потянула вниз молнию, и платье, словно шелковая невесомая ткань, соскользнуло к моим ногам. Иен рукою очертил изгиб моего тела, чуть касаясь. В ответ кожа покрылась мурашками, а дыхание сбилось. Дрожь охватила естество. А вместе с ней стыд захлестнул мое сознание, я попыталась закрыться руками, но мужчина не позволил мне сделать это движение. Он плавно скользил рукою по спине, нежно поглаживая грудную клетку.

— Повернись, — приказал он спокойным ровным голосом, словно осматривал бесчувственную куклу. Мне оставалось только повиноваться.

— Не бойся! Я не причиню тебе вреда, — прошептал Иен и коснулся губами ключицы. Я дернулась и в этот момент Ан Брадос нажал на правую часть туловища. Хруст принес боль, которая заволокла сознание.

Я открыла глаза по полу в объятиях мужчины, сверху, словно одеялом, мужчина накрыл меня своим пиджаком.

— Ты обещал, что мне не будет больно. — проворчала, уже не ощущая такой острой рези в груди.

— Я сказал, что не причиню вреда, про ощущения речи не что.

Иен Ан Брадос оказался совершенно невыносимым созданием. Мне хотелось то убить его, то благодарить и целовать ноги за спасение. И возможно, я сменила гнев на милость, если бы не он был причиной всех моих неприятностей.