– Он не объяснил, куда собирается?

– Кажется, он что-то говорил, – озабоченно сказала Акопян, – но я даже не вставала, все слышала спросонья.

– А вчера, когда он к вам забегал, вы не поинтересовались, куда он так срочно ушел?

– Как-то не до этого было, – пожала она плечами. – Коля знал, зачем нужны эти фотографии? – она вдруг с неотступной пристальностью посмотрела на Китайца.

– Боюсь, что да, – кивнул он.

– Вы сказали, что увидите его завтра.

– Надеюсь.

– Передайте ему, пожалуйста, если вам не трудно, – сухо сказала она, – чтобы он больше сюда не приходил.

– Может, вам лучше самим выяснить отношения?

– Нет, – она снова отвернулась и уставилась в стену.

* * *

До шести оставалось полчаса, и Китаец решил, что еще успеет заехать к Максиму, тем более что это было недалеко. Через пять минут он вышел из машины, запер ее и направился ко второму подъезду пятиэтажки, стоявшей в строе еще нескольких ей подобных сестер.

Скрипнув входной дверью, он поднялся на второй этаж и позвонил.

– Открыто, – раздался из глубины квартиры звонкий юношеский голос.

Китаец толкнул дверь и вошел в оклеенную обоями под кирпич прихожую. Справа была вешалка, слева – дверь в совмещенный санузел, а еще дальше – дверь в гостиную. Он сделал несколько шагов и остановился перед небольшим закутком, через который была видна кухня. Там в одних трусах и в шлепанцах на босу ногу колдовал над столом парень лет двадцати. Китаец мысленно сравнил его с тем, что был на фотографии с Катериной, и пришел к выводу, что это и есть Максим. У него была узкая талия с плоским животом, сильные ноги и хорошо накачанные плечи.

– Женька, ну что ты там. – Услышав шаги, парень двинулся в сторону прихожей и замер на месте, почти нос к носу столкнувшись с Таниным. – Вы кто? – ничуть не смутившись спросил парень.

Он немного наклонил вперед голову и сжал кулаки.

Китаец невозмутимо продолжал разглядывать его, не говоря ни слова.

– Чего ты на меня уставился? – парень был настроен явно агрессивно.

– Тебя что, не учили хорошим манерам? – Китаец на всякий случай расслабился, он понял, что от парня можно ожидать какого-нибудь сюрприза.

Но парень сбавил обороты.

– Вам кого? – настороженно поинтересовался он.

– Тебя, – уверенно произнес Китаец, доставая конверт. – А что, похож, – удовлетворенно кивнул он, переводя взгляд с Максима на фотографию.

Китаец продолжал держать конверт в руке, и парень, видно, узнал этот прямоугольничек с почтовым штемпелем. Он рванул вперед и, если бы Китаец не убрал руку, непременно выхватил бы его.

– Чу, чу, чу, чу, – Китаец вытянул вперед другую руку и уперся Вешникову в грудь, – что это ты так занервничал?

– Отдай, это не твое! – выкрикнул Максим, пытаясь дотянуться до конверта.

– Может быть, твое? – иронично взглянул на парня Китаец.

– Может быть, – видя, что силы неравны, Максим несколько сник.

– А ты попроси Колю, – с усмешкой сказал Китаец, – он тебе еще напечатает. Знаешь, сколько дают за шантаж?

– Что вы хотите? – Лицо Максима покрылось красными пятнами, по вискам потекли струйки пота.

– Вот это другое дело, – похвалил его Танин. – Пойдем-ка присядем где-нибудь. У меня мало времени.

Он легонько толкнул Максима в спину, и они вышли из закутка в гостиную. Диван, стол с шестью стульями, шкаф, телевизор на тумбочке в углу – все было не новым, но в приличном состоянии.

– Туда, – Танин показал Вешникову на диван, а сам выдвинул из-за стола стул. – Сейчас я задам тебе вопрос, – начал он, присаживаясь, – если ты на него правильно ответишь, я, наверное, отдам тебе эти фотографии вместе с конвертом. Тем более что получателя уже нет в живых. Ты понял меня? – немигающим взглядом он посмотрел на Максима.

Если пять минут назад у того еще были силы сопротивляться, то теперь под этим пронзительным взглядом он окончательно скис.

– Понял, – угрюмо кивнул он.

– Значит, так, – Китаец неторопливо закурил, – меня интересует, где ты был позавчера утром, то есть второго апреля с семи до половины девятого?

– Дома, – еще больше нахмурился Максим.

– Ответ неправильный, – лениво произнес Китаец, – дома тебя не было.

– Откуда вы знаете? – огрызнулся Максим. – И вообще, кто вы такой?

– Можешь называть меня Владимир Алексеевич, – вздохнул Китаец. – Спрашиваю последний раз. Если соврешь, сядешь в тюрьму. Там из таких симпатичных делают женщин. Итак, где ты был в то утро?

– Я с вечера завис в баре. У приятеля – Вовки Протасова – был день рождения, – медленно заговорил Вешников.

– В каком баре?

– В «Охотничьем»,, – Максим шлепнул себя по голым ляжкам, как бы искал что-то в карманах брюк, потянулся к джинсам, которые лежали тут же на диване, и достал из кармана мятую пачку «Бонда».

– Продолжай, – кивнул Китаец, взглянув на часы. До встречи с Сашей оставалось пятнадцать минут.

– В два ночи бар закрылся, и Вовка пригласил нас к себе, сказал, что старший брат привез откуда-то травки, ну, анаши то есть, на всех хватит.

Он замолчал на минуту, натянул джинсы и закурил.

– Я ни разу не пробовал, но отказываться неудобно было, – пожал плечами Максим, – поэтому сказал, что обещал зайти к другу и пойти не могу. Вовка даже слушать ничего не захотел, сунул мне полтинник на такси и велел приходить вместе с другом. Больше я уже ничего придумать не смог, пришлось ехать к Коле, это…

– Я знаю, кто такой Коля, – перебил его Китаец.

– Ну, в общем, все, – подытожил Максим. – Вынул Кольку из постели, и вместе с ним поехали к Вовке.

– Адрес?

– Вовкин? – Максим поднял на Танина вопросительный взгляд. – Я точно не знаю. Рядом с кинотеатром «Пионер» есть арка. Нужно пройти через нее, первый подъезд направо. Второй этаж, первая дверь налево.

– Дальше?

– Я же говорю, первая дверь налево.

– Это я понял, – усмехнулся Китаец, – что вы делали дальше?

– Когда мы пришли, там уже дым коромыслом стоял. Ну, Вовка сунул нам два косяка, показал, как тянуть надо. Я-то ничего не почувствовал, протрезвел даже, а Колян отрубился. Не бросишь же его там! Я тоже уснул рядом с ним на коврике. Потом он очухался, начал пятый угол искать, короче, почти до десяти утра с ним там промаялся. Вовка еще раньше поднялся, притащил ящик пива…

– Можешь не продолжать, – остановил его Китаец. – Мне пора.

Он поднялся и направился к выходу.