— Договорились, — кивнул Бенедикт. — Я могу говоритьоткрыто, ибо причины хратить секреты больше нет. Эрика то есть. Он обо мненичего не знал, как и большинство остальных. Новости из Амбера до меня доходилив основном через Джерарда. Эрик чем дальше, тем больше интересовался чернойдорогой и в конце концов решил отправить разведчиков, дабы те прочесали ее,пройдя через Тени до самого начала. Разведчиками он избрал Джулиана и Джерарда.Неподалеку от Авалона их атаковал мощный отряд каких-то тварей. Джерард поКозырю позвал меня, и я прибыл на помощь. Мы разогнали врагов. ПосколькуДжерарду в схватке сломали ногу, да и Джулиану туго пришлось, я забрал их обоихк себе домой, после чего нарушил заговор молчания, существовавший между мной иЭриком, и сообщил ему, что случилось с Джулианом и Джерардом и где они. Онраспорядился, чтобы они не пытались продвигаться дальше по черной дороге ичтобы, как только поправятся, возвращались в Амбер. До тех пор они и пробыли уменя, а потом вернулись.

— Это все?

— Все.

Нет, не все. Дара мне еще кое-что рассказывала. Онаупоминала еще об одном госте Бенедикта. Это я помнил совершенно отчетливо. Втот день на берегу ручья, где над занавешенным дымкой брызг водопадом стояламаленькая радуга, где без устали вертелось мельничное колесо, творя иперемалывая мечты, в тот день мы бродили по Тени и болтали, прошли черездевственный лес и добрались до того самого быстрого ручья и мельничного колеса— колеса, способного перемолоть зерно для житницы богов... Там, на берегу, мыустроили пикник, флиртовали, сплетничали, и Дара наговорила мне с три короба, втом числе и уйму вранья. Но насчет экспедиции Джулиана и Джерарда она несоврала, а значит, по всей вероятности, не соврала и тогда, когда сказала, чтоБранд бывал у Бенедикта в Авалоне и не просто бывал, а часто наведывался. Да,она так и сказала: «часто».

Бенедикт не скрывал, что не доверяет мне. Ну что же,недоверие — уже веская причина для того, чтобы скрывать вопросы, которые онсчитал слишком важными, чтобы посвящать в них меня. Черт подери, на местеБенедикта я бы в этой истории тоже себе не доверял, если посмотреть на доску сдругой стороны. И только дурак в подобный момент указал бы ему на это. Учитываяиные варианты.

Не исключено, что об обстоятельствах визитов Бранда, он собиралсяповедать мне наедине. Очень может быть, тут крылось нечто такое, чего Бенедиктне хотел обнародовать здесь и сейчас, при остальных, а в особенности — вприсутствии возможного убийцы Бранда.

Либо... Либо, может быть, сам Бенедикт за всем этим и стоял.Мне даже не хотелось об этом серьезно задумываться, ибо выводы были бы ужасны.Послужив у Наполеона, Ли и Макартура, я ценил тактиков ничуть не меньше, чемстратегов. Бенедикт в обеих ролях не знал себе равных.

То, что он не так давно лишился правой руки, нисколько неумаляло его способностей, даже, если на то пошло, не могло сказаться на еголовкости в боевых искусствах. Если бы недавно я не оказался таким везунчиком,он нашинковал бы меня в капусту, так и не выяснив причин недоразумения. Нет,мне совсем не хотелось, чтобы злоумышленником оказался Бенедикт, и я счел залучшее не выпытывать у него то, что он предпочел скрыть. Оставалось тольконадеяться, что он приберег эти сведения на потом.

И я удовлетворился его ответом, решив несколько изменитьнаправление беседы.

— Флора, — обратился я к сестре, — тогда, после аварии,когда я впервые попал к тебе домой, ты сказала мне кое-что, чего я до сих портак и не понял. Довольно скоро после той нашей встречи у меня появилась массасвободного времени, и как-то я припомнил наш разговор. Время от времени ямысленно к нему возвращаюсь до сих пор. Не будешь ли ты так добра объяснитьмне, что ты имела в виду, когда сказала, будто из Теней появляется столькоужасного, что и представить себе было невозможно?

— Ну... честно говоря, не припоминаю, чтобы я такоеговорила, но, видимо, все-таки говорила, раз это произвело на тебя такоевпечатление. А заговорить об этом, как ты понимаешь, я могла вот почему: Амбер,похоже, действует на примыкающие к нему Тени подобно магниту и что-товытягивает из них; чем ближе к Амберу, тем легче такое происходит даже длясуществ, обитающих в Тенях. И хотя какой-то, так сказать, обмен веществ междусамими Тенями существовал во все времена, явление это по мере приближения кАмберу становится все более выраженным и более односторонним. Проникновениесюда странного и незнакомого для нас никогда не было секретом. Что еще сказать?Ну, например, за несколько лет до твоего возвращения таких проникновений сталобольше, и почти всегда сюда попадало что-то опасное. Чаще всего в Амберпопадали знакомые существа из непосредственно примыкающих к нему Теней. Новремя шло, и сюда стали проникать существа из все более и более далеких миров.Чем дальше, тем больше среди них попадалось совсем уж неведомых. Причину такогонеожиданного вторжения понять было невозможно, хотя мы довольно-такистарательно искали отклонения, способные его вызвать. Короче говоря,происходило непредвиденное проникновение через Тени, издалека.

— И что, это на самом деле началось, когда отец еще былздесь?

— О, да. Я же сказала: за несколько лет до твоеговозвращения.

— Ясно. А никому в голову не пришло усмотреть некуюсвязь между этими событиями и отъездом отца?

— Естественно, пришло, — отозвался Бенедикт. — Я до сихпор думаю, что он уехал именно поэтому. Либо на разведку отправился, либо напоиски средств борьбы с угрозой.

— Это всего лишь предположение, — возразил Джулиан. —Ты же знаешь отца. Он о причинах распространяться не любил.

Бенедикт пожал плечами.

— Предположение логичное, — сказал он. — Как я понимаю,он говорил о своей обеспокоенности – переселением чудищ, если угодно, — не рази не два.

Я вынул колоду и нашел Козырь Джерарда; в последнее время уменя появилась привычка не расставаться с картами. Остальные молча смотрели наменя. Через считанные мгновения произошел контакт.

Джерард все так же сидел на стуле, положив меч на колени, ижевал. Уловив мой вызов, он проглотил кусок и спросил:

— Да, Корвин, чего тебе?

— Как там Бранд?

— Спит. Пульс получше. Дышит ровно. Но пока еще рано...

— Знаю, — оборвал я Джерарда. — Я только хотел спроситьтебя, может, ты помнишь... Ближе к отъезду отец не говорил ли чего-то такого,что объясняло бы причину отъезда, — ну, к примеру, что он обеспокоенпроникновением в Амбер странных существ?

— Это называется, — встрял Джулиан, — наводящимвопросом.