Словно помнил меня. Словно на миг мы вернулись в прошлое. Сердце заколотилось как безумное, и хорошо, что мне было чем оправдать тяжелое дыхание, а взгляд я поднять так и не осмелилась. Как и признаться, что я была с ним.

Эйден Шторм

– Эйд, расслабься. Сейчас у тебя будет самая приятная домашняя тренировка за последнее время, – хохотнул Джагер, закидывая блины на штангу.

– Приятная? – недоверчиво изогнул бровь я.

Зная Джагера, мне не поздоровится. Его первый подход, как мой конечный.

– Угу! – весело подтвердил он. – Как массаж двух сексуальных таечек. Ну почти.

Окинув взглядом беззаботно щебечущего друга, который с благостным выражением лица продолжал накидывать на гриф блины, я только покачал головой. Машина, мать его, для убийства! Или сведения меня с ума… 

– Интересно, и в чем же радость?

Я тоже увеличил вес на блоках, но тут же одернул себя. Нет, это не для того, чтобы выглядеть лучше под взглядами двух красоток. С каких пор меня вообще волнует, как я выгляжу в тренажерке на фоне Джагера? Нам делить нечего. 

– Ну как же? Две секси-чики будут сглатывать слюнки, пожирая взглядом твои мышцы, – красноречиво поиграл своими. – Что может быть кайфовее? Разве что когда засаживаешь…

– Джаг! – прервал я его рассуждения, как всегда, раздражаясь, когда он перегибал палку. – Ей-богу! У меня чувство, что у тебя вечный спермотоксикоз, точно застрял в пубертатном периоде.

– Просто ты зажатый, – парировал друг. – Не умеешь свободно говорить о том, что чувствуешь. Сколько тебя помню, ты был таким. Мрачный и таинственный. За это тебя и любили девчонки, а мне пришлось качаться.

Гриф штанги едва не прогнулся, когда Джагер попробовал вес. Я покачал головой и, поддавшись порыву, все же прибавил одну весовую плиту и принялся за упражнение.

– Кое-что может быть и получше, – буркнул себе под нос, когда в зал вошли они…

Друг ошибается, черт подери! Они будут нас пожирать взглядами?! Да я чуть глаза не свернул, таращась на Лину. Длинные точеные ножки, обтянутые спортивными лосинами, упругая попка, так и умоляет: “Сожми меня! Трахни меня!”

Член тут же напрягся, и потребовалось чудовищное усилие воли, чтобы сдержать его в узде. Чтобы не охренеть от нахлынувшего желания, с деланным равнодушием принялся поднимать новый вес. Плечи приятно заныли, разогретые мышцы посылали мне слова благодарности едва ли не в стихах. Все-таки в последние дни пришлось много работать. Я приползал домой едва живым, и времени не хватало лишь на утреннюю пробежку. Слишком мало движения. Нужно больше. Например, взять в оборот эту попку и подвигаться так, чтобы самая жесткая тренировка показалась раем на земле.

Рванул изо всех сил в последний раз, чувствуя, как до предела, почти на разрыв напряглись бицепсы. Выдохнул. Миллионы мужиков заменяют секс спортом, но я черт возьми, не из их числа. 

Бросил взгляд на Скрипичный Ключик. Эй! Я так стараюсь, а она пялится на Джагера! Вот же вселенская несправедливость! Внимание обеих досталось другу, которого уже вовсю клеила её грудастая подружка. Пересмотрела взгляды и перестала бояться? Ну-ну…

Захотелось взять Лину за плечи и встряхнуть. Ну это для начала, конечно. Каменный стояк в трусах намекал, что я в действительности хочу. Нет уж, детка! Сегодня ты будешь только со мной. Я заставлю тебя стонать, потеть и просить пощады… на тренажере. А как только получу тест ДНК, первое, что сделаю – оттрахаю тебя так, чтобы даже взгляд на других мужиков не падал.

Чтобы успокоиться, прежде глотнул воды, успокаивая организм, и лишь потом подошел к ней сзади, коснувшись ее плеч.

Пытать её? Мучить?  Какой я, оказывается, наивный!

Это была не тренировка, а пытка для меня. Ее стоны и вздохи. Разведенные широко в стороны ножки… Будь я проклят, если между ними ни пара пятнышек влаги. Она готова. Для меня. До одури захотелось коснуться ее промежности пальцем, чтобы в этом убедиться. Я помню, какой скользкой и влажной она была в ту ночь.

Пялясь как долбаный извращенец на шов ее лосин, сглотнул украдкой слюну. Стянуть их нахер и вогнать своего парня по самые яйца, а потом снова и снова. Так. Хватит. Надо завязывать с этим упражнением.

Смена тренажера помогла мало. Каждое прикосновение к бархатистой коже, ощущалось как удар током. Кажется, я только что открыл существования нового уровня желания – невозможный. Придурок! О чем я думал, когда пускал ее на этот тренажер? Кретин! Теперь ее ягодицы призывно приподняты, а я не в силах убрать ладонь с ее поясницы. У меня уже стоит так, словно смотрю самую забойную порнуху из личной коллекции Джагера.

Лина старательно пыхтит, выполняя упражнение. Под моей ладонью напрягается и подрагивает её тело. Она горячая и влажная от пота. Кожа под моей рукой пылает. Я стою и не могу пошевелиться. Все силы уходят на то, чтобы не сместить руку на полфута вниз, не сжать соблазнительный зад. И снова картина. Моя рука соскальзывает между чуть разведенных ног, я нахожу ее набухший клитор, принимаюсь массировать через гладкую ткань. Лина не против. Она стонет и кусает губы, выгибая спинку, стараясь прижаться плотнее к моим пальцам. Хнычет, умоляя избавить ее от преграды. Просит… 

Я шумно вдохнул воздух и убрал руку с ее поясницы. Пора прекратить эти издевательства! Что если ДНК покажет… Нет!  Этого просто не может быть. В молодости я всегда предохранялся, что бы не говорила Вивиан, нужно просто дождаться результата…

– На сегодня хватит.

Каролина поднялась с тренажера немного неловко. Пошатнулась, и я инстинктивно ее придержал. Наши взгляды встретились. Она – напротив. Так близко, такая раскрасневшаяся, смущенная и растрепанная, как будто я реально взял ее прямо на тренажере. Она стыдливо опустила лицо. Не удержавшись, убрал с ее лица выбившуюся прядь волос и приподнял пальцем подбородок, заставляя снова посмотреть на меня. Она словно сжалась и затрепетала, задышала чаще. Я не мальчик, чтобы ошибаться. Она хочет тоже до одури хочет меня. Эта дрожь не страх – желание. Его выдает призывный запах ее тела, приоткрытые губы, бьющаяся на шее жилка, вздымающаяся аккуратная грудь, напряженные соски которой видны сквозь спортивный лифчик. 

Да пошло оно на хер!

– Ни хрена ты мне не дочь! – рычу ей в губы и целую.

Солено и сладко одновременно. На мгновение Лина замирает статуей, но в следующую секунду, издав то ли писк, то ли стон, сама нападает на мои губы. Обвивает шею руками и позволяет языку скользнуть в рот.

Так быстро сдалась? Неужто дело нечисто? Мысль отрезвляет не хуже холодного душа. Отрываю ее от себя и отталкиваю в сторону. Выходит сильнее, чем нужно, и она, теряя равновесие, плюхается на лавку тренажера. Смотрит обиженно, напуганная, растрепанная и растерянная…