и пыток ради развлечения. Вероятно, одним из самых частых и жестоких видов развлечений японцев было протыкание вагин[199]. На улицах Нанкина лежали трупы женщин с широко расставленными ногами, со вставленными во влагалище деревянными палками, ветками и прутьями. Трудно даже вообразить, какие другие предметы использовались для издевательств над нанкинскими женщинами, подвергавшимися почти невыносимым мукам. К примеру, один японский солдат, изнасиловавший молодую женщину, сунул внутрь нее пивную бутылку, а затем застрелил[200]. Другую жертву изнасилования нашли с вогнанной в нее клюшкой для гольфа. А 22 декабря неподалеку от ворот Тунцзимэнь японцы изнасиловали жену парикмахера, а затем засунули ей в вагину фейерверк, который взорвался, убив женщину[201].

Но не все жертвы были женщинами. Китайские мужчины часто подвергались содомии или их силой заставляли совершать разнообразные омерзительные сексуальные действия на глазах у смеющихся японских солдат[202]. Один китаец был убит за то, что отказался совершить акт некрофилии с трупом женщины[203]. Японцам также нравилось принуждать мужчин, принявших пожизненный обет безбрачия, вступать в половые сношения. Одна китаянка пыталась переодеться мужчиной, чтобы пройти через ворота Нанкина, но японские охранники, которые методично обшаривали всех проходящих пешеходов, щупая их за промежность, обнаружили ее истинный пол. Последовало групповое изнасилование, во время которого мимо, на свою беду, проходил буддийский монах. Японцы попытались заставить его вступить в половые сношения с только что изнасилованной ими женщиной. Когда монах начал протестовать, они кастрировали его, отчего несчастный истек кровью[204].

Некоторые самые отвратительные случаи сексуальных пыток включали в себя унижение целых семей. Японцы получали садистское наслаждение, вынуждая китайских мужчин заниматься инцестом; отцов заставляли насиловать собственных дочерей, братьев – сестер, сыновей – матерей. Го Ци, китайский командир батальона, застрявший в Нанкине на три месяца после падения города, был свидетелем по крайней мере четырех или пяти случаев, когда японцы приказывали сыновьям насиловать своих матерей, а тех, кто отказывался, убивали на месте[205]. Его слова подтверждаются показаниями немецкого дипломата, который сообщал, что один китаец, отказавшийся изнасиловать собственную мать, был убит ударом сабли, а его мать вскоре покончила с собой[206].

Некоторые семьи открыто предпочитали смерть подобному унижению. Одна такая семья переправлялась через реку Янцзы, когда их остановили двое японских солдат, потребовав осмотреть лодку. Увидев в лодке молодых женщин и девушек, солдаты изнасиловали их прямо на глазах их родителей и мужей. Но этого им показалось мало, и они потребовали, чтобы старик, глава семьи, тоже изнасиловал женщин. Не пожелав подчиниться, вся семья прыгнула в реку и утонула[207].

* * *

Стоило женщинам попасть в руки японских солдат, и надежды для них почти не оставалось – большинство из них убивали сразу же после изнасилования.

Но не все женщины легко сдавались. Многим удавалось месяцами прятаться от японцев – в дровяных сараях, под грудами травы или соломы, в свинарниках, на лодках, в заброшенных домах[208]. В сельской местности женщины прятались в накрытых землей ямах, которые японские солдаты пытались обнаружить, топая ногами[209]. Одна буддистская монахиня и маленькая девочка избежали насилия и убийства, пять дней пролежав в заполненной трупами канаве и притворяясь мертвыми[210].

Женщины пытались избежать изнасилования самыми разнообразными способами. Некоторые прибегали к маскировке, натирая копотью лица, чтобы выглядеть старыми и немощными, или выбривая себе голову, чтобы выдать себя за мужчин[211]. Одна сообразительная девушка замаскировалась под старуху, ковыляя с тростью и даже неся на спине одолженного на время шестилетнего мальчика, пока не добралась до Зоны безопасности в колледже Гиньлин[212]. Другие притворялись больными, как одна женщина, сказавшая японским солдатам, что у нее венерическое заболевание[213]. Еще одна женщина по совету китайского пленного сунула палец в горло, и ее несколько раз стошнило, после чего схватившие ее японцы поспешно выставили ее за дверь[214]. Некоторым удавалось сбежать от преследовавших их японцев, ныряя в толпу и взбираясь на стены. Одна девушка едва избежала нападения, ускользнув от японского солдата на третьем этаже дома и спустившись по бамбуковому шесту, который подставил ей из сада китаец[215].

Оказавшись схваченными, те женщины, которые пытались бороться, могли подвергнуться пыткам в назидание тем, кто осмеливался сопротивляться японцам. Тех, кто бросал японцам вызов, часто потом находили с вырванными глазами или отрезанными носами, ушами или грудями[216]. Мало кто из женщин осмеливался противостоять насильникам, но были и те, кто оказывал сопротивление. Одна учительница застрелила пятерых японцев, прежде чем расстреляли ее саму[217]. Наиболее известна история Ли Сюин, женщины, которая не только получила более 30 штыковых ран, сражаясь с японцами, но и выжила и сохранила достаточно здоровья, чтобы во всех красках поведать об этом почти 60 лет спустя.

* * *

В 1937 году 18-летняя Ли Сюин вышла замуж за военного техника. Когда правительство эвакуировало столицу, ее муж покинул Нанкин на крыше набитого китайскими солдатами вагона. Ли осталась, поскольку была на шестом или седьмом месяце беременности и считала, что в ее состоянии опасно садиться в переполненный поезд.

Как и многие китайские мирные жители Нанкина, Ли и ее отец отправились в Зону безопасности, которой заведовали иностранцы. Они поселились в подвале начальной школы, превращенной в лагерь для беженцев. Но этот лагерь, как и другие в зоне, неоднократно подвергался нападениям японцев. 18 декабря группа японских солдат ворвалась в школу и выволокла из нее молодых мужчин. На следующее утро они вернулись за женщинами. Опасаясь того, что могут сделать японцы с беременной женщиной, Ли приняла импульсивное решение покончить с собой, с размаху ударившись головой о стену подвала.

Придя в себя, она обнаружила, что лежит на маленькой брезентовой койке на полу подвала. Японцы ушли, но забрали с собой несколько молодых женщин. В голове Ли проносились лихорадочные мысли. Выбежав из здания, она могла попасть прямо в руки японских насильников. Но если ничего не делать и ждать, они могли вернуться за ней. Ли решила остаться, решив, что, если японцы все же придут, она будет драться с ними насмерть. Лучше уж умереть, чем быть изнасилованной японцами.

Вскоре она услышала тяжелые шаги троих спускавшихся по лестнице японских солдат. Двое из них схватили по женщине и выволокли их из комнаты, не обращая внимания на их крики. Тот, что остался, пристально разглядывал неподвижно лежавшую на койке Ли. Кто-то сказал ему, что Ли больна, и он в ответ вышвырнул всех остальных пинками из комнаты в коридор.

Солдат