медленно расхаживал по комнате, оценивающе глядя на девушку. Внезапно, прежде чем он успел понять, что происходит, она вскочила с койки, сорвала с его пояса штык и метнулась к стене, встав к ней спиной. «Он был в панике, – вспоминала Ли. – Вряд ли он мог подумать, что женщина станет сражаться». Он схватил ее за руку, державшую штык, но Ли вцепилась свободной рукой в его воротник и впилась зубами в его предплечье. Хотя солдат был в полном боевом снаряжении, а Ли – в сковывавшем движения платье-ципао, она сумела дать японцу достойный отпор, пока солдат не почувствовал, что проигрывает, и не начал звать на помощь.

Вбежали другие солдаты, не поверившие собственным глазам. Они бросились к ней со штыками наперевес, но им мешал их товарищ. Поскольку ее противник был небольшого роста, Ли сумела оторвать его ноги от пола, используя его как щит против их выпадов. Но затем солдаты начали целить штыками ей в голову, порезав лицо и выбив зубы. Рот ее наполнился кровью, которую она выплюнула им в лицо. «Кровь была на стенах, на кровати, на полу, везде, – вспоминала Ли. – Я не чувствовала страха, только ярость. Единственной моей мыслью было драться и убивать их». Наконец, один из солдат вогнал штык ей в живот, и она лишилась чувств.

Солдаты бросили ее умирать. Когда тело Ли принесли ее отцу, он не почувствовал ее дыхания и, поняв, что она умерла, попросил кого-нибудь отнести ее за школу и выкопать яму для могилы. К счастью, кто-то заметил, что Ли еще слабо дышит и на ее губах пенятся пузырьки крови. Друзья тотчас же отправили Ли в больницу Нанкинского университета, где врачи зашили ее 37 штыковых ран. Пока она была без сознания, у нее случился выкидыш.

Известие о происшедшем с Ли каким-то образом дошло до ее мужа, который тотчас же попросил военных об отпуске и одолжил денег, чтобы добраться до Нанкина. В августе 1938 года он вернулся и вновь увидел свою жену, лицо которой до сих пор было распухшим и с многочисленными шрамами.

Всю оставшуюся жизнь Ли страдала как от постоянных болей, так и от обезображенной внешности. Из зияющей дыры сбоку носа сочилась слизь, а глаза часто слезились в плохую погоду или во время приступов болезни. (Каким-то чудом, хотя японцы проткнули штыками белки ее глаз, Ли не ослепла.) Каждый раз, глядя в зеркало, она видела шрамы, напоминавшие ей о том кошмарном дне 19 декабря 1937 года. «Теперь, пятьдесят восемь лет спустя, шрамы спрятались под морщинами, – рассказывала она мне во время моего визита к ней в Нанкине. – Но когда я была молода, шрамы на моем лице были очень заметны и внушали ужас незнакомым людям».

Ли считает, что сумела дать отпор благодаря сочетанию своих личных качеств и семейному воспитанию. В отличие от других китаянок, которых с ранних лет учили покорности, она происходила из семьи, полностью лишенной женского влияния. Ее мать умерла, когда Ли было всего 13, и ей пришлось расти среди мужчин в семье военных. Ее отец, брат и дяди были солдатами и полицейскими, и под их влиянием она превратилась в девчонку-сорванца, столь вспыльчивую, что отец решил не учить ее кун-фу (которым сам владел в совершенстве), опасаясь, что она начнет избивать других детей в квартале. Почти 60 лет спустя, в окружении многочисленных детей и внуков, Ли сохранила страсть к жизни, несмотря на свойственную ей раздражительность. Единственное, по ее словам, о чем она сожалела – что не научилась кун-фу от отца: иначе она с наслаждением прикончила бы в тот день всех троих японских солдат[218].

Число жертв

Сколько людей погибло во время Нанкинского насилия? Когда Майнера Серла Бэйтса, профессора-историка Нанкинского университета, попросили во время Международного военного трибунала по Дальнему Востоку (МВТДВ) назвать примерную оценку количества смертей, он ответил: «Вопрос настолько сложный, что я не знаю, с чего начать… Масштабы тех убийств столь велики, что никто не в состоянии дать полную их картину»[219].

Китайский военный специалист Лю Фанчу предположил число в 430 тысяч[220]. Представители Мемориала жертв Нанкинской резни и прокурор окружного суда Нанкина в 1946 году заявляли о 300 тысячах погибших[221]. Судьи МВТДВ пришли к заключению, что в Нанкине погибло свыше 260 тысяч человек[222]. Фудзивара Акира, японский историк, приводит число приблизительно в 200 тысяч[223]. Иоганн Рабе, никогда не проводивший систематического подсчета и покинувший Нанкин в феврале, еще до окончания резни, оценивал число погибших всего в 50–60 тысяч[224]. Японский автор Хата Икухико утверждает, что это число составляет от 38 до 42 тысяч[225]. Другие исследователи в Японии часто называют число всего в три тысячи[226]. В 1994 году были обнаружены архивные свидетельства от бывшей японской железнодорожной компании в Маньчжурии, из которых следовало, что лишь одна погребальная команда захоронила более 30 тысяч трупов в Нанкине между январем и мартом 1938 года[227].

Возможно, никто больше не проводил столь тщательных статистических исследований, как Сунь Чжайвэй, историк Академии общественных наук в Цзянсу[228]. В научной статье 1990 года под названием «Нанкинская резня и население Нанкина» он сообщает, что, по данным переписи, население Нанкина в 1937 году превышало один миллион, прежде чем начались военные действия между Японией и Китаем. Используя китайские архивные материалы, воспоминания китайских военных чиновников и отчеты Нанкинского отделения Красного Креста, Сунь определил, что ко времени японской оккупации в городе находилось по крайней мере полмиллиона постоянных жителей (остальные уже покинули город) плюс 90 тысяч китайских солдат и десятки тысяч мигрантов – всего приблизительно 600 тысяч человек, может, даже 700 тысяч.

Сунь приводит свою оценку во второй статье. В городских архивах Нанкина и Национальном архиве Китая номер 2 содержатся сведения о смертях, представленные семьями, местными благотворительными организациями и «Наньцзин цзычжи вэйюаньхуй» – китайским марионеточным правительством при японцах[229]. Подробно исследовав эти данные, Сунь обнаружил, что благотворительные организации в Нанкине похоронили по крайней мере 185 тысяч тел, частные лица – по крайней мере 35 тысяч, а контролируемое японцами местное правительство – более 7400. (Некоторые сведения столь подробны, что содержат информацию даже о поле жертв и месте захоронения.) Используя одни лишь китайские сведения о смертях, Сунь посчитал, что число погибших от Нанкинской резни превышает 227 400.

Однако это число погибших становится еще больше, если учесть ошеломляющее признание, сделанное одним японским пленным