почти за четыре десятилетия до того, как Сунь написал свою статью[230]. В 1954 году, ожидая суда в лагере для военных преступников Фусюань в северо-восточной провинции Ляонин, Оота Хисао, майор японской императорской армии, представил 44-страничный доклад, в котором он признавался, что японская армия массово сжигала, выбрасывала и закапывала трупы. Большинство тел происходило из Сягуаня, местности возле реки к северо-западу от Нанкина. Японцы складывали по 50 трупов в каждую из ожидавших лодок, затем вывозили их на середину реки и сбрасывали за борт. Грузовики увозили трупы в другие места, где их сжигали и закапывали, ликвидируя свидетельства резни. В течение трех дней, начиная с 15 декабря 1937 года, подразделение Ооты сбросило в реку 19 тысяч тел китайских жертв, в то время как соседнее подразделение избавилось от 81 тысячи трупов, а другие подразделения от 50 тысяч – всего около 150 тысяч тел. Добавив приведенное Оотой число к своей статистике сведений о смертях, Сунь пришел к выводу, что общее количество трупов составило ошеломляющие 377 400 – что превосходит число жертв атомных взрывов в Хиросиме и Нагасаки.

Даже если скептики отвергают признание Ооты, считая его ложью, следует иметь в виду, что даже без его свидетельства сведения о смертях в Нанкине убедительно доказывают, что число жертв резни составило не менее 200 тысяч. Исследования Суня подтверждаются судебными доказательствами, которые я обнаружила в архивах МВТДВ (см. таблицу). Добавив оценки числа похорон от благотворительных организаций (позднее упомянутые в статье Суня) и подсчеты трупов, сделанные другими лицами (не упомянутые в статье Суня), трибунал пришел к заключению, что во время Нанкинской резни погибло приблизительно 260 тысяч человек. Важно помнить, что приведенное МВТДВ число не включает японскую похоронную статистику умерших китайцев, которая может довести его до 300 и даже 400 тысяч.

Оценочное число жертв японской резни в Нанкине

Источник: документ № 1702, ящик 134, архив МВТДВ, судебные доказательства, 1948, архивное собрание по военным преступлениям Второй мировой войны, запись 14, группа записей 238, Национальный архив.

В последние годы другие ученые подтвердили исследования Суня, в том числе аргумент, что число погибших в Нанкине могло превосходить 300 тысяч человек. К примеру, в статье «Пусть весь мир знает о Нанкинской резне» У Дяньвэй, почетный профессор истории университета Южного Иллинойса, оценивает население города перед его падением примерно в 630 тысяч человек – число, которое, как он признаёт, далеко не точно, но может быть относительно близким к реальности[231]. Представив подробную историографию своих исследований и тщательно проанализировав цифры, он приходит к выводу, что число жертв резни превысило 300 тысяч человек – вероятно, 340 тысяч, из которых 190 тысяч были убиты в массовом порядке, а 150 тысяч – по отдельности.

Авторы Джеймс Инь и Ши Юн получили примерно такое же число – приблизительно 355 тысяч, – проведя свое собственное расследование[232]. Хотя их число уже находится на верхнем краю спектра оценок количества жертв, Инь и Юн считают, что реальное число погибших в Нанкине намного превосходит то, которое они сумели обнаружить в архивах. Они отвергают аргументы других экспертов, которые полагают, что статистика смертей может существенно перекрываться, и считают, к примеру, что многие трупы, выброшенные японцами в реку, были затем вынесены на берег, перезахоронены и учтены таким образом дважды[233]. Любой вынесенный на сушу труп, возражают они, был бы захоронен возле реки, а не в каком-то отдаленном месте, но, судя по их исследованиям, множество мест захоронений находились и вдали от берегов Янцзы. Вряд ли имело бы смысл увозить разлагающиеся трупы совсем далеко – в горы, холмы или через поля для захоронения. Более того, Инь и Юн выяснили, расспрашивая выживших, что родственники жертв насилия и убийств обычно сразу же хоронили своих мертвых, не сообщая о похоронах властям. Поскольку их исследование сводит в таблицу лишь цифры из отчетов о массовых убийствах – в отличие от отдельных конкретных случаев, – Инь и Юн считают, что общее число погибших от Нанкинской резни может доходить до 400 тысяч.

Имеется свидетельство того, что даже сами японцы считали возможное число жертв резни в Нанкине доходящим до 300 тысяч. Свидетельство это тем более важно, что оно не только исходит от самих японцев, но и относится к первому месяцу резни, когда убийства далеко еще не закончились. 17 января 1938 года министр иностранных дел Хирота Коки в Токио передал следующее сообщение своим связным в Вашингтоне, которое американская разведка перехватила, расшифровала, а позднее перевела на английский 1 февраля 1938 года:

После возвращения в Шанхай несколько дней назад я расследовал сведения о жестокостях, совершенных японской армией в Нанкине и других местах. Устные рассказы надежных очевидцев и письма от людей, в чьей правдивости можно не сомневаться, убедительно доказывают, что японская армия вела и продолжает вести себя в стиле, напоминающем Аттилу и его гуннов. Убиты не менее 300 тысяч китайских мирных жителей, в подавляющем большинстве случаев – безо всякой вины и хладнокровно[234].

Возникает искушение предположить, что если бы Чан Кайши вывел свои войска во время массовой эвакуации правительства Нанкина в ноябре и оставил город беззащитным, возможно, всеобщей резни удалось бы избежать. Но анализ показывает слабость данного аргумента. В предшествующие несколько месяцев японцы методично уничтожали целые селения и города на своем пути к Нанкину, творя повсюду аналогичные жестокости, хотя и не в таком масштабе. Им явно не требовалась провокация со стороны китайцев. Все, что можно с уверенностью сказать – в отсутствие в городе китайских солдат японцы, по крайней мере, не могли бы оправдывать свое поведение тем, что массовые казни требовались для ликвидации скрывающихся среди местного населения солдат. Но ничто не свидетельствует о том, что они повели бы себя иначе.

Столь же соблазнительно предположить, что, если бы Чан Кайши воздержался от приказа к бессмысленному отступлению из Нанкина в последний момент и вместо этого сражался бы за спасение города до последнего человека, судьба города могла бы оказаться иной. Но, опять-таки, следует отнестись к этому с осторожностью. В непосредственном бою у китайцев наверняка ничего бы не вышло. Японцы были намного лучше вооружены и обучены, и они рано или поздно одолели бы китайские войска. Хотя долгая изматывающая борьба с использованием партизанской тактики могла бы деморализовать японцев и поднять дух китайцев. Как минимум, в сражении с китайцами погибло бы намного больше японских солдат, и их надменное отношение к китайцам пошатнулось бы