Ладно, хрен с ним. В конце концов, Левченко ничего по этому поводу не говорил — стало быть, он имеет право действовать в пределах своей компетенции. Раз о сохранении абсолютной секретности груза ничего не говорилось — стало быть, он может сообщить этому бандиту, что именно надо будет перевезти из Стамбула в Силопи и дальше, за реку…

Одиссей отхлебнул яблочного чаю — и проронил негромко:

— Я думаю, что в этих ящиках — ракетные установки. Противотанковые и зенитные. Может быть, запчасти к ним. Но в любом случае — оружие. Если его обнаружат — всем, кто участвует в операции, конец. И мне очень надо доставить этот груз … туда, куда его мне надо доставить.

Туфан едва заметно кивнул. А затем, неторопливо закурив — спросил так же вполголоса:

— Кому ты их хочешь передать?

Одиссей пожал плечами. А чёрт его знает, в чей адрес на самом деле пойдет этот груз! Но, пожалуй, в данном случае лучше предположить, что оружие предназначено для мятежных турецких курдов — глядишь, сработает племенной инстинкт…. И Одиссей бросил равнодушно:

— Вашим. Кому ж ещё?

Господин Сарыгюль после нескольких минут раздумий отрицательно покачал головой.

— Я таких наших не знаю, которым ракеты нужны.

Одиссей пожал плечами. Он что, за дурака его держит?

— Курдской рабочей партии.

Хозяин гостиницы поднял на Одиссея тяжелый взгляд.

— Они не наши.

Одиссей даже немного растерялся. Не их? А чьи? Вот чёрт…

Сарыгюль продолжил, и в его голосе зазвучала сталь:

— Они в свои игры играют. Им независимость нужна — мне нормальная жизнь. При моём земляке Тургуте Озале46 президент, премьер-министр и министр внутренних дел Турции — были курды. Оджалан тоже хочет президентом быть — в своём Курдистане. В этом его независимом Курдистане можно будет только контрабандистам жить. Я к Истанбулу привык, я что-то менять не хочу. Я КРП не помогаю. Я с ними в армии воевал; я не хочу и сейчас им помогать. Я твои ракеты не повезу. — Затем, сделав глоток чаю, хозяин заведения продолжил чуть мягче: — Я знаю, с моим домом рядом твой друг погиб. У меня тебе долг есть. Я твои бумаги подпишу и твой груз приму — только приму. Дальше не повезу. Мне война в моей стране не нужна.

— Тебе не нужны деньги?

Сарыгюль отрицательно покачал головой.

— Такой ценой — нет.

Одиссей промолчал, неторопливо налил в чашку свежего чаю, выбрал на блюде кусочек пахлавы поаппетитней, с удовольствием положил его в рот — и, не спеша разжевав и запив сладость, спросил:

— А если не для КРП?

— А для кого?

Одиссей про себя улыбнулся. Ни Левченко, ни Кулешов — не проронили о цели операции ни слова; конспираторы, блин. Как будто неясно, кому сейчас на Среднем Востоке остро нужны противотанковые и зенитные ракеты! Наш курд не желает, чтобы эти весьма грозные средства ведения боя оказались в руках сепаратистов Оджалана — что ж, тогда, пожалуй, Одиссею стоит огласить свои собственные мысли по поводу пункта назначения — по ходу, это будет только для пользы дела…

Он допил чай, довольно вздохнул — и бросил коротко:

— Для иракского сопротивления. — А затем добавил: — Курды только примут груз и передадут его дальше, под Багдад.

Сарыгюль кивнул.

— Я так и думал. Значит, груз для Ирака.

Одиссей, впервые за время разговора, чуть заметно улыбнулся.

— Да.

— Ты хочешь американцам проблем? — На лице курдского бандита вдруг появилась совершенно неожиданная, почти детская улыбка, такая, какая появляется у ребенка, увидевшего конфету.

— Да. И ещё — мы хотим помочь людям, которые воюют за свою свободу, за право самим решать свою судьбу. Воюют против тех, кто вломился в их дом и решил установить в нем свой порядок. — И, посмотрев в глаза хозяину гостиницы, Одиссей добавил: — Если ты не захочешь нам помочь в этом деле — что ж, твое право, и я не стану упорствовать. В конце концов, если ты поможешь доставить мой груз до Стамбула — ты уже окажешь мне серьезную помощь. Но даже если ты откажешься от продолжения операции — мы всё равно найдем дорогу в Ирак — потому что на земле должна быть справедливость. Когда практически безоружных людей убивают с вертолётов и расстреливают из танковых орудий — кто-то же должен дать им возможность ответить ударом на удар, кто-то должен дать им в руки оружие. У меня это оружие есть — и я сделаю всё, чтобы доставить их в Ирак. С тобой или без тебя — не важно. Но сделать это я обязан — и как солдат, и как мужчина.

Сарыгюль молча допил свой чай, закурил, полюбовался кольцом выпущенного дыма — и, взглянув в глаза Одиссею, проронил негромко:

— Я помогу тебе, брат.

Кто бы мог подумать, что наибольшие трудности во время болгарского этапа операции он огребет с той стороны, откуда меньше всего ждал? Васил, милейший парень, душа-человек, и госпожа Бенчева, радушнейшая хозяйка — и на тебе! Такой финт! Впрочем, Одиссей отлично понимал, откуда здесь ноги растут…

В Бургас он вернулся шестого января, аккурат на православное Рождество — и был встречен семейством Бенчевых радостно и дружелюбно; посему он полагал, что вопрос по поводу экспортной поставки польских систем очистки воды в Турцию будет решен, как писали раньше в официальных коммюнике, в тёплой и дружественной обстановке — но не учёл одной важной детали. А именно — Ира, супруга Васила, в начале девяностых годов жила в России, видела, как сказочно наживались на разном импортном барахле вчерашние её однокурсники, и, хотя сама никаким бизнесом никогда не занималась — была уверена, что любая экспортно-импортная сделка просыпает на её участников если не золотой дождь, то близко к этому. И посему разговор в гостиной Бенчевых очень быстро из непринужденно-дружественного превратился в напряженно-деловой — к чему Одиссей был заведомо не готов.

Он поставил на стол уже поднесенную ко рту рюмку мастики47 и, глядя на хозяйку квартиры, изумлённо спросил:

— Ира, ты чё, серьезно?

Госпожа Бенчева, надув губки, метнула на Одиссея неприязненный взгляд.

— А ты как думал? Если это … эти железяки так нужны туркам — мы должны получить за них хорошие деньги.

Одиссей пожал плечами.

— Послушай, Ира, вся партия оборудования стоит восемнадцать тысяч долларов. Я отдаю его фирме "Битлис Иншаат" за двадцать пять, семь тысяч — доход; если вычесть транспортные расходы и налоги — получится по три тысячи долларов на каждого из совладельцев фирмы, не такие уж и маленькие деньги… — И в растерянности Одиссей посмотрел на Васила, номинального директора их компании; увы, как он уже понял, болгарин давно и прочно находился под каблуком своей жены, и в этой ситуации именно Ирина решала все вопросы. Вот чёрт! Знал бы, где упасть…