Он вспомнил грязных здоровенных бедуинов, которые затаскивали Лену в микроавтобус, и подумал, что еще неизвестно, что для молодой красивой женщины в такой ситуации лучше – остаться в плену живой или сразу умереть. С другой стороны, у Денисова и так много нерешенных проблем, взять ту же историю с неисполненным заказом.

Кирилл машинально сжал руки.

«Вот ведь идиот, – подумал он о посреднике, – нанял какого-то дебила, который не может исполнить простейшее поручение! Надо скорее возвращаться и все брать в свои руки».

Денисов вышел из ванны и босиком, оставляя на паркете мокрые следы, подошел к окну.

«Так что же мне делать?»

Он немного подумал и решил для начала поговорить с местной полицией, возможно, они возьмутся за это дело, и тогда он со спокойной совестью улетит через неделю домой.

Денисов вспомнил красивые напряженные глаза Лены, ее грустную улыбку и совершенно отчетливо понял, что уже не сможет спокойно жить дальше, пока не выяснит, где она теперь находится.

Кирилл зажег очередную сигарету и начал быстро одеваться.

Через несколько минут он уже почти бежал к административному крылу клиники. Главврач, невысокий мужчина с тяжелым лицом и ухоженными руками, к удивлению Кирилла, был уже на рабочем месте.

– Юрий Владимирович? – Денисов заглянул в слегка приоткрытую дверь. – Можно к вам? Очень срочное дело…

– А-а… Господин Денисов? – Главврач гостеприимно улыбнулся. – Ну, давай заходи, раз дело срочное.

Кирилл поспешно зашел в кабинет и плотно закрыл за собой дверь.

– Ну, и в чем дело? – Юрий Владимирович сел в кресло и внимательно посмотрел на Денисова.

– Мне нужно как можно быстрее связаться с местной полицией.

– А что произошло? – Теперь главврач разволновался по-настоящему.

– Понимаете… – Кирилл запнулся, он и не подумал, как объяснить пропажу Лены, а главное – свое ночное пребывание на дискотеке в отеле за сотню километров отсюда. – Я знаю, я точно знаю, что сегодня утром двое местных жителей похитили русскую девушку.

– Из нашей клиники? – Юрий Владимирович подскочил как ужаленный. – Кто она? Когда?

– Да нет, успокойтесь, это просто туристка, и к нам она не имеет никакого отношения.

– Тогда какого черта ты меня пугаешь? – Главврач обтер покрасневшее лицо носовым платком и, все еще тяжело дыша, подошел к вмонтированному в стену бару. – Чего тебе налить? – спросил он, отворяя дверцу.

– Минералки. – Денисов замолчал, наблюдая за главврачом, потом отхлебнул предложенной минералки, которая оказалась противно теплой, и, поморщившись, продолжил: – Мне не нужна ваша личная помощь, я просто прошу вас связать меня с местной полицией.

– И что ты им скажешь? – Юрий Владимирович посмотрел на него как на полоумного. – Тебя сразу спросят: кто она тебе? Во-вторых, где это ты умудрился увидеть похищение века, если уходить с территории клиники категорически запрещено? И в-третьих, почему ты уверен, что ее украли, а не что она поехала с ними добровольно? Здесь, кстати, полно таких… – Он замолчал, подбирая слово. – «Путешественниц», так сказать! И заметь, что я пока не задаю тебе этих вопросов!

Кирилл сидел, опустив низко голову.

– Значит, вы считаете, что шансов нет?

– Абсолютно! Единственное, чего ты добьешься, – это личных неприятностей с властями. А девушке твоей нечего было одной шататься черт-те где, в чужой дикой стране! Понял?

Денисов кивнул и протянул руку:

– Спасибо за консультацию. И еще, оформите, пожалуйста, мои документы, я сегодня выписываюсь.

Юрий Владимирович поставил на стол недопитый стакан с коньяком и, тяжело посмотрев на Кирилла, пожал ему руку.

– Как я понимаю, ты попытаешься ее найти сам?

– Наверное. – Денисов неопределенно пожал плечами. – И еще. У меня к вам просьба: если в течение ближайшей недели в клинику позвонит мой брат, скажите ему, пожалуйста, что я на процедурах или сплю, вообще, все, что угодно, только не говорите, что я уже уехал. Дней через пять я заеду сюда за своими личными вещами и сам ему позвоню. Хорошо?

– Без проблем. – Главврач снова опустился в кресло. – У меня есть один совет, не знаю, насколько он тебе поможет, но все же послушай меня: я здесь уже довольно давно и слышал массу подобных историй. Обычно на жертву преступников наводит «обслуживающий персонал», ну, горничные в отелях, официанты, бармены. Они присматриваются к отдыхающим, выведывают, у кого что есть, кого брать небезопасно и т. д. Понимаешь, о чем я?

Кирилл сразу же вспомнил неприятного официанта с пучком из сальных волос на голове, который тогда брал у него заказ в тот день на дискотеке.

– И еще, – тихо добавил Юрий Владимирович, – я ни разу не слышал, чтобы пропавшую девушку находили. Обычно она пропадает навсегда, – почти шепотом закончил он.

– Я все понял. – Денисов неохотно поднялся и распрямил ноги. – И спасибо за все.

– Будь осторожен! И до встречи! – Главврач сам проводил его до двери кабинета. – Кстати, ты можешь взять мой джип.

Кирилл повернулся и, порывшись в кармане, протянул Юрию Владимировичу смятую пачку долларов.

– Я так и сделаю! Еще раз спасибо!

– До встречи через пять дней. – Главврач поспешно закрыл за гостем дверь и вытащил из кармана мобильный. – Игорь Андреевич? У меня новость…

Лене казалось, что она вот-вот задохнется от нестерпимой вони, исходившей от рваного тряпья, на котором она лежала, машину страшно трясло, и она больно ударялась лицом о твердый пол микроавтобуса. Связанные за спиной руки уже давно онемели и ничего не чувствовали. Лена с радостью бы и сама потеряла сознание, чтобы только не мучиться от сжигавшего ее ужаса. Она все еще не могла поверить, что влипла в такую чудовищную историю.

Сначала ей казалось, что эти двое местных жителей просто дурачатся и сейчас развяжут ей руки, извинившись за затянувшуюся шутку. Лена лежала к ним спиной и ничего не видела, ей оставалось только со страхом прислушиваться к их оживленной беседе на непонятном гортанном языке. Судя по всему, они были собой страшно довольны и находились в приподнятом расположении духа. Ее и без того короткая юбка высоко задралась и полностью открыла загорелые ноги и тонкие прозрачные трусики.

Лена буквально спиной чувствовала похотливые взгляды бедуинов и, содрогаясь от ужаса, попыталась одернуть подол. Но крепко связанные руки ее не слушались. Крупные горькие слезы, смешиваясь с соленым потом, ручьями струившимся по лицу Лены, разъедали ей глаза. Она уже почти ничего не видела.

Когда через три часа микроавтобус наконец замедлил ход, а затем остановился, Лена уже находилась на грани безумия. Ее тело полностью онемело и больше ни на что не реагировало.

Бедуины схватили ее за руки и за ноги и довольно осторожно вытащили из салона. От нестерпимо яркого, после полумрака микроавтобуса, солнечного света Лена на мгновение ослепла, а когда наконец зрение к ней вернулось, она тотчас об этом пожалела.