Чисторецк на свежего человека производил довольно приятноевпечатление. Умилял тихий и очень зеленый центр, неброско, но со вкусомзастроенный еще в позапрошлом веке. Двух-, трех-, максимум четырехэтажные дома– отреставрированные и ухоженные, тротуары перед ними – чистые, кругом урны длямусора. Машин и рекламы маловато даже по меркам провинции. Сновала молодежь,чаще небольшими компаниями – ярко одетые мальчики и девочки, с неизменным пивомв руках. Неспешно прогуливались семейные пары, толкая перед собой коляски иливедя юное потомство за руку. Торговые точки перевыполняли план, сбываямороженое и прохладительные напитки, с максимальной нагрузкой работали летниеоткрытые кафе.

Периодически им попадались группы граждан, выделявшихсясреди местных жителей оттенками кожи, прическами, а также экзотическимиодеяниями. Это явно были участники фестиваля народной музыки, которые так же, каки члены группы «У», отправились на экскурсию по городу.

– Сейчас бы выпить чего-нибудь холодненького, –мечтательно произнес Медведь.

– Действительно, – поддержал Корнеев, –может, присядем, отдохнем? Наберемся силенок и двинем дальше. Городок оказался нетакой уж и маленький, и до цели мы пока не дошли.

– Не сейчас, – твердо пресекла эти поползновенияЛайма. – Все осмотрим, тогда и отдохнем где-нибудь.

– Где-нибудь не хочется, – заныл Корнеев. –Хочется здесь, где красиво и есть на что взглянуть.

– Ты имеешь в виду местных красоток? – прищурилсяИван.

– Вовсе нет. Я имею в виду местную архитектуру иразнокалиберных гостей фестиваля, наших коллег по цеху народной музыки, средикоторых, вероятно, есть искомые террористы.

– На них не написано, что они террористы, –нравоучительно заметила Лайма. – К тому же у нас сейчас другая задача.Террористов будем выявлять позже. Пиво пить – тоже.

Ближе к окраинам Чисторецк становился все более серым ибезликим: одинаковые желто-серые панельные или красные кирпичные строения,чахлая растительность, состоящая в основном из кустов, грязноватые дворы идетские площадки, похожие на декорации к фильмам о космических катастрофах.

– Ну, и где эти самые дома научной элиты? –проворчал Корнеев, так, видимо, и не расставшийся с мыслью отдохнуть иразвеяться. – Долго нам еще блуждать по чисторецкому Гарлему?

– Чисто Гарлем, – задумчиво сказал Медведь и ещераз внимательно глянул на карту города, которую с самого начала не выпускал изрук. – Ага, сейчас еще раз направо, по улице имени Свидрилогова до конца,и мы попадаем на проспект Космонавтов.

– Каких именно Космонавтов? – продолжал вредничатьКорнев. – В твоей карте случайно не указано?

– Нет, – пожал могучими плечами Иван. –Просто – Космонавтов. Думай что хочешь. Может – наших, может – американских. Аможет быть, и северокорейских.

– Северокорейских космонавтов не существует, –уверенно заметила Лайма. – В смысле, они в космос еще не летали. Китайцылетали, а корейцы – нет.

– И слава богу. А то, как полетят – всем мало непокажется, – тоном авторитетного военного эксперта заявил Медведь. И тутже радостно сообщил: – А вот и улица этого, Свидрилогова.

– Ничего себе названия, – опять вылезЕвгений. – Не могли чего поприличней придумать? Нет в этом городе другихгероев, с нормальными фамилиями?

– Например, Корнеев, – ухмыльнулся Медведь.

– Н у, хотя бы.

– Спасибо, что не назвали улицу именемСвидригайлова, – со своей стороны добавила Лайма.

Корнеев мгновенно прокашлялся и голосом профессиональногодиктора внушительно произнес:

– Улица Свидригайлова, следующая остановка – проспектсеверокорейских космонавтов.

Медведь с Лаймой рассмеялись, и он мгновенно расцвел. КогдаКорнеев не погружался в виртуальный мир, ему нравилось быть в центре внимания.

Наконец друзья увидели перед собой несколько впечатляющихзданий, частично выходящих на проспект Космонавтов, но образующих при этом свойсобственный огромный внутренний двор. Здания вполне отвечали расхожемупредставлению о престижном жилище советской эпохи.

– Вот они, дома, где живут те самые ученые, –констатировал довольный Иван.

– Те самые – это какие? – съехидничал Корнеев.

– Которые работали и работают в здешних научныхинститутах, – невозмутимо ответил Медведь. – В том числе нашиподопечные – Полянский и Мельченко.

– Н у, что же, приступим к изучению местности, –распорядилась Лайма.

Обследование домов и их окрестностей дало группе не слишкоммного. Все подъезды выходили во двор. Двор со стороны проспекта неизвестныхкосмонавтов перегораживал шлагбаум. Рядом находилась будка с охранником. Такимобразом, сюда могли попасть только машины жильцов либо тех, кто приехал поприглашению. Окна квартир ученых, насколько Лайма была в курсе, выходили на обестороны – и во двор, и на проспект. И если со стороны двора залезть иливыстрелить в окно и остаться при этом незамеченным было практически невозможно,то со стороны проспекта окна были незащищены.

В подъездах дежурили консьержки. В том, где проживалиПолянский и Мельченко, сидела какая-то Гингема, которая, если судить по еерешительному виду, не пропустила бы внутрь даже бездомного котенка.

– Во всяком случае, – подвела итог Лайма, –относительная защита по месту жительства имеется.

– Иллюзия. Для профессионалов это не преграды, –резонно заметил Корнеев.

– Но все же задача профессионалов немногоусложняется, – поддержал командира группы Иван.

– Мы не знаем, какая у них задача, – вздохнулаЛайма. – И никто не знает. Пока. Вот если они захотят убить ученых – какмы сможем помешать? Разве что круглосуточный пост в подъезде и на крыше домаустановить. Да и то – какие гарантии? Если террористы захотят украсть что-то –опять же, мы не знаем что именно надо охранять. Надеюсь, ученые держат это«что-то» не у себя дома.

– А где, в институте? – Иван вопросительно глянул наЛайму.

– Может быть, в институте. И то вряд ли. Ведь институт,по сведениям наших кураторов, в полную силу еще не функционирует. Он, как японимаю, нацелен на абсолютно новые задачи, к решению которых только-толькоприступают. Тогда в чем интерес террористов?

– Может быть, их приезд вообще не связан снанотехнологиями? – вслух подумал Корнеев.

– Тогда что остается? – Медведь развелруками. – Наверное, кто-то из ученых получил в наследство уникальныйбриллиант стоимостью в сотни миллионов. А террористы захотели его украсть, ведьим же нужны деньги для проведения своих операций.

– И теперь бриллиант хранится в институтском сейфеПолянского или Мельченко. Ты сам в это веришь? – вздохнула Лайма.