и плохо одновременно. Густав Мэрт решил не принимать бой и использовал излишки плоти от формы шогготы, чтобы оторваться от преследователей. На этом хорошие новости заканчивались. Эту стену устанешь сжигать и пробивать ее придется долго-долго, даже Вергену с его клинком, она быстрее восстанавливается, чем он ее будет рубить, но решение есть всегда. Насколько стихия огня мало пригодна в бытовом плане, настолько же полезна в целях разрушения.

Не сдерживаясь, я обрушил шквал техники "Огненного Бога'. Против врагов я использую совсем другой рисунок боя, там больше внимания уделяю коротким ударам локтями и коленями и моим любимым «Рогам огненного Бога». Входишь в клинч и вписываешь удар в грудь или голову противника, эффект, как правило, один — труп. Сейчас же передо мной стоит другая задача — надо выдать максимум разрушительной энергии за минимум времени. Импульс силы от Источника проходит по энергоканалам руки, собирая рассеянную энергию и выплескивается разрушительным взрывом. Стена плоти вспучивается в месте удара, но выдерживает. Пока выдерживает. Пока каналы в руках аккумулируют новую порцию силы, я бью ногой. И так по кругу.

На восьмом ударе стена плоти зазвенела от напряжения, подобно мембране барабана, на который льют воду, а на тридцать седьмом преграда разлетелась ошметками в разные стороны. Путь свободен. От череды взрывов межклеточные связи порвались, превращая плоть в фарш. Аналогичный эффект вызывает пуля и называется это «раневой канал». Техника «Огненного бога» сегодня выручила меня уже не один раз, и я обязательно продолжу ее совершенствовать. Огромное спасибо Тамре, она действительно очень талантливый и опытный учитель и прекрасно преподала мне саму суть техники.

Мы спустились вниз.

Густав Мэрт обнаружился возле выхода в канализацию. Как я и предполагал, он сбросил форму шоггота, но вместо своей родной принял облик милой темнокожей девушки с вьющимися волосами и огромными зелеными глазами. Красотка.

— Не открывается? — с скрытой издевкой и нервной дрожью в голосе спросил Кэон Шимёр. Еще бы она открылась, ведь он своими руками заблокировал проход в канализацию, как только я рассказал о его существовании. Пожилой маг боялся, что враг в очередной раз избежит возмездия.

Братья еле пережили мясорубку возле стен особняка. Старший потерял обоих конструктов, потратил изрядную часть резерва и получил кучу синяков и ссадин по мелочи, а вот младшему повезло меньше. Защищая брата он несколько раз попал под удар магистра, вследствие чего искореженный кусок металла, когда-то бывший зачарованным рыцарским щитом, сейчас болтался на сломанной в нескольких местах левой руке. Однако, несмотря на усталость и травмы, в глазах братьев пылала жажда мести и они были готовы продолжить бой.

Я, Верген, Тамра и Аист начали расходиться в стороны от братьев Ширмёров, охватывая противника полукольцом. Каиса тоже попыталась сунуться вперед, но Медведь притормозил ее и отвесил оплеуху.

— За убийство моего сына — Ладиоса Ширмёра я приговариваю тебя к смерти, ублюдок, — с еле сдерживаемой злостью сказал отец и бой продолжился.

Старший магистр Густав Мэрт, по прозвищу Черный затравленно оглянулся и милое девичье лицо исказила гримаса ненависти, под которой скрывался страх. Он умный и прекрасно понимает, что мы пришли его казнить и торговаться бесполезно. А как он увидел меня, его тело окутало зеленым свечением — он нарастил второй слой кожи.

— Герех, смотри, как он тебя уважает, — по-волчьи оскалившись хмыкнул Верген и положил золотой клинок на плечо. Может будет рубить, может колоть, он мастер меча, ему виднее.

После боя во дворе усадьбы Самоджи старший магистр подрастерял спесь, но сдаваться не собирался. Такие твари так просто не умирают. Он атаковал пятью костяными снарядами из груди, по моему, это были видоизмененные ребра, а из его плеч вверх ударили фонтаны ядовитой взвеси. Козёл. В помещении эту гадость нельзя было сдуть в сторону, и испарять с помощью пламени было бы не разумной затеей — так и так надышишься. Выручила Тамра. Магичка взмахом руки отправила в сторону противника хлипкую на вид «волну». Невесомая пленка воды легко смыла всю отраву к противоположной стене.

Закрутилось. Грамотно работая группой мы продолжили избиение старшего магистра. Первым же ударом я попытался добраться до магического источника врага, чтобы разом решить вопрос. Тщетно. Укол в грудь не привел к желаемому результату. Я даже не смог рассмотреть Исток, так как накаченная энергией плоть экранировала излучение. Следующую попытку сделал Верген, его золотой клинок выверенным ударом пересек яремную вену и высек искры из позвоночника.

— Не надо с ним фехтовать, простой убей — выматерился я. Забитые в рефлексы приемы сейчас играли против мастера меча. То, что мгновенно убивает любого другого противника на старшем магистре Жизни не работало.

Следующие минуты слились в один дикий и безумный аттракцион ужасов. Уменьшив габариты тела, магистр выровнял баланс энергии и его тело вновь стало крепче камня, но мы не сдавались. Мы резали, кололи, били током, дробили, взрывали и иными способами превращали тело магистра в кашу из фарша и обломков костей, а он восстанавливался. Иногда Густав Мэрт пытался огрызаться, но в этой форме и против такой толпы у него уже не оставалось шансов. Каждая его атака либо обрывалась в самом начале встречным ударом, либо принималась на щит кем-то из магов. Слабые заклинания на нас не действовали, а постоянные атаки сбивали магистру концентрацию для подготовки контрудара. Та же «Ненасытная пасть Вэура» — заклинание четвертого круга магии жизни, которым он победил меня в прошлый раз, даже в исполнении архимага требовала не менее секунды для активации. Так что удача улыбнулась магистру лишь единожды. Вывалившийся из распоротого живота магистра кишечник никто не посчитал угрозой, но он обернулся чем-то наподобие мерзкой змеи и подсек ноги Вергену, а в следующее мгновение мы нарезали этот канат на шевелящиеся дольки.

Мы осыпали его ударами, но он отказывался умирать несмотря на все наши старания. Живучая падла.

Золотой клинок вспарывает грудную клетку, копейное жало протыкает висок, «лепестки» мелко нарезают внутренности, направленный взрыв превращает девичье личико в страшную маску, удар в колено — противный хруст разорванного в клочья сустава, но магистр стоит и медленно регенерирует. Попытки сжечь тварь так же не давали толку, так как он мгновенно сбрасывал кожу и отращивал новую. Падла!

-«Он что бессмертный⁈» — удивился Верген, когда мы уже исполосовали Черного по самое не балуй.

-«Бессмертных не бывает», — авторитетно ответил я ему, — «Просто иным деятелям, которые по недоразумению называют себя убийцами, не хватает усидчивости. Уж если взялся за дело, то доводи его до конца».

Две минуты мы рвали плоть мастера жизни на части, лично я, сломал ему все возможные кости несколько раз, но он все стоял. И, признаюсь честно, запинывать врага, куда приятней, чем сражаться с ним в смертельном бою. Я отвел душу и он ответил за все. И за смерти Малыша и Ладиоса Ширмёра, и за те муки, что он десятилетиями приносил разумным, и за забытое имя моей мамы. За все.

Все прекрасно понимали, что подобное не может длиться вечно, но не снижали темп. Рано или поздно у магистра закончится строительный материал и энергия, но все решил случай. Очередная атака Вергена поставила точку в противостоянии. Его клинок ударил в низ живота, вскрывая подвздошную артерию и только когда рана раскрылась, я понял, что магистр каким-то способом передвинул туда свой магический источник. В мгновение мои кроваво-огненные когти сомкнулись на ядре души старшего магистра.

-«Врешь, не уйдешь», — прошипел я, захватывая его душу в огненную сферу. Но даже получив критические повреждения и оказавшись в моих когтях, этот хитрожовый гад попытался выскользнуть и оставить себе лазейку на существование в виде призрака. Пламя сомкнулось. Я начал накачивать его силой. Такими ценными ресурсами не разбрасываются. Память и остатки силы старшего магистра Жизни Густава Мэрта станут моими и надеюсь, это не сведет меня с ума…

— Покойся с миром, мой мальчик, ты отомщен, — с горечью сказал Кэон Ширмёр и пряча слезы опустил седую голову.

Глава 101

Как рождаются герои

— Игорь Соломонович, вы сильный, вы справитесь!

— Раиса Давидовна, я умный, я даже не возьмусь.

Для кого-то война — это боль, смерть и горе, а для кого-то — способ получить деньги, влияние и силу. Сражаясь с могущественным противником, приходится использовать все свои таланты, работать на пределе сил,