Не думала, что я буду так хотеть… обратно. Особенно в пятницу! Особенно в эту пятницу, когда я всеми правдами и неправдами убедила Ларса и Габа, что хочу позаниматься одна, повторить кое-какой материал, и им нет нужды меня развлекать и можно идти к собратьям по разуму, первичным половым признакам и уборной.

Поду-умаешь!

В комнате я обнаружила Мэй и едва сдержала недовольную гримасу. Ну нет у девчонок такого дружного братства, то есть, сестринства… Даже слова-то такого нет! Все сами по себе, шушукаются по углам и сплетничают, завидуют и ревнуют, мрак.

Но душа-то требовала пятницы, хоть какой-нибудь… В полный голос.

— Какие планы? — спросила я уныло склубочившуюся на кровати Мэй.

— Планы? — соседка даже вопроса не поняла. — Что ты имеешь в виду?

— Ну, я новенькая, никого здесь не знаю. Как у вас тут принято? Может быть, соберёмся, познакомимся?

Глаза у Мэй округлились, словно я предложила ей устроить закрытую оргию.

— Ну-у-у…

— Вы никогда так не собирались? — не поверила я. — А почему бы и нет?

Как ни удивительно, спонтанный девичник-таки сложился. Кроме меня, соседки Мэй, любящей бродить во сне, черноволосой и черноглазой Арты, давней знакомой по факультету смерти, Криды, которую я когда-то вела на бал первокурсников, собралось ещё восемь девчонок. Несмотря на то, что они все уже почти как год учились вместе, а я вроде как была лицом новым, казалось, что это они все пришли ко мне в гости, и теперь растерянно мнутся у входа. Атмосфера взаимной неловкости была столь ощутима, хоть ножом режь да на хлеб намазывай, как любил поговаривать отец.

— Двенадцать, — хмыкнула я. — Опять двенадцать. Просто любимое академическое число.

— Это же понятно, — пожимает плечами Арта. — В Академии трансформаций нумерологию даже изучают, как добровольно-обязательный спецкурс. Не просто так это всё. Каждое число несёт в себе свой заряд и посыл. А число двенадцать вообще особенное.

— Двенадцать месяцев? — подала голос ещё одна темноволосая девчонка, чьего имени я не знала.

— Ну, не только, — почти с удовольствием заявила Арта, подтягивая под себя стройные босые ноги. — Единство двойки и единицы, женского и мужского энергий, анимы и анимуса, двенадцать демонов и двенадцать изначальных богов.

— А ещё, — добавила Крида. — Во многих рецептах зелий нужно добавлять по двенадцать капель или частей тех или иных ингредиентов.

Мы хором задумались.

— Всё не так просто, — глубокомысленно заключила Арта, и пауза повисла снова, правда, уже не такая тяжелая, как первоначальная.

— Давайте сыграем в одну игру, — предложила я, в глубине души поражаясь откуда-то проснувшимся лидерско-организаторским талантам — ну или как минимум просто устремлениям. Инертных отмалчивающихся девиц хотелось встряхнуть за шкирку каждую — драгоценное время говорения уходило, истекало, я чувствовала каждую песчинку из незримых песочных часов. — Называется "истина или ложь". Заодно и познакомимся, только вот мухлевать нельзя.

На объяснение правил ушло непростительно много времени — ещё минут десять. По идее, нужно было писать записки, складывать их в мешки или шляпы, но с учётом ограниченности времени я решила обойтись высказываниями вслух. Да и другого такого случая познакомиться с голосами своих однокурсниц могло ещё долго не предвидится.

Миниатюрная тоненькая Крида, которая смотрелась изящной даже рядом с Джеймсом Ласки, смущенно и слегка кокетливо оглядела наш тесный кружок.

— Мне нравится мальчик с факультета смерти, у меня аллергия на устрицы, и однажды в детстве я заставила землю провалится под ногами девчонки, жившей по соседству, так, что она сломала лодыжку и не пошла на школьные танцы!

— Устрицы, — пробасила полненькая Лира. — Устрицы это явная ложь, потому что очевидно, что ты их даже в глаза не видела!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Не угадала! — хихикнула Крида. — У меня двоюродный дядя — моряк.

— Тогда про ногу.

— Нет!

— Но это значит, что… Алекс? Или Ларсен?! Кри-ида!

— А почему мне вообще должен кто-то нравиться?

— Между прочим, — подала голос яркая блондинка Эрна. — У нас ещё и новенький есть, Лен. Тоже ничего, хотя Ларсу, конечно, и в подмётки не годиться.

…А мой друг детства, оказывается, популярен! Открытие было не новым, но оказалось почему-то не из приятных, и я решила его стойко проигнорировать.

Откровение про "нравится мальчик с факультета смерти" прозвучало ещё раза четыре, фантазией живички… живницы…жизневички не отличались, и уже на третий раз я снова начала напрягаться. Во-первых, скука смертная слушать этот кокетливый птичий щебет, во-вторых, на факультете смерти есть Габриэль, и он мой. Мой и только мой, без вариантов, но как-то табличку на шею с этим заявлением не повесишь, особенно если ходишь без году неделя.

"Боги, Джеймс, пока их тут приведёшь в чувство, у меня мозги порастут плесенью, атрофируются, а потом придётся их воскрешать, и буду я жить с зомбированными мозгами, Джей, ну почему тебя нет рядом со мной!"

«А может, это ты такая неправильная девочка», — фыркнул бы Джеймс.

Арта улыбнулась немного лениво и вальяжно. На фоне других она казалась старше и даже опытнее.

— У меня сменилась ведущая стихия, у меня уже были отношения с мальчиком, и ко мне домой однажды прилетал призрак!

Мальчикообсуждательные говорки как-то разом стихли, а в моей голове заплясали мысли.

— Призрак! — сказала сидящая рядом, высокая и излишне худощавая Сирша. — Призрак — это явная ложь. Помните, нам рассказывали, почему призраки почти никогда не водятся в обычных жилых домах? Им нужна привязка к дому, но магические плетения постоянно проживающих живых существ действуют на них отталкивающе.

Арта кивнула, вроде бы соглашаясь, но меня царапнуло сомнением.

Ко мне-то действительно прилетал призрак!

— А какая стихия была до воды?

— Воздух. Потом как-нибудь расскажу, если интересно будет.

Отчаянно зеленоглазая Дия, до которой дошла очередь, крепко задумалась, потеребила уложенные в косу светло- золотистые волосы.