Тем временем люди жили своей обычной жизнью. Только наученные горьким опытом селяне каждый день выделяли небольшие отряды объезжать дозором округу. Но степняки, на счастье, пока не появлялись.

К середине месяца липеня валы, рвы и стены с полевой стороны были готовы. Покуда ставили третью стену от оврага, старейшины поехали к перелазам. Осмотрели местность. Решили позже направить сюда мужиков срубить скрытные укрепления и подходы к ним, дабы разместить на перелазах лучников. Все делали быстро, но добротно. Дни шли, скоро страда, а там, глядишь, и хазары объявиться могут. Их следовало встретить достойно.

Тогда же ближе к концу липеня накосили травы. Косы-горбуши, как и серпы, были в каждой семье. Сено снопами плотно укладывали в стога. Где-то соорудили скирды.

В середине следующего месяца серпеня мужики выехали на поля посмотреть, созрели ли рожь, просо и ячмень. Убедились — можно начинать жатву.

Это был целый обряд. Для начала жатвы, зажинки, выбирались в родах женщины крепкого здоровья, немалой силы и ловкости. Они отправлялись в поле одни, там раздевались и обнаженными начинали жать рожь серпами. Работали целый день, после их возвращения все шли смотреть работу. После этого в поле выходили все женщины. Не пускали на жатву только брюхатых да немощных.

Покуда мужики доделывали городище, жницы закончили полевые работы. Зерно поместили в объемные глиняные сосуды, имевшие высоту более двух локтей, часть перемололи жерновами — зернотерками. Выкопали репу, свеклу, редьку. Устроили дожинки — праздник окончания жатвы — отблагодарили богов за то, что они дали доделать дело без ливней, ветров и гроз.

За то же время мужики обнесли городище стеной из больших бревен. К ним приделали настилы для лучников. Подумав, соорудили ворота на западную сторону, что назвали Большими, невысокой городьбой отгородились от реки, сделав в ней калиты, дабы можно было выйти к плотам и лодкам в нужное время. Из-за большой глубины и сильного течения переправа тут была делом трудным, и пересечь реку можно было только на плотах, соединенных между собой ремнями и управляемых широколопастными веслами.

Кочевники же переправлялись обычно вместе с конями, держась за холку и уложив снаряжение на седло. Иначе тут не переправиться. Лучники со стен легко постреляют ворога на плотах. А этим несподручно стрелять в ответ.

Внутри городища поставили три дома для семей старейшин, вокруг выкопали полуземлянки. Каждый род имел свою сторону, которую и должен был оборонять. Обычные землянки вырыли только для старцев Светозара, Белояра Шевляга и Тита Голубя. Старцы решили жить, как и прежде. Светозар выбрал новое место для общего капища, куда перенесли капища всех трех сел. Старцы согласились со Светозаром.

Место он подобрал в западном болотистом лесу, на острове, до которого можно было добраться по одной только узкой тропе. Порешили вместо тропы проложить гать из щитов, что в случае нужды легко снимались.

Завершив строительство городища, старейшины озаботились перелазами. Ими занимались Вавула Дедил и Сидор Коваль. В помощниках у них — с десяток мужиков. Вавула с Сидором решили делать дело совместно поначалу на одном перелазе, потом на другом.

Настал четверг, когда отряд конников под руководством Вавулы выехал к западному перелазу. Река здесь была широкой, но мелкой, со слабым течением. Глубина была только на середине и в омутах. Конный отряд смог свободно переправиться через реку. Западнее лес подходил к Оке почти вплотную, оставляя лишь песчаную полосу шириной саженей в десять.

Вавула осмотрелся.

— В лесу засеки поставить можно, насыпать вал, срубить деревья и уложить кронами вверх, сбив верхние ветки, чтобы не мешали стрелять из-за вала.

Коваль проговорил:

— Того мало будет. Попрет хазарин, долго из лесу не постреляешь. Да и засеку обойти можно. Тут надо что-то хитрое устроить.

Вавула посмотрел на товарища, соскочил с коня, начал раздеваться.

— Ты чего? — спросил Коваль.

— Дно посмотрю.

— Да чего его смотреть? Мелко тут, песок.

Но приятель уже вошел в воду. Прошел сажени три, вода дошла ему до груди, чуть дальше — до плеча и так довольно далеко.

Вавула вернулся, сел на траву, натягивая штаны. Мужики покуда отдыхали на елани в лесу, только Коваль бродил по берегу рядом.

— Ну и чего? — спросил он.

— Задумка одна есть, Сидор.

— Какая задумка?

— Кочевники с конями плывут рядом, так?

— Ну.

— А что будет, если вдруг у берега кони налетят на подводные заграды и повредят себе ноги?

Коваль взглянул на товарища:

— Откуда здесь заграды? Тут и коряг-то нету.

— А если бы были?

— Ну, если бы были, то сумятица вышла бы большая. Поранились кони, рванули бы кто куда, а с пропоротым брюхом — прямо на дно или дальше по течению.

— Верно. Задние хазары налетели бы на передних, прошли бы сквозь них и — такая же история.

— Погодь, Вавула, о чем ты?

— Мыслю срезать берез не особо тонких, но и не толстых, сделать молот деревянный, да плот связать небольшой. Из берез наделать кольев сажени в две да забить их наклонно под водой, так, чтобы видно не было. Топорами заострить. И набить их плотно от берега до места, где первый омут, это саженях в двадцати. Нужно набить и по ширине так же.

Коваль усмехнулся:

— А неплоха задумка-то. Хазары переправляться начнут и у берега налетят на заостренные колья. Повредятся более кони, но они утянут под воду и плывущих рядом всадников. Будет знатная куча-мала.

Вавула добавил:

— А еще и стрелки наши из кустов ударят стрелами по барахтающимся в воде кочевникам. Те развернутся, ринутся обратно, не раздумывая, что случилось, но ведая, что перелаз закрыт.

— Все одно прорвутся. Плоты свяжут, впереди пустят, поломают колья или стороной обойдут.

Сын Дедила кивнул:

— Верно гутаришь — скорей стороной пойдут на плотах, только при первой переправе и людей, и коней угробят много. А перелаз хочешь не хочешь, а надолго не прикрыть.

— Ну то можно сделать, мужиков хватает, деревьев полно.

— Еще я мыслю, Сидор, треба других засад устроить множество.

— Каких засад? Ну, в лесу еще засеку поставить, а то и не одну, это — да, но какие другие-то засады?

— Волчьи ямы. Переправятся хазары, наткнутся на засеки, пойдут по песчаному берегу и дале, по полю, что от леса недалече. В чащобу соваться не будут, если только дозоры вышлют, а мы им на берегу ямы нароем, песок рыть легко, внизу так же заостренные столбы поставим, а сверху жерди плотные да хрупкие, дабы и конный и пеший провалились. Жерди песком засыплем. И ямы те выроем в разных местах. Намаются кочевники в таких западнях. Глядишь, и главный их загремит в яму. До городища дойдет орава потрепанная. А главное, хазары задумаются, что ждет их у крепости, раз уж на реке да в поле такие заграды поставлены.