Вот уже впереди виднелись ворота поселка Бадгастайн, где расположился наш уютный гостиничный комплекс, ставший замком Франкенштейна. От здешнего снегопада со снежинками размером с кулак даже дышать было трудно. Аякс ушел далеко вперед, и я ехала по следам протекторов, что он оставлял мне, как хлебные крошки. Наконец я въехала на подъездную территорию гостиницы, в центре которой стояла погребенная под толстыми слоями снега ель, украшенная нами в Рождество, когда мы начали новую главу в истории выживания. Недолго длилась эта новая глава, скажу я вам.

Я быстро припарковала Киску и уже неслась к распахнутым настежь главным дверям, через которые ребята тащили Фабио внутрь. Хлебные крошки превратились в непрерывную алую полоску крови на снегу. Я нагнала ребят в холле первого этажа и пыталась втиснуться сквозь их плотные плечи, чтобы увидеть живого Фабио и чтобы, даже не знаю, принести какую-нибудь значимую пользу, что ли.

– Как это произошло!? – кричал Ульрих.

Фабио уже побледнел и закатывал глаза, но продолжал выть, когда Ульрих бил его по щекам и приказывал оставаться в сознании.

– Где особь? – перекричала я всех.

Томас смерил меня озлобленным взглядом, в котором читался явный упрек с вывеской «У нас тут Фабио помирает, как ты можешь сейчас печься о зараженной?»

Я ответила ему не менее многосложным взглядом «Мне нужны образцы крови, чтобы поскорее намешать сыворотку в котле, иначе я превращусь в одного из этих безмозглых монстров!»

Конечно, вряд ли Томас понял весь смысл моего ответного взгляда, но глянула я на него, как надо!

– Она заперта в Аяксе! Разберемся с ней, когда поможем Фабио! – ответил он недовольным тоном.

– Хайдрун, держи ногу выше! – крикнул Кейн.

Хайдрун тут же задрала наверх истекающее кровью бедро Фабио и положила его пятку себе на плечо. Фабио заорал от боли.

– Не так высоко!

– Ну уж извините! Эта пармская ветчина не один килограмм весит! – фыркнула Хайдрун.

И вдруг показалась мне такой прекрасной.

– Пора бы нам придумать, что получше приманок и похищения этих уродцев, – выплюнул Зелибоба.

– Это точно. Так ни органов, ни конечностей не наберемся! – согласился Малик.

Наконец мы вбежали в лабораторию. Божена спихнула с ближайшего стола кучу агрегатов и девайсов, и мы водрузили на него Фабио.

– Держись, брат! Подлечим тебя, быстро заживет! Завтра уже прыгать будешь! – подбадривал Ульрих.

Но Фабио нас уже практически не слышал. Он бледнел и закатывал глаза.

– Кейн, что делать? – Малик тут же надел на себя маску ассистента.

– Божена, перевязочный материал и антисептики. Малик, линейный скобочный сшиватель для сосудов и набор скальпелей, – приказывал Кейн. – Томас, набор гемостатических зажимов в соседней лаборатории. Ульрих, неси кровь из холодильника и физраствор.

Ребята тут же бросились выполнять задания, носились туда-сюда, складывая все добытые инструменты прямо между ног Фабио.

– Тесса, снимешь шарф, откроешь рану. Хайдрун, как рана будет видна, поливай ее физраствором, чтобы кровь смыть. Мне нужно четко видеть, все раны.

– Есть, Кейн! – выдохнула рыжая девушка.

Я разрезала шарф, туго обмотанный вокруг ноги, и удалила импровизированную повязку. Перед нами предстало жутчайшее зрелище.

– О боже, меня сейчас стошнит!

– Хайдрун, соберись.

Если вы никогда не были свидетелем кровоточащей артерии, вы даже представить не можете, насколько интенсивный запах крови стоит вокруг. Этот насыщенный медный аромат стремительно пробирается во все возможные щели, и кажется, будто эта кровь у тебя во рту, в носу, в глазах, как зараза, проникающая в тело на молекулярном уровне. Я не винила Хайдрун в рвотных позывах, которые было трудно сдержать. Я даже не винила ее в том, что она поливала окровавленное бедро Фабио с закрытыми глазами и задержав дыхание.

Несмотря на то, что мы туго затянули шарфы в качестве жгута, кровь продолжала сочиться из трех десятков маленьких разрезов в форме полумесяца от острых клыков, превративших бедро вместе с одеждами в кровавое месиво, пропитанное настолько, что вся эта куча брюк, шарфов, подкладок казалась кучей кишок.

Но тут произошло нечто еще хуже. Кейн вытащил из разрезанного кармана дырявый пакет с кровью – нашу приманку – и выбросил его на пол. Из пакета вытекали остатки крови, я почувствовала этот металлический запах, особенный, совершенно не такой, как у Фабио. В следующую секунду меня неконтролируемо согнуло напополам.

Я громко вдохнула, сильная судорога сжала в кулак желудок, глотку и даже мозг. Во рту взорвался фонтан слюней, которые я едва успевала сглатывать, а запах крови продолжал раздражать рецепторы, которые разбудили где-то внутри меня желание впиться во всю эту кровавую кашицу из одежд и высосать все насухо.

– Тесса, какого черта ты творишь? – первым крикнул Малик.

Я его не видела, перед глазами вообще все почернело.

– Что с тобой?

– Ты в порядке?

Голоса ребят продолжали звучать где-то совсем рядом, но в то же время где-то далеко. Я вцепилась в край стола, боясь упасть в разверзнувшуюся передо мной черную пропасть и потерять саму себя за этим непреодолимым желанием впиться в разорванный пакет крови на полу возле меня.

Кажется, меня забила дрожь, когда я попыталась выйти из внезапного наваждения, возвращая свою потерянную человечность. Я хватала воздух ртом, но металлический запах еще сильнее проникал в мое тело: пропитывал волоски в носу, оседал в легких, выходил сквозь кожу и снова требовал войти в мое тело.

– Тесса, уйди отсюда! – крикнул кто-то, но я едва ли находилась в этой реальности.

Меня затянуло в какую-то черную дыру, и продолжало тянуть в самый ее центр, откуда, я совершенно точно знала, выхода нет! Я зажмурилась, вкладывая всю свою силу воли в борьбу с беспощадным рефлексом. Не настало еще время, чтобы мое тело перестало слушаться рассудка. Я просто не верю в это. Я до сих пор здесь, и мое сознание принадлежит мне, а потому черта с два я просто так сдамся тебе, коварный вирус!

– Тесса! – его громкий голос, такой нехарактерно разъяренный и настойчивый, вывел меня из ступора.

Я еще никогда не слышала, чтобы он так кричал. И уж тем более на меня.

– Пошла вон отсюда! – заорал он.

Гнев в глазах Кейна был физически ощутим, и я сосредоточила все свое внимание на узких черных зрачках доктора, как на ярком фонаре посреди уличной тьмы. Сверлящая злоба в его глазах помогла мне опомниться. Меня вытащило из затягивающей дыры обратно в реальность. Я тут же воспользовалась этим проблеском в сознании, развернулась и бросилась прочь из лаборатории.

Я бежала, подальше от этих запахов и звуков сочившейся крови. Поразительно, как усиленно у меня теперь работают рецепторы восприятия! Даже будучи в другом крыле на два этажа выше лабораторий, я чувствовала запах крови. И не просто запах, я слышала, как она течет по венам и артериям. Слышала ее булькающие звуки, когда она просачивалась сквозь ворох одежд. Слышала возбужденные голоса ребят, орудующих над Фабио.