– Позволь мне его об этом спросить. Никогда не мешаетпроявить вежливость. Тем не менее все сведения о нем есть в Центральнойбольнице Сан-Франциско. Ты можешь позвонить прямо туда сразу после моего ухода.Карри добровольно согласился на обследование. Он хотел выяснить источник своихпаранормальных способностей. Возможно, он согласится подвергнуться еще одномутестированию. Если тебе удастся поймать его в подходящий момент. Потому что всвое время пресса вынудила его буквально уйти в подполье. Говорят, у него быливидения, и, стоило только ему коснуться руками совершенно незнакомого человека,он мог узнать о нем очень многое. Кажется, Карри в конце концов так устал отвсего этого, что стал постоянно носить перчатки, пытаясь таким образомизбавиться от непрошеных образов, то и дело мелькавших перед его глазами.

– Да-да, я собирал все материалы, касавшиеся этогофеномена, – кивнул Митчелл.

Он замолчал и задумался, словно мысленно решая какую-тотрудную задачу. Потом выдвинул ящик стола, вытащил оттуда большой желтыйблокнот с разлинованной бумагой, небрежно исписанной каракулями, и, достав изкармана ручку, начал царапать в нем нечто непостижимое для постороннего глаза,все время что-то бормоча себе под нос и время от времени покашливая, словнопрочищая горло.

Поняв, что Митчелл так глубоко ушел в себя, что сталбезнадежен как собеседник, Ларкин решил вернуть его к действительности.

– Роуан говорила о каком-то постороннем вмешательствево время родов. Не знаю, о каком именно – термическом или химическом. Онатолком не объяснила, что имела в виду.

– Ну, – не отрываясь от своей писанины,пробормотал Митчелл, запустив свободную руку в густую гриву прямыхволос. – Без термического воздействия, разумеется, не обошлось. Что жекасается химического, то оно было просто огромным. На полученных мною обрывкахткани присутствовала еще какая-то жидкость, причем в больших количествах. Онапохожа на молозиво. Ну, знаешь, это субстанция, которая предшествует появлениюу женщин грудного молока. Однако по составу присланная жидкость отличалась отмолозива – она оказалась более густой, с более высокой кислотностью, чеммолоко, и, подобно ему, содержала множество питательных веществ, но совершеннодругого состава В этой жидкости оказалось гораздо больше лактозы. Что жекасается постороннего вмешательства, то оно и в самом деле имело место. Нотрудно сказать, откуда оно исходило.

– А не могло оно иметь паранормальную природу? Нечто вродепсихоэнергии?

– Надеюсь, ты задаешь мне этот вопрос в частномпорядке? И не сообщишь о нашем разговоре в «Нэшнл инквайер», когда выйдешьотсюда? Тогда я отвечу, что да, вполне вероятно наличие некой психоэнергии. Мыс тобой оба знаем, что можно измерить теплоту, исходящую от ладоней людей,обладающих так называемым даром целительства. Да, это может быть психоэнергия.Господи, Ларкин, мне позарез необходимо найти Роуан вместе с ее ребенком. Я немогу вот так просто сидеть здесь и…

– Именно это от тебя и требуется. Просто сидеть здесь иследить, чтобы с этими образцами ничего не произошло. Продолжай изучать ДНКэтого существа А я позвоню тебе завтра из Нового Орлеана И сообщу о решенииМайкла Карри – даст он согласие на обследование своей крови или нет.

Ларкин встал и взял свой портфель, собираясь уходить.

– Погоди минутку, – остановил его Митчелл. –Ты что-то говорил о Нью-Йорке. О том, что там остался еще какой-то материал.

– Ах да, Нью-Йорк. Чуть не забыл. Во время родов Роуанпотеряла очень много крови. Потом встал вопрос об исчезновении Роуан. Этопроизошло на Рождество. Коронер в Новом Орлеане собрал все возможныесудебно-медицинские улики и переправил их в Нью-Йорк, в Международный центргенетических исследований.

– О господи. Наверно, они умом тронутся.

– Не знаю, пытался ли кто-нибудь вообще свести воединополученные результаты анализов. Пока что семье приходят весьма разрозненныесообщения, в целом подтверждающие то, что ты уже выяснил. А именно:генетические аномалии у матери и ребенка, избыточное количество гормонов роста,другой тип ферментов. Но ты оставил их далеко позади. Потому что в твоемраспоряжении были рентгенограммы и результаты исследования костей.

– Ее родные держат тебя в курсе дела?

– О да. С тех пор как убедились, что я действительноразговаривал с Роуан. Она сообщила через меня кодовое слово, чтобы они моглипрофинансировать твою работу. Так вот, как только они поняли, что я последнийчеловек, который беседовал с Роуан, пусть даже по телефону, они охотносогласились на совместное сотрудничество. Вряд ли они понимают всю глубинупроблемы. И боюсь, прекратят сотрудничество, как только я им все изложу. Нопока они готовы на все, лишь бы найти Роуан. Они очень пекутся о ее судьбе. Идаже обещали встретить меня в аэропорту. Кстати говоря, мне уже пора выходить,иначе я могу опоздать на самолет.

Торопливо обойдя вокруг стола, Митчелл проводил Ларкина вполутемный коридор, вдоль которого тянулся длинный ряд ламп.

– А что именно находится в Нью-Йорке? То же самое, чтои у меня?

– Там намного меньше материала, чем у тебя, –ответил Ларкин. – За одним только исключением. В их распоряжении осталасьплацента.

– Я должен ее получить.

– Ты ее получишь. Родственники предоставят тебе этувозможность. Как я уже говорил, в Нью-Йорке пока что никто не собралразрозненные данные в общую картину. Но над этим вопросом работает группаученых.

– Что ты имеешь в виду? Где?

Остановившись у двери, ведущей во второй коридор, Ларкинвзялся за круглую дверную ручку.

– У Роуан есть друзья в организации под названием Таламаска.Это организация, объединяющая ученых-историков. У них имеются материалы, взятыес места рождения ребенка, а также с места исчезновения Роуан.

– Правда?

– Да. Не знаю, к каким заключениям они пришли. Знаютолько, что организация проявляет чрезвычайно большое внимание к историисемейства Мэйфейр. Такое ощущение, что у них к этому делу какой-то особыйинтерес. С того дня, как я вступил в сотрудничество с семьей Роуан, они стализвонить мне днем и ночью. Завтра утром в Новом Орлеане у меня назначена встречас одним из их представителей – Эроном Лайтнером. Постараюсь у него выяснить, неузнали ли они что-либо еще.

Ларкин открыл дверь и направился в сторону лифта. Митчеллнеуклюже и торопливо засеменил вслед за ним. Выглядел он при этом пообыкновению смущенным и рассеянным. Ларкин нажал кнопку вызова лифта, и вскореперед ними открылись двери кабины.

– Пора, старик, – произнес Ларкин. – Не прочьотправиться со мной?