потому что все действие происходило перед наркопритоном, но разве он мог решать за них?) Тей-Тей, конечно, сказала «да», но, к несчастью, вскоре после этого они обнаружили у дочери неизлечимую болезнь. Квантавиуса осудили на пожизненное заключение (слава богу), но перед этим он успел разрушить жизни нескольким людям, включая одну из своих сторонниц, Мерседес, которая всегда хотела ребенка, но…

Да, он определенно не хотел читать дальше, потому что на сто процентов он не выдержит.

Шелби, привет. Только что закончил читать последнюю книгу про Белого гангсту, и было ох… Сложно.

Очень напомнило мне про твою метафору с хлопьями и маршмэллоу.

Через тридцать секунд его сообщение было помечено как прочитанное… но затем он подождал еще пять минут, и она так и не ответила. Он бросил телефон на диван через всю комнату и уставился в окно.

Меньше через минуту черная туча начала заволакивать солнце, и, несмотря на свою абсолютную несуеверность, Энди пробило на дрожь: все выглядело как дурное знамение.

Снаружи хлопнула автомобильная дверь, и его чувство усилилось.

(Одним из плюсов и одновременно минусов собственной комнаты на первом этаже было то, что он мог слышать абсолютно все, что происходило снаружи.) Теперь открылась и сразу же захлопнулась входная дверь, после чего раздался громкий смех его матери… которого он не слышал уже целый год.

Энди почувствовал, как пот выступил у него на лбу, но насколько бы ему ни была интересна причина перемены ее настроения, он решил для своего же блага остаться в стороне.

Но затем голова его матери показалась у входа в его комнату с широкой улыбкой на все лицо.

– У меня для тебя сю-ю-юрприз, – прощебетала она голосом пьяной певчей птицы.

В этот момент Энди уже знал, что случится что-то плохое.

Он поднялся. Протер лоб и надел футболку. Дальше выход из спальни, спуск вниз в коридор, проход мимо кухни – ужас наполнял его с каждым шагом (что ему еще оставалось делать, сказать маме, что он не пойдет?), – и наконец гостиная…

Он замер. Потому что перед ним стояла… Стефани.

Как всегда, Стефани была – и всегда оставалась – прекрасной. Она тоже была смуглой, как он (мама тоже была черной), высокой, худой, блондинистые волосы и завораживающие зеленые глаза – она была всем, что Энди, казалось, искал в девушке (у Уолтера другие вкусы, но не стоит об этом).

Они познакомились, когда его мама была избрана в Конгресс в первый раз, во время поиска «авторитетного юрисконсульта для себя». В итоге мама наняла отца Стефани (мистер Якоб Лок – также известный как фото мужчины в Книге рекордов рядом с Главным ублюдком в мире), а Стефани начала встречаться с Энди, несмотря на то что они были из разных школ.

Все закончилось плохо.

И вот теперь она стояла прямо перед ним, настолько же в растерянности, а Энди не мог поверить, что мама просто привела ее сюда. Он также не мог поверить, что мистер Лок согласился бы на такое спонтанное воссоединение, но он тоже сидел рядом. Энди был рад и одновременно зол, что отца не было дома, – он был уверен на 98 процентов, что его старик не примет присутствие этих людей дома, но и что ему было бы еще некомфортнее, если бы отец был дома.

– Не стой столбом, Энди! – сказала мама. – Поздоровайся! – продолжила ворковать она. Как будто происходящее крайне ее радовало. И может, так и было… хотя Энди не мог понять, чего именно она добивалась…

Неважно. Он на это не поведется.

Энди глубоко вздохнул и заставил себя улыбнуться. Между ним и Стеф было все еще много незаживших ран, но он постарался загнать их поглубже в прошлое.

– Рад тебя видеть, Стеф, – сказал он. – Как твои дела?

Она улыбнулась, и Энди пришла в голову мысль, что именно такая улыбка окрыляла его раньше. Тем не менее этого больше с ним не будет происходить, смотря на то, что новая девушка его мечты отличается от Стеф, подобно тому, как день отличается от ночи.

– У меня все хорошо, Энди, – ответила Стеф, и ее голос был таким же звонким и четким, каким он его запомнил. –  Рада тебя увидеть.

Но это было все. Потому что, правда, учитывая все события, разве им осталось хоть что-то сказать друг другу?

– Энди. Что у тебя там с твоим приводом в полицию? – Голос мистера Лока практически перешел на крик. (Энди еще не упоминал, как он ненавидит этого подонка?)

Энди пожал плечами.

– Что еще тут рассказывать, мистер Лок. Я уверен, вы знаете, что дерьмо случается.

– Следи за языком, Эндрю! – Мама выглядела смертельно бледной, а Стеф бросила на Энди такой взгляд, как будто видела его в первый раз.

Мистер Лок, казалось бы, не обратил внимания на ответ.

– Ты не стал оспаривать приговор, я полагаю?

– Без обид, сэр, но это правда не ваше дело. Вы даже больше не ее юрисконсульт. – Энди указал в сторону конгрессменши. –  И вы точно не мой консультант.

(Мама пыталась отправить Энди к мистеру Локу в первую очередь, но он предпочел изолятор, чем обращаться к этому подонку.)

– Хорошо, парень, не кипятись. Я просто хотел убедиться, что ты поступил по-умному. Мы знаем, что твой мозг не всегда хорошо соображает, когда дело касается сложных ситуаций.

Кровь в жилах у Энди начала закипать, но он постарался выглядеть спокойно.

– Как говорил один из моих любимых книжных персонажей: оставайся собой.

Он говорил с сарказмом, но, конечно, для мистера Лока фраза не была непонятна. Энди практически почувствовал, как легкое дуновение его ловкой отсылки пролетает через его мысли.

– Ничего себе, Энди, – произнесла Стефани.

– Ты правда изменился. Наверное, тяжело быть без Эммы.

И-и-и, с Энди достаточно.

– Был рад повидаться, Стефани, мистер Лок. Приятного вечера.

Он развернулся на выход, слыша вдогонку свое имя от мамы, но она не посмела последовать за ним. Если она вернется потом к гостям без Энди в охапку (а именно так произойдет), она будет вынуждена признать свое поражение. А член Конгресса Крис Криддл лучше будет мило улыбаться, стоя в горящем здании, чем признает свое поражение.

Ему нужно было убираться отсюда, пока он управлял ситуацией.

Его одного взгляда в телефон было достаточно, чтобы понять, что Шелби динамила его, как сказал бы Белый гангста. Что оставляло Энди только один выход. И он точно не должен был прибегать к нему, если бы только не чувствовал себя как сейчас, потому что это приведет к проблемам. К проблемам типа утра