какую-то ткань, а в руках держала лоскуты своего платья, прикрывая им пах. По ее голым ногам из-под платья – точнее, того, что от него осталось, – текли реки крови.

Я сразу вспомнила, что после аварии, а потом и операции по удалению последнего яичника, пораженного раком, у Светы нет органов репродуктивной системы, а значит, это не могут быть месячные. Я сунула Свете в руки пакет со словами:

– Быстрее, иди переоденься, а потом скажи мне, что случилось. Где Лена?

Света взяла пакет, в ее глазах стояли слезы.

– С Леной все хорошо. Меня изнасиловали.

– ЧТО?! Кто, где?!

Света затряслась:

– Таня, у меня скоро прием, я потом тебе все расскажу.

– Нет. Я вызываю полицию, – отрезала я.

– Зачем? Чтобы в полиции мне рассказали, как я сама виновата, и чтобы я подробно описала, как и где меня насиловали?

– Нет, чтобы насильника поймали и посадили в тюрьму. У тебя кровь между ног. Мы сможем снять побои? Где это случилось? Там были камеры? Ты знаешь, кто это был? – взволнованно спрашивала я.

Внезапно Света закричала на весь этаж:

– Нет!!! Уходи! Я не позволю, чтоб меня сегодня унизили еще и в полиции. Как много насильников ловит наша полиция? И ловит ли их вообще?! Убирайся! Убирайся!!!

Люди, сидящие в очереди, стали злобно коситься на меня. Я посмотрела на Свету. Та плакала.

Я сжала кулаки и пулей вылетела на улицу. Меня переполняла ярость. Я закурила и взяла телефон, чтобы вызвать полицию. Вдруг позвонила Света. Я взяла трубку. Плачущим голосом Света молила в трубку:

– Таня, Танечка. Я умоляю тебя. Не вызывай полицию, я этого не переживу. Пожалуйста. Мне сейчас дадут предупреждающую терапию от ВИЧ. Я справлюсь. Я все тебе расскажу. – Света рыдала мне в трубку, громко всхлипывая.

– Нет, Света, тебе необходимо рассказать все полиции, – холодно отрезала я.

Я была непреклонна. Как бы я ни относилась к нашим органам, здесь должна разбираться полиция. Это все просто ужасно.

– Хорошо. Я приеду домой, все расскажу тебе. Если что – сразу вызовем полицию. Не прямо сейчас же их вызывать? Заодно спрошу сейчас у врача, как зарегистрировать повреждения, которые он мне нанес. Для полиции. Умоляю. Поезжай домой. Я приеду скоро, – Света отчаянно тараторила в трубку.

– Хорошо. Я тебя жду. Ты вообще ни в чем не виновата, – ответила я. – Что бы там ни случилось. Слышишь? Как долго тебя ждать? Я здесь постою.

– Тут огромная очередь, ты же сама видела. Езжай домой. Спасибо, что привезла вещи, – с этими словами Света отключилась.

Я вызвала такси и поехала обратно в Апраксин переулок, никому не сказав, что случилось со Светой. Я заварила себе чай и курила одну за одной. Затем открыла «Твиттер» и написала в личку Лене:

«Лена. Что случилось?»

Лена ответила почти сразу:

«Я не знала, что он так сделает. Я чудовище. Я чудовище. Я недостойна жизни».

Меня бесили ее слова и ее эмоции. Я хотела узнать ее адрес и вызвать полицию прямо туда. Но понимала, что это может ее запугать и она сбежит. Света мне этого не простит. Стараясь аккуратно узнать всю информацию, я набрала сообщение:

«Кто он? Ты в порядке?»

Лена отвечала быстро.

«Я в порядке, я одна. Мне очень страшно».

«Что случилось-то?»

«Не могу рассказать! Это я виновата, я чудовище! Как там мама? Что с ней?»

Меня передернуло от слова «мама» в сообщении. Мне стало очень жалко Лену. И я написала ей честно:

«Света в СПИД-центре. Получает какую-то предупреждающую терапию, все будет хорошо. Скажи свой адрес. Я приеду с полицией. Пожалуйста, расскажи мне, что случилось».

Я отправила сообщение и тут же пожалела, что упомянула полицию. Лена ответила моментально:

«Не надо, меня снова посадят. Не надо».

Черт. Я так и знала. Я быстро ответила:

«Лена, все будет хорошо. Никто тебя не тронет. Ты не сделала ничего плохого. Просто расскажи, что произошло».

Лена перестала отвечать. Вот я дура. Напугала ребенка полицией. Совсем не думаю, что пишу. Теперь остается только ждать Свету.

Я пошла в ванную умыться. Над раковиной висел шкафчик с зеркалом. В отражении я увидела, что у меня неестественно распахнуты глаза и трясутся щеки.

* * *

Через час домой приехала Света. На улице было уже темно. Она выглядела потерянной и очень напуганной. Я попросила ее сесть и рассказать, что произошло.

– Ты думаешь, это так просто? – вздохнула Света.

– Нет. Но тебе надо рассказать, что случилось. Я живу с тобой, борюсь за твою жизнь. Если ты теперь решила, что я в этом не участвую, я могу уехать, – пригрозила я Свете.

– Не надо, – испуганно ответила Света, вжавшись в диван.

– Тогда я не понимаю. Я вроде как взяла часть ответственности за твою жизнь.

– И только благодаря тебе я сейчас жива, – грустно призналась Света.

Эти слова были для меня очень важны. Я не могла назвать себя человеком, который что-то делает ради благодарности, но почему-то мне было необходимо, чтобы Света вслух сказала, что я спасла ей жизнь. Разве это не самая высокая цель? Знать, что благодаря тебе хороший человек жив и будет жить? Разве не стоят все мои жертвы этого – подтверждения, что я все это делаю не просто так?

Света села на диван и начала рассказывать:

– В общем, приехала я к Лене. Она вся в слезах, начала рассказывать, что тайно от меня покупала амфетамин. Что без него не могла прожить ни дня.

– Она же на метадоне, разве нет? – нахмурилась я. Про амфетамин раньше от Светы я ничего не слышала. – Я в этом не разбираюсь, но как она вообще могла их принимать одновременно? Это разве не смертельно опасно?

– Конечно опасно. И конечно смертельно, – закивала Света. – Но она наркоманка. Она решила, что только так сможет больше учиться и работать, чтобы, видите ли, стать достойным человеком.

– А она не думает, что стать достойным человеком ей поможет что угодно, но не новые наркотики?

– Таня, ей и так сложно.

– Так. Ну и что дальше?

– Ну вот. Она задолжала большие деньги барыге, которые не смогла ему отдать. Я сказала, что, конечно, все оплачу, она ему позвонила, я дала ей карточку, и она побежала снимать деньги, оставив меня с ним в квартире, и…

– Чего-о-о? Ты мне сюжет фильма пересказываешь? Что за бред?! – закричала я.

У Светы потекли слезы.

– Бред?! Пока ее не было, он изнасиловал меня, изрезав мне влагалище ножом! – Светин голос сорвался на нечеловеческий крик. – Ты видела кровь, которая текла у меня по ногам и до сих пор течет! Это тоже бред?! Он резал меня там со смехом, что я самая сухая сука в его жизни. И только с кровью он смог войти в меня. Я все придумала, по-твоему?! И СПИД-центр, в который я поехала за предупреждающей терапией, которую я не знаю, как буду совмещать с химией, – это тоже бред?! –