не больше половины километра в час, но это все равно быстрее, чем просто на мускульной силе. Илья сжал кулаки, вдавливая подушечки пальцев в контроллеры буксировщика на перчатках, и плавно вытянул руки вперед, задавая направление.

Управлять буксировщиком было несложно: руку в сторону отвел – развернулся, вытянул вперед – бьющая вдоль тела струя толкает в заданном направлении. Скорость контролировалось нажатием пальцев на контроллеры. Илья привычно крутанулся, приноравливаюсь к буксировщику, и пробормотал:

– Ну что, вперед на мины? Медали позже…

Корабль был небольшой, метров семьдесят в длину и пятнадцать в ширину. Вся верхняя палуба была густо утыкана непонятной аппаратурой, от которой время оставило только каркасы, напоминающие скелеты давно вымерших морских чудовищ. Двухэтажную надстройку венчал шар антенны, а над кормой сломанным клювом торчала стрела тральной лебедки. На первый взгляд корабль был совершенно целым, словно плыл по своим делам, а затем, притомившись, решил немного отдохнуть на океанском дне.

Плавно погасив скорость, Илья опустился на скалу рядом с кораблем. Устилавший все вокруг ил приподнялся и, зависнув на минуту плотным облаком вокруг ног, начал оседать обратно. Илья совершенно непочтительно стукнул ногой по килевой балке и присвистнул.

– Нет, я, конечно, в предках никогда не сомневался, угробить целую планету, это талант нужен, но утопить корабль с антигравом? Как? Они же непотопляемые!

– Может, аккумуляторы отключились? – откликнулась Рокси. – Как-то же утопили, какая разница.

Илья привык, что антиграв был чем-то сродни местного божества – ему, конечно, не поклонялись, но все системы снабжали таким количеством дублирующих контуров, что просто так отключить устройство не выйдет, только если отодрать защитную паутину с бортов. Возможно, это правило не распространялось на надводные корабли. Толстые жгуты, оплетающие днище корабля, выглядели совершенно целыми, но корабль, подчиняясь гравитации, затонул.

– Ладно, попробую глянуть, как тут в трюм попадают.

В грузовой отсек забираться предлагалось совершенно обычным способом – через расположенный на верхней палубе люк. Который сейчас был закрыт. Илья подергал за торчащую скобу, но крышка люка предсказуемо не шелохнулась, а электроника, которая могла ее сдвинуть в сторону, давно умерла.

В рубку Илья полез из чистого любопытства, и медузе ясно, что там запасного хода в трюм быть не может, но у него же задача осмотреться – он и осматривается.

Ничего подобного виденному на старых фотографиях в рубке не было. Ни покосившегося штурвала, ни небрежно забытой на столе астролябии, даже компас нигде не валялся – ничего общего с парусной романтикой древних времен. Рубка скучно напоминала их собственную на «Пиранье». Те же два кресла, когда-то умевших анатомически подстраиваться под севшего в них человека; выступающие полосы компьютерных терминалов, из которых никогда уже не развернутся полупрозрачные окна экранов; сфера рулевого джойстика с углублениями под пальцы. И стакан под панелью управления – словно кто-то пил из него, сидя в кресле, а потом человеку стало не до этого, и упавший стакан закатился в угол, чтобы так там и остаться. А может, Илья все это придумал, и стакан просто свалился с полки.

С подлокотника одного из кресел свешивался какой-то брелок, и Илья, обхватив кругляш ладонью, дернул тот на себя. Проржавевшая цепочка легко порвалась, и Илья потер пальцами находку, счищая грязь. В центре диска был выгравирован якорь, а по кругу шла надпись: «Научно-исследовательское судно Академик Александра Флиберова». Ну и фамилия, язык вывихнешь… Илья нахмурился и поднес брелок ближе к лицу, недоверчиво вглядываясь в буквы. Надпись была сделана на кириллице, и не просто на кириллице, а явно по-русски. Фамилия неизвестного академика тоже была славянской. И что, интересно, корабль из далекой России делал в Антарктике?

Если бы научное судно затонуло до Катастрофы, его бы наверняка нашли и скорее всего достали – технологии того времени это позволяли. Да и не было никакой информации, что тут корабли валяются, он же проверял. Значит, корабль отправился в путь, когда планета уже сошла с ума, взъярившись на своих обитателей, а людям было наплевать на терпящий бедствие одинокий корабль. Зачем им потребовалось пересечь весь земной шар, да еще тогда, когда по планете гуляли огненные смерчи и бушевали двенадцатибалльные штормы? На Ноев Ковчег судно явно не тянуло размерами, искали они здесь кого-то, что ли? Или что-то. Интересно, что? В такую погоду можно только за Святым Граалем отправиться, не меньше… И они его нашли, но не смогли вернуться обратно, и сейчас надо доставить эту чашу безопасникам, и обретут те бессмертие… Или что там эта посуда обещает.

Илья накрыл рукой джойстик, чувствуя, как пальцы удобно скользнули в углубления, и попытался представить, каково это – идти по морю в том безумии? Когда тебя пытаются убить и океан, и небо, и ты точно знаешь, что помощи не будет. Когда вокруг вздымаются огромные волны, с неба льет огненный дождь, а сушу лихорадит так, что искать там убежище нет никакого смысла. Безумству храбрых…

Илья сунул находку в сумку на поясе и выбрался из рубки.

– Пойду внутрь схожу, дрона за мной не посылай, а то еще потеряется. Связи там все равно не будет, корпус заглушит.

– Астахов! – возмутился наушник. – Какого черта!

– Не истери, – отмахнулся Илья. – Шестьдесят минут контрольный срок, если не появлюсь – можешь начинать меня спасать. Хотя нет, лучше домой плыви.

В узком коридоре включать буксировщик было неумно: даже небольшая струя воды взбаламутит осевший на всех поверхностях донный ил, и видимость упадет до нуля. Лучше поработать руками и ногами.

Еще один люк нашелся под лестницей рядом с камбузом. Точнее, если учесть, что корабль лежал на боку, сбоку от лестницы. Илья, понадеявшись, что это не вход в машинное отделение, скользнул в черный провал.

Мимо метнулась бесцветная абиссобротула, и Илья проводил рыбку взглядом: так себе ужин, на сковородку таких штук тридцать надо, вот если бы жирненький бассогигас… Хотя арбалет все равно остался на байке, а с ножом пусть модификанты на рыб прыгают.

Груз в трюме был. Илья медленно проплыл вдоль опрокинутых стеллажей, рассматривая одинаковые кофры из биополикарбоната. Ничего необычного, у них в таких же грузы перевозили на дальние фермы: прочные, герметичные и достаточно легкие. Странно, что их так много, ему вроде говорили про один ящик… Или их надо все достать? Так тут недели две возиться придется, если не больше. Хозяева корабля, похоже, наткнулись на целую граалевую фабрику, и забрали оттуда все чайные сервизы. Илья досчитал до двадцати пяти, сбился и перестал заниматься ерундой. Все или один, какая разница, пока не