распрямившись, как пружины, бросили громадную тушу в воздух. Тварь всей массой обрушилась на лед — и он, конечно, раскололся. Ухнул, как пушечный выстрел.

Оглушенный, я не сумел и вздохнуть, как над головой уже сомкнулись студеные темные воды. Наверх устремились пузырьки — как жемчужинки в лунном свете. Красиво и очень страшно! Еле-еле удержался, чтобы не заорать, выпуская остатки драгоценного воздуха.

Тварь рехнулась, что ли? Чего это она меня топить вздумала⁈ Забыла, что я-то — не дельфин ни разу!

Свет померк — ползучий кит улизнул из пробитой полыньи, затащив меня под лед. Обжигающий холод воды пробрал до костей, тело судорожно сжалось. Промелькнула мысль: ну что за нелепость — после всего, что пережил… Утопила тварь, которой я уже стал доверять… От недостатка кислорода разум помутился, а в следующий миг косатка оттолкнулась от дна. И проломила ледяную толщу головой, вырываясь наружу. Метрах в десяти от места, где погрузилась.

Я глотнул воздуха, поперхнулся, завопил, как младенец, исторгнутый из черной утробы реки. Тотчас туда, где мы вынырнули, жахнул слаженный удар колдунов, но поздно: чудище снова скрылось подо льдом, увлекая меня за собой.

Теперь я уже не старался вывернуться из его мертвой хватки, зажавшей тело, как тиски. Наоборот, сам обеими руками цеплялся за бороздчатый хитин. Не дай бог, потеряюсь — в одиночку лед мне вряд ли пробить.

Кажется, я стал понимать, чего добивается монстр: здесь нас не достать. Но как он собирается от них уходить? Ведь им ничего не стоит отслеживать его перемещения — хотя бы по пробоинам во льду.

А вымотается он гораздо больше, чем они. И я в реке долго не протяну, несмотря даже на мою устойчивость к морозу. Вода забирает тепло намного быстрее, чем воздух.

Темно, как в могиле, — видно только на пару сантиметров перед собой. Там, перед глазами, крутится какая-то грязная взвесь, кусочки льда, пузыри и гнилые листья. Тварь подняла со дна, взболтала ногами. Конечно, она же не плавает, а прыгает по дну… Задевает лед хвостом и плавником — сквозь бульканье можно расслышать. Потому что в воде весит меньше, чем на суше.

И холодно, холодно, холодно! В жизни так не замерзал.

Когда я снова начал задыхаться, чуть посветлело, резкий рывок, удар, треск — и голова кита-скорпиона на поверхности. Я глубоко вздохнул, рефлекторно, давя тошноту. Ох, если монстр так и будет пробивать лед снизу, то я стрясу себе мозги быстрее, чем он. Меня от этих толчков так мотает, что…

И опять — мы в воде. Дай ты мне уже подышать, проклятое чудовище!

Перед глазами вновь черная муть и пузыри. Во рту появился металлический привкус. Этого еще не хватало!

Киту-скорпиону, судя по его скованным движениям, третье погружение тоже далось не так просто. Он защелкал — отрывисто и очень часто, а затем еще раз рванулся наверх. И разбил лед прямо под ногами четверых колдунов.

Это я понял, когда, отфыркиваясь и кашляя, краем глаза заметил промелькнувшие сапоги и полы коричневой рясы. Вопреки ожиданиям, летучие палачи не грохнулись, потеряв опору под собой, а висели над водой. Висели, впрочем, недолго: двое успели скрыться, а вот одного монстр ухватил рукой за край балахона. Другого — челюстями за ногу… И утащил в реку.

Как он их только вычислил — не видно же ни хрена! Метил туда, похоже, специально… Так вот чего он хочет.

Загнав колдунов под лед, чудовище долго не высовывалось. Я почти захлебнулся, скреб руками по клешне, бил кулаками — бесполезно. Уже совсем в беспамятстве, болтаясь, как тряпка, все-таки уловил момент, когда застывшая река выпустила нас на волю. Тварь опять сдернула кого-то под воду, но я уже плохо сознавал, что происходит. Пытался лишь держаться из последних сил. Скверный из меня экстремал…

И все, только холод, от которого свело каждую мышцу, и редкие вспышки дыхания в промозглой тьме. Измотанное тело отказалось поддерживать мозг в рабочем состоянии. Правда, встрепенулся запоздало, когда колдовской волной мне чуть не оторвало руку. Хищник тогда тоже промахнулся, но я кое-как сориентировался и сам поймал летуна. Вырывающийся палач мощно вдарил мне коленом по лицу — расквасил нос, может, даже сломал. Но боль, наоборот, привела меня в чувство — я подобрался, схватил его за грудки и не отпускал, пока мы не скрылись под водой.

Оттуда я вынырнул, а он — уже нет. Это было последним, что запомнилось.

Отрезвило меня падение. Я шмякнулся об лед — но уже с другой стороны. Видимо, тварь вышвырнула меня из полыньи, когда поняла, что попутчик совсем никакой и скоро сдохнет. Приподнявшись на локтях, пару минут я давился кашлем, всхлипывал и извергал из желудка потоки речной мути. Отплевался — чуть полегчало.

Хорошо, что дыхание еще не остановилось — кто бы мне тогда его запустил? Представляю себе реанимацию в исполнении кита. Рот в рот, ага.

Боковым зрением зацепил какое-то движение на берегу, еле среагировал — толкнулся локтями и откатился в сторону. Лед рядом крякнул, как будто его кто-то выел, и долбанул меня крошевом. Я едва не свалился в разлом, опять под воду.

Кто-то укрылся на берегу и оттуда жезлом своим шмаляет! А я тут как на ладони! Бегом отсюда, бегом!

Бегать получалось пока не очень — я корячился, как инвалид, меня качало туда-сюда. Пускай, оно и к лучшему — попасть труднее будет. Заклинания у них не сразу заряжаются, время еще есть… Насколько я мог заметить.

Закололо в правом боку, да так, что я навернулся на ровном месте. Воздух надо мной лопнул, поперек лопатки мазнула слепящая боль. Хлестануло, как кнутом. Да мне же спину зацепило! Чуть глубже — и порвало бы надвое!

Что делать? Лежать, притворяясь мертвым, или срочно удирать? С берега повреждений не видно…

От страха и холода тело словно сковало цепями. Нет, нельзя лежать, пальнут контрольным! Подойдут только потом.

Я подскочил, как заведенный, и тут же чуть не схлопотал второй волной. Да он же там не один! И кто-то может быть на другой стороне. Черт, до полыньи далеко — сейчас бы снова туда, и плевать на мороз! Сразу-то не околею!

Дернулся вперед, потом влево — в отчаянной попытке увернуться. Непрестанно зудела мысль: по открытому все равно никуда не убежать. Даже если зигзагами — я еле ползаю, достанут. Прилетает ведь по площади. И монстр куда-то запропал. Одно хорошо — вижу лучше, чем они. Луна почти спряталась. Мне бы тоже…

Есть! Я чуть не взвыл от