Мелани посмотрела на его спящее лицо. Сейчас она была ему благодарна. Мелани провела рукой по животу. Она никогда не сможет уйти от своего ребенка и от отца этого ребенка. Господи, как она могла, пусть и на минуту, подумать об этом?

А сейчас? Если она возвращается к Форду, то это будет соединение телом, душой и мыслями. Она просила Бога о счастье для Табиты, но она должна верить в такое же счастье и для себя. Верить, что может без колебания отдать себя в руки Форда, отдать ему ту часть себя, которую она всегда оберегала от посягательства.

Мелани услыхала царапанье — это проснулась Табита и стала вертеться в корзинке. Кошка замяукала, завыла, потом выпрыгнула из корзинки и скрылась за другим диваном.

О нет. Мелани рывком села и этим разбудила Форда, который сонно пробурчал:

— Что такое… Нелл?

— Кажется, Табита рожает. Что будем делать?

Форд сел, спустил ноги с дивана и откинул со лба взъерошенные волосы.

— Где она?

— За тем диваном. Ветеринар говорила, что она может спрятаться.

Форд встал и, как был голый, прошлепал по комнате и заглянул за диван. Черт, Нелл права — кошка ведет себя в точности как предупреждала ветеринар.

Повернувшись к Мелани, он подобрал их разбросанную одежду.

— Мы мало что сможем сделать. Разве что следить за ней. Я переставлю корзинку за диван, если она захочет туда залезть. Оденься и приготовь нам выпить чего-нибудь горячего.

— Как же все это скоро произошло, — испуганно сказала Мелани.

Форд погладил ее по щеке.

— Не паникуй. Это может передаться кошке. Животные чутко улавливают настроение. Принеси для нее теплого молока и еды. А теперь будь хорошей девочкой и оденься.

На кухне Мелани увидела в окно, что ледяная крупа превратилась в снег и снежный покров был уже несколько дюймов высотой. Кружились пушистые снежные хлопья, а небо затянули нависшие облака. Если снегопад продолжится, как же до них доедет ветеринар?

Мелани заставила себя заняться делами. С Табитой все будет хорошо. И с котятами тоже. Так должно быть.

Табита вылакала молоко, но до еды не дотронулась. Вой из-за дивана усилился, и Мелани с трудом сдерживалась, чтобы усидеть на месте, а не ходить взад-вперед по комнате. Форд принес еще дров и угля, а потом уселся на пол и стал наблюдать за Табитой. Первый котенок родился через три часа, но кошка не захотела возвращаться в корзинку. Она умело откусила детское место и облизала детеныша своим шершавым языком. Когда Форд увидел, что котенок шевелится, то вздохнул с облегчением, больше обрадовавшись за Мелани, чем за кошку.

Следующий котенок родился довольно быстро, и Табита проделала с ним все то же, что и с первым.

— Ты только посмотри, Форд, — прошептала Мелани. — Она будет прекрасной матерью. А котята живы и чувствуют себя хорошо.

Он посмотрел на Мелани — она лежала рядом с ним на ковре. Он хотел было предупредить ее, что еще рано радоваться и что все может пойти не так гладко: могут родиться еще котята, и им может не повезти, как первым двум, да и Табита слишком истощена, чтобы пережить дальнейшие роды. Но, заглянув в карие глаза Мелани, он прикусил язык и молча погладил ее по руке.

Они ждали очень долго и не смели уйти со своего наблюдательного пункта. Наконец, на свет появился третий котенок, и Табита снова занялась его облизыванием. Затем подхватила кроху и положила в корзинку, куда до этого отнесла двух других детенышей. Потом она быстро разделалась с едой и молоком — все это Форд подсунул ей под диван поближе к корзинке — и улеглась около котят, а до этого не обошла своим вниманием лоток.

— Как ты думаешь, котят всего три? — спросила Мелани. У нее затекла шея, она ужасно устала, но при этом ощущала небывалый подъем.

— Похоже, что так. — Форд старался не показать, какое он испытал облегчение, что все обошлось. Табита, кажется, успешно справилась с родами, невзирая на свое плачевное состояние, а котята уже успели присосаться к ее животу. Хорошенько разглядеть их не удалось, видно было только, что они мокрые и гладкие после облизывания и мало похожи на кошек.

— Что нам делать теперь? — Мелани села и повертела шеей. — Не хотелось бы оставлять ее одну.

— Пусть Табита отдыхает — она это заслужила. — Форд встал и поднял Мелани на ноги. — Отправляйся спать, а я лягу здесь и буду за ней присматривать.

Мелани смотрела на своего мужа. Она знала, что должна сказать.

— Отнеси корзинку наверх и поставь около батареи в спальне, чтобы мы были рядом на случай, если ей понадобится помощь.

Форд пристально на нее посмотрел.

— Я… я больше не хочу спать одна, — прошептала Мелани. — Я была не права… во многом не права, Форд. Наверное, в глубине души я это знала, но благодаря Мириам все вышло на поверхность, все сомнения и страхи. Я… я хочу, чтобы мы были вместе не только на Рождество, но и до конца наших жизней и…

Она не успела закончить, потому что оказалась в его объятиях. Он подхватил ее на руки и целовал так, словно для них никогда уже не наступит завтра. А она целовала его в ответ точно так же и прижималась к нему так же крепко.

Поставив Мелани на ноги, он подвел ее к дивану и усадил себе на колени.

— Ты уверена? — мягко спросил он. — Уверена, что все сомнения и страхи позади?

Он заслужил правду. Она провела ладонью по его лицу.

— Я хочу быть такой, — честно призналась она. — И сейчас я знаю себя намного лучше, но думаю, что не совсем избавилась от них.

— Но это естественно, Нелл. — Он крепко поцеловал ее в губы. — Волнения и страх сопутствуют любви, потому что боишься потерять того, кого любишь. Но лучшее в тебе дает силы преодолеть неуверенность. Понимаешь, о чем я? — Он снова ее поцеловал. — И почти все время твоя лучшая сторона побеждает. У тебя было трудное начало жизни, и у тебя развился защитный механизм — держать людей на расстоянии, чтобы тебе не причинили вреда и чтобы ты не навредила им. А потом появился я, и все изменилось. Даже если бы с Мэттью все обернулось по-другому, ты все равно рано или поздно почувствовала необходимость открыть то, что ты прятала глубоко внутри своей души. Это произошло бы медленно, более естественно.

— Но случился выкидыш. Мэттью умер. — Ей было очень больно это произнести, но природа боли за последние несколько недель неуловимо изменилась.

— Да, он умер. И горе останется навсегда. Ко гда происходит подобное несчастье, всегда возникает много всяких «если бы» и «но». Не только ты одна винила себя. Я знал, что тебе в тот день нездоровилось. Я мог бы остаться с тобой дома. И Джанет тоже себя упрекает, потому что допустила, чтобы ты сама отнесла вниз поднос.

Мелани кивнула. Сколько раз она хотела повернуть время вспять? Много, много раз. Она переживала каждую минуту того утра, пока ей не начинало казаться, что она сходит с ума. Это необходимо прекратить. Раз и навсегда. Она должна быть сильной для этого ребенка и для Форда, и для памяти Мэттью.