Каждое слово похвалы отца смущало Адама все больше. Если бы это касалось только его и на кону стояло только его профессиональное реноме, он послал бы осторожность к черту, рискнув карьерой и счетом в банке, чтобы иметь возможность быть с Мелани каждую ночь.

Когда отец ушел, Адам смог ответить Мелани более вразумительно:

«Выдохни. Все обошлось. Я еду к тебе в офис».

Ее ответ был слишком быстрым, по его мнению:

«Пожалуйста, не надо. Это только ухудшит ситуацию».

Адам быстро написал своей помощнице, чтобы та перенесла утренние встречи. Он не собирался вступать с Мелани в переписку, как влюбленный подросток. Он должен был ее увидеть. Как только она окажется в его объятиях, все будет в порядке.

Адам поспешно спустился вниз и велел своему водителю как можно быстрее добраться до офиса Мелани.

Он выпрыгнул из машины, когда та еще только тормозила. Лифт в здании, где Мелани снимала помещение, вышел из строя, и Адам буквально взлетел по лестнице на восьмой этаж, перепрыгивая через две ступеньки, несмотря на то, что был в костюме и галстуке. Он толкнул дверь в офис. Кроме звонка, оповещавшего о прибытии посетителя, и тяжелого дыхания Адама, ничто не нарушало тишину.

– Мел? Ты здесь?

Он одернул пиджак и галстук, прошел через приемную и вернулся обратно к ее кабинету. Дверь была открыта. Адам услышал всхлипывания. О нет! Она плакала. Он громко кашлянул, чтобы не напугать ее.

– Мел?

Мелани выглянула из своего кабинета.

– Адам, я же просила тебя не приезжать. Я не хочу ни о чем говорить. Просто уйди. Мы не можем больше этого делать. Я не стану. Это неправильно.

– Мел, этим утром просто случился форс-мажор. Отец ничего не знает и не подозревает. Все нормально.

Она провела тонкими пальцами по своим светлым волосам и прислонилась плечом к стене, как будто ей было слишком тяжело стоять.

– Тебе легко говорить. Ты теряешь не так много, как я. Это не просто мой бизнес или моя репутация. Это вся моя жизнь. У меня больше ничего нет. Я не могу позволить себе совершить ошибку.

Сердце Адама мучительно сжалось. Как он ненавидел это слово – «ошибка»!

– И ты считаешь, что прошлая ночь была ошибкой?

– Если твой отец отстранит меня от самой важной работы в моей карьере, тогда да.

Адам и подумать не мог, что ей действительно будет так плохо, если ее уволят. Но должен же быть какой-то выход из этой ситуации.

– Что, если я заплачу тебе гонорар, который отец обещал тебе? Или позволь мне купить тебе офисное помещение. – Он подошел ближе, желая прикоснуться к ней, но наткнулся на непробиваемую стену, которую Мелани возвела вокруг себя, и, самое главное, вокруг своего сердца.

– Ты действительно думаешь, что я хочу твоих денег? Хочу, чтобы ты меня спасал? Я должна сама решить свои проблемы. Я самостоятельна с восемнадцати лет и по-другому не умею. Но если твой отец заявит, что он уволил меня, потому что я спала с его сыном, я буду уничтожена. Со мной будет покончено. И тогда мне уже не подняться.

– Если я после публичного скандала смог подняться, то и ты сможешь преодолеть неприятности.

– Наши ситуации не совпадают. Ты – Адам Лэнгфорд. Ваша семья представляет собой американскую мечту. Ты умен, красив и самодостаточен. Я же никто, Адам. Если это произойдет, я стану парией. Я не могу вернуться в Вирджинию лузером, чтобы отец сказал, что был прав и мне не нужно было ехать в Нью-Йорк. Ты просто не представляешь последствий…

– И все же я думаю, что происходящее между нами значит намного больше, чем твоя карьера или моя семья.

Выражение лица Мелани выдало крайнее замешательство.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь. В моей жизни нет ничего, кроме карьеры.

Адам рискнул приблизиться и схватил ее за локоть. Как только он ее коснулся, то ощутил в полной мере, насколько она закрылась от него.

– Подумай о том, что привело тебя к нынешней ситуации. Твой бывший. Он – причина, по которой ты находишься в финансовой и карьерной яме и по которой, я думаю, ты так боишься впустить кого-то в свою жизнь.

Глаза Мелани скользнули по его лицу.

– Нет, ты не прав. Прошло уже больше года, и я удержалась на плаву.

– Я волнуюсь за тебя, Мел. Очень волнуюсь. Я понимаю, что значит быть раненым в самое сердце. Нам всем причиняли боль. Может быть, я и не прошел через то, что пришлось испытать тебе, но я понимаю. И я знаю, что между нами может быть что-то настоящее, если ты откроешь для меня свое сердце. – Он посмотрел в ее мятежные синие глаза, затуманенные замешательством. – Я хочу, чтобы ты об этом подумала. О том, что все это значит для тебя.

Мелани выпрямилась и глубоко вздохнула.

– Это вопрос не только того, чего хочешь ты, Адам. Но и чего хочу я.

– Тогда скажи, чего ты хочешь.

– Прямо сейчас? Я хочу, чтобы ты ушел и продолжил жить своей жизнью. И пообещал, что не будешь думать обо мне до тех пор, пока не закончится гала-ужин.

Адаму показалось, что кто-то мертвой хваткой сжал его сердце. Это были не те слова, которые он хотел услышать от женщины, ради которой только что все поставил на кон.

– Я могу многое пообещать, но только не это. Только не после прошлой ночи.

– Придется попробовать, потому что у меня пока есть работа, и я намерена ее выполнить.

Пятница стала пятым днем без единого слова от Адама. По крайней мере, непосредственно.

Большинство его интервью были уже проведены, но оставалось несколько вопросов, требовавших решения, и, самое главное, им нужно было отшлифовать речь, которую Адаму предстояло произнести на гала-ужине. У них возникли трения по некоторым пунктам, но все обсуждения шли через его помощницу. Как бы то ни было, Мелани не могла винить Адама за такое поведение, ведь она сама устранилась, сама сказала, чтобы он забыл о ней.

Человеком, которого Адам явно не избегал, была Джулия. Эта парочка снова появилась в газетах, держась за руки во время шопинга в Сохо, всего через два дня после того, как Мелани и Адам провели вместе ночь. У фотографов появилась сверхъестественная способность везде находить Джулию. Либо ее агент сливал им информацию, либо Джулия и Адам сами наловчились делать это. Во всяком случае, это была не Мелани.

Мелани глубоко вздохнула, входя в лифт, чтобы подняться в квартиру Адама. На сегодня было запланировано последнее редактирование его речи. Кроме того, им следовало обсудить, как он должен быть одет на гала-ужине завтра вечером. У нее не было намерения общаться с Адамом сверх того, что требовала ее работа. Мелани надеялась, что и он не выйдет за эти рамки. Они просто еще раз прочитают речь, и она подскажет, что ему надеть. И тогда последним испытанием для нее станет пресловутое торжество, но там будет бесплатный бар, а в нем много-много шампанского.