сардониксы[5299] склеивают из трех гемм так, что заметить искусство невозможно: из одного рода берут черный цвет, из того — белый, из другого — цвет миния,[5300] причем все они в роде своем — превосходнейшие. Мало того, даже существуют книги авторов, — я-то не стану указывать их, — о том, каким образом хрусталь окрашивать в смарагд[5301] и в другие прозрачные геммы, сарду[5302] — в сардоникс, и так далее. И ведь нет никакого другого обмана в жизни более прибыльного.

LXXVI.198. Мы, напротив, укажем способ выявления поддельных гемм, потому что даже роскошь нужно оградить от обманов. Итак, помимо того, что мы говорили в отдельности по поводу первостепенных гемм каждого рода, считают, что прозрачные геммы надо проверять рано утром или в крайнем случае до четвертого часа,[5303] — после этого уже нельзя.

LXXVI.199. Испытания производят многими способами: прежде всего по весу, потому что настоящие — тяжелее; затем по холодности, потому что они же во рту чувствуются более холодными; после этого — по телу: у поддельных в глубине виден пузырек, на поверхности — шероховатость и волокнистость,[5304] непостоянство сверкания, и блеск исчезает до того, как доходит до глаз.

LXXVI.200. В наиболее действенном испытании, заключающемся в том, чтобы сбить кусочек и жечь его на железной пластинке, бесчестные торговцы по вполне понятной причине отказывают, так же как и в проверке напильником. Кусочки обсиана[5305] не могут оцарапать настоящие геммы, а в поддельных всякое оцарапывание оставляет беловатый след. Есть еще и такая разница между геммами, что на одних невозможно делать резьбу железом, на других можно только притуплённым, но на всех можно адамантом.[5306] Однако лучше всего в этом отношении действует жар сверла.

Богаты геммами реки Акесин[5307] и Ганг, а из всех земель — больше всего Индия.

LXXVII.201. И вот теперь, когда уже закончено описание всех творений природы, уместно будет отметить некоторое различное значение самих вещей и стран.

Итак, во всем мире, где бы ни простирался свод неба, самая прекрасная во всем том, что заслуженно имеет первостепенное значение в природе, это Италия, вторая правительница и родительница мира, — мужчинами, женщинами, предводителями, воинами, рабами, превосходными искусствами, блестящими талантами, далее, своим расположением и целебным и мягким климатом, легким доступом для всех народов, обилием портов по берегам, благоприятным веянием ветров. Это получается благодаря тому, что она выдается своим положением в направлении самом полезном, среднем между востоком и западом, благодаря обилию вод, целебности лесов, уступам гор, безвредности диких животных, плодородию почвы, тучности пастбищ.

LXXVII.202. Превосходнее всего того, без чего нельзя обходиться в жизни, нет нигде: зерно, вино, оливковое масло, шерсть, лен, ткани, скот. Даже коней никаких других не предпочитают местным в тригариях.[5308] Золотыми, серебряными, медными, железными рудниками, до тех пор пока позволено было разрабатывать их, она не уступала ни одной стране,[5309] да и сейчас плодовитая ими в своих недрах, она расточает зато различные сочные и вкусные плоды и зерна.

LXXVII.203. После нее, если оставить в стороне баснословные рассказы об Индии, я лично назвал бы Испанию, там где она омывается морем. Хотя она частично невозделанная, но там, где она родит, она в изобилии дает зерно, оливковое масло, вино, лошадей и полезные ископаемые всякого рода. В этом ей не уступает Галлия, но Испания своими пустынными местами превосходит ее спартом[5310] и слюдяным камнем и еще изысканными красками, рвением в труде, усердием рабов, закаленностью тел у людей, пылкостью сердца.

LXXVII.204. Что касается самих вещей, выше всего ценятся: из рождающихся в море — жемчуг, над землей — хрусталь,[5311] в недрах ее — адамант,[5312] смарагд,[5313] геммы,[5314] муррины;[5315] а среди растений на земле[5316] — кокк,[5317] ласер,[5318] из листьев — нард,[5319] серские ткани,[5320] из деревьев — цитр,[5321] из кустарников — киннамон, кассия,[5322] амом,[5323] из соков деревьев или кустарников — янтарь, опобальзам,[5324] мирра,[5325] ладан,[5326] из кореньев — кост;[5327] среди тех, которые добываются от животных, дышащих на земле, — выше всего ценятся бивни слонов, в море — панцирь черепах; из шкур на спине — те, которые окрашивают серы,[5328] и шерсть аравийских коз — то, что мы называем ладаном;[5329] среди тех, которые добываются из земноводных, — пурпур из улиток. Относительно птиц, за исключением перьев для военных шлемов и жира коммагенских гусей,[5330] не отмечается ничего особенного. Нельзя обойти молчанием и того, что золоту, вокруг которого безумствуют все смертные, принадлежит едва ли десятое место среди цен, а серебру, которым покупается золото, — чуть ли не двадцатое.

LXXVII.205. Привет тебе, Природа, родительница всех творений, и будь к нам, единственно из квиритов[5331] прославившим тебя во всей твоей совокупности, благосклонна.

Приложения

Б. А. Старостин

Послесловие ко II книге «Естественной истории» Плиния Старшего[5332]

В течение последних десятилетий литература и ученость периода Римской империи (имею в виду прежде всего естественнонаучную литературу) все больше привлекают к себе внимание историков — не просто как один из курьезов, которыми богата литература древнего мира, или как собрание суеверных измышлений со всех уголков ойкумены, от Китая до Африки и от Индии до северных морей. Дело скорее в том, что в истории западного естествознания период с I в. до н. э. по V в. н. э. ознаменовался первой попыткой придать регулярность и полицентричность многим подходам, связанным с астрономией и некоторыми другими областями природоведения; с анализом топографических сетей, агрономии, медицины; со строительством дорог и транспортных средств. В римской науке, начиная приблизительно с I в. до н. э. — I в. н. э., сформировались исследовательские центры, в том числе и на периферии империи, хотя и не самой отдаленной.

Римская республика и затем империя, хотя подчас грубо и неуклюже, восприняла успехи многих отраслей эллинской науки. Современные историки науки усматривают в римских достижениях все более заметное влияние ценных и самобытных естественнонаучных компонентов, не тождественных ни эллинским, ни «варварским» знаниям о природе, но представляющих собой самостоятельную попытку осмыслить природу и ее явления. Наиболее характерна в этом отношении «Естественная история» (ЕИ), римского энциклопедиста Плиния Старшего (23 или 24 гг. н. э. — 79 г. н. э.). Это — подробное, насколько тогда было возможно,