Так они и ехали – переглядываясь и улыбаясь. Перед неюлежала раскрытая нотная тетрадь, перед ним – тоже открытый «Огонек». Но ни он,ни она до самой Москвы не смогли больше прочитать ни строчки.

Белов шел за скрипачкой до самой консерватории – то почтирядом, след в след, то поодаль. Девушке уже порядком поднадоела эта игра, онабыла совсем не прочь познакомиться с этим занятным парнем поближе. Но тотпочему-то никак не решался с нею заговорить.

У дверей консерватории девушка остановилась и оглянулась.Дурачившийся Белов тут же юркнул за спину какой-то девчонки с огромнымконтрабасом. Из-за своего укрытия он увидел, как скрипачка шагнула к висящей увхода афише, быстро провела по ней ладонью и ещё раз оглянулась. Через секундуона скрылась за тяжелыми дубовыми дверями.

Саша улыбнулся – он понял её намек. Тут же подойдя к афише,он прочитал:

СЕГОДНЯ В РАХМАНИНОВСКОМ ЗАЛЕ

АКАДЕМИЧЕСКИЙ КОНЦЕРТ

Начало в 12 00

Белов взглянул на часы – до начала концерта оставалось чутьбольше получаса.

«Цветы! – растерянно подумал Саша. – Надо срочно где-токупить цветов!»

Он кинулся к метро, но тут же остановился и стал шарить покарманам. С тоской взглянув на горстку мелочи, которую удалось наскрести, Сашапонял – купить цветов ему не удастся.

Значит, их надо было раздобыть как-то иначе. Он огляделся впоисках клумбы – ничего похожего поблизости не было. Зато в десяти шагах отнего сидел бронзовый Чайковский, а у его ног Белов увидел то, что искал – трибелых розы в целлофане, уже слегка тронутые увяданием.

Выхода не было. Саша легко вскочил на решетку, обрамлявшуюпамятник, и с быстротою молнии сдернул оттуда букетик.

«Извини, братишка! – мысленно обратился он к великомукомпозитору. – Просто позарез нужно! Как-нибудь при случае вернуобязательно!..»

Он победно встряхнул цветы и решительно направился к дверямконсерватории. Теперь Белов был готов, дело оставалось за малым – найти тотсамый Рахманиновский зал.

В дверь позвонили. Татьяна Николаевна тут же бросиласьоткрывать – вдруг Саня? Уже схватившись за замок, она вспомнила: у Сани ведьесть ключ, да и не пойдет он домой – его же повсюду ищут…

– Кто?.. – настороженно спросила она. Из-за двери послышалсяголос младшей сестры:

– Тань, это я – Катя!

Татьяна Николаевна открыла дверь. Только шагнув за порог,Катя сразу же обняла сестру.

– Катя, за что мне все это, а? Господи… – еле сдерживаяслезы, пожаловалась Татьяна Николаевна.

– Ну-ну-ну, успокойся, сестренка… Успокойся, Тань, слышишь,успокойся…

– Да… Я сейчас, сейчас…

Обнявшись, женщины прошли в большую комнату. ТатьянаНиколаевна как раз перед самым приходом сестры закончила там убираться послеобыска.

– Сестренка, какой у тебя порядок! – восхищенно ахнула Катя.– Какая красотень – прелесть просто! А там тоже самое? – она направилась вСашину комнату.

– Еще лучше, – махнула рукой Татьяна Николаевна.

У Саши она убраться ещё не успела. Катя открыла дверь иопешила:

– Какой кошмар! Ужас!.. Ладно, садись-ка, Тань, – онаделовито освободила два стула и край стола от громоздившейся на них Сашинойодежды. – От Саньки ничего нет?..

– Нет, – покачала головой сестра, – Кать, я с ума схожу –где он, что с ним, ничего не знаю…

Татьяне Николаевне пришлось солгать. Космос уже сообщил ей,что Саша в безопасности, в надежном месте, но строго-настрого запретил ей рассказыватьоб этом кому бы то ни было!

– Вот, сядь и слушай.

Татьяна Николаевна опустилась на стул. Катя сняла плащ исела напротив нее.

– Так, слушай меня внимательно! Танюшечка, я понимаю, чтонадо больше, но это все, что у меня есть, – и она принялась выкладывать изсумочки на стол деньги – три тугие пачки в банковской упаковке. – Этого,конечно, мало, но больше у меня, честное слово, нету…

– Что это?.. Зачем? – нахмурилась Татьяна Николаевна.

– Танечка, тебе нужно нанять хорошего адвоката, – Катя взялаеё за руки и строго посмотрела в глаза. – Очень хорошего, понимаешь? А ещёлучше – дать следствию. Но адвоката – дешевле.

– Какой адвокат? Зачем нам адвокат? Мой сын никого неубивал, я не верю! – вспыхнув, встала со стула Сашина мать.

– Таня, а я вот сижу у тебя на стуле и вся из себя верю,да?! – возмущенно всплеснула руками Катя. – Ну что ты такое говоришь?! Ты такаястранная, вообще!

– Ну не мог он!

– И я говорю – не мог! Конечно, не мог! Но они-то по-другомудумают! – сестра тоже встала и подошла к ней вплотную. – Танечка, ты смотри навещи реально… Погоди, погоди, не перебивай! Я тоже ни капельки не верю, что мойлюбимый племянник кого-то убил, но сейчас-то совсем не это главное! Санькуспасать надо… Я тут посоветовалась кое с кем, и мне пообещали свести тебя сизвестным адвокатом…

Татьяна Николаевна взяла со стола деньги, пересчитала иподняла на сестру испуганные глаза:

– Но это же такие деньги, Кать… Ужас!..

– Это для тебя деньги! – усмехнулась она. – И для тебя –ужас! А для адвоката – тьфу! Он за такую сумму даже задницу свою от стула неоторвет.

– Ну а сколько же надо-то?

– В пять раз больше, – отчеканила Катя.

– Да ты что, смеешься?! – оторопела Татьяна Николаевна. –Где ж я такие деньги возьму?!..

– Надо занять, Танюша, – решительно заявила сестра. – Тыможешь занять у кого-нибудь?

– У кого?!

– Подумай, не торопись.

– Да у меня нет ни одного богатого! – покачала головой она.– Нет, Кать, столько мне никто никогда не даст…

– Тань, ты не говори – «нет». Ты сначала подумай хорошенько…Ну давай, давай, соображай…

Татьяна Николаевна потерянно молчала.

– Ну?.. Навожу на мысль: у Саньки друзья есть? Ну?.. У нихродители есть? Ну?.. У этого, как его, у Космоса отец, между прочим, – большаяшишка. Членкор!