– Вот, а ты говоришь… – Генерал отряхнул пыль с одежды. – Хорошо еще, чтобы древки копий и стрел не сгнили от времени.

– Не должны, – убежденно проговорил Сотников.

– Дай-то Сотер… – пробурчал Аристарх.

* * *

Морозов погладил теплый бок дракона, закованный в бронированную чешую. Зверь фыркнул, но остался спокойно лежать на полу зверинца и лишь махнул длинным хвостом, кончиком которого мог без особого напряга пробить кованую кирасу.

– Ишь ты, какой смирный дракон, хотя и красный…

– Так и кличут его за это Тихоня, ваше высокпревосходство.

Пилот дракона стоял перед Аристархом навытяжку. Он только что вернулся из патрульного вылета и еще не успел скинуть летный комбез и шлем.

Морозов вздохнул и повернулся к пилоту:

– Ну что, прапорщик, как у нас дела-то обстоят с авиационным обеспечением?

– Да не очень, господин генерал, – честно ответил совсем еще молодой пилот. – Мы же в основном поддержка войск, а не прикрытие. У нас из четырех двоек три – штурмовые, и только одна – истребительная. Да и что могут сделать два наших несчастных зеленых?

– Та-ак, ну, раз такие дела, то о прикрытии с воздуха придется забыть… Но истребители тоже пускай без дела не сидят – будем их отправлять на разведку, а то красные драконы для этого не очень-то и подходят.

Пилот смутился и опустил взгляд. После получения информации о том, что поле взлета для атаковавших форт драконов находится всего-то в каком-то десятке километров от города, именно он предложил не просто поднять легионных драконов в небо, но и прочесать окрестности. В итоге звери вымотались и теперь были вынуждены отдыхать. Разумеется, это относилось только к красным – штурмовикам, зеленые драконы-истребители, более мелкие, но выносливые, уже были готовы к полетам. Конечно, в ближайшем будущем генерал не предвидел использование драконов для штурмовки поверхности, но и понапрасну утомлять зверей тоже не следовало – в дальнейшем это могло негативно отозваться на их боевых качествах.

– Ну что, прапорщик, готов к войне?

– Так точно, ваше высокопревосходительство! – с жаром воскликнул пилот.

«Мальчишка, – с грустью подумал Аристарх. – Сколько ему – двадцать, двадцать два? Выживет ли он? Ведь скоро придется драться насмерть… Если выживет – станет асом, а если нет…»

Генерал поспешно оборвал черную мысль.

* * *

Вновь, как и в далеком прошлом, Павла и его товарищей подхватила обычная суета армии.

Разместили прибывших на каких-то пустующих складах. Туда мобилизованные под это дело мастеровые в срочном порядке притащили свежесколоченные, но такие знакомые двухъярусные нары, снабдили всех матрасами, одеялами и подушками, показали места, где можно умыться и справить естественные потребности… В общем, можно было даже назвать эти помещения казармами, если бы не несколько сотен ментов, охранявших склады. Защищали ли они зэгов или от зэгов – так и осталось неизвестным.

После не слишком спокойной ночи сигнал к подъему в шесть утра прозвучал очень даже неприятно, но привычные к распорядку бывшие зэги не роптали по этому поводу – ведь сегодня им выдавали оружие и доспехи.

После быстрого построения всю толпу погнали к главной рыночной площади, находившейся за городской стеной. Там царила извечная суета, но теперь отнюдь не мирного характера. Привычные торговцы отсутствовали, а за крепкими деревянными прилавками стояли легионеры-интенданты, занятые каждый своим делом.

Еще на входе полицейские, выполнявшие привычные функции регулировщиков движения, разбили все двенадцать сотен человек на несколько более мелких потоков и направили их к прилавкам, стоявшим в одном из концов площади. В другой, дальней, части до сих пор сгружали с телег какие-то свертки – по-видимому, вожделенные клинки и броники.

Павел, немного прихрамывая на раненую ногу, подошел к интенданту за прилавком. Нога уже почти зажила – на месте глубокой колотой раны теперь был участок новой розоватой кожи, но несильная боль до сих пор доставляла неудобство.

При виде легионера за прилавком Бондаря так и подмывало спросить «чем торгуешь?», но капитан себя сдерживал.

– Имя, звание, военно-учетная специальность.

Немолодой уже, лет сорока, дядька в форменной лорике и с нашивками старшины, видимо, был в курсе, что это за подкрепление, поэтому и не стал тянуть кота за хвост.

– Капитан Павел Терентьевич Бондарь. Мечник тяжелой пехоты.

В груди что-то тонко кольнуло – как же долго он уже не произносил этих слов, как же долго…

– Так, – старшина что-то записал пером в здоровенном гроссбухе. – Мечник, налево.

В течение следующего получаса Павел был нагружен полным комплектом легионера – меч, кинжал, щит, шлем, лорика, поножи, тяжелые сапоги, перчатки, штаны, куртка-поддоспешник, два комплекта нательного белья, ножны для оружия, рюкзак, плащ, столовые принадлежности… В общем, вскоре Бондарь чувствовал себя несколько одуревшим от всей этой суматохи, но и чрезвычайно довольным. Он даже не сетовал на то, что все снаряжение было очень старым – железки железками, но главное на войне – это дух воина.

Началась эта процедура часов этак в семь, но уже к двум часам дня (все-таки сказывалась въевшаяся дисциплина) двенадцать сотен ЛЕГИОНЕРОВ были построены на главной площади Южно-Монеронска. Наибольший беспорядок в ряды «новобранцев» вносили настоящие уголовники – убийцы, разбойники, воры. Не привыкшие к такому снаряжению, они здорово тормозили весь процесс выдачи обмундирования, да и, получив его, копались дольше всех. Подчас уголовники даже не знали ни своего размера, ни своего роста, чем здорово бесили интендантов, – на глазок они эти параметры, конечно же, умели определять, но делать это очень не любили.

После построения всех зэг-солдат погнали на легионный плац, находившийся за чертой города. Там их уже ожидали несколько походных кухонь, но в преддверии выяснения остаточных боевых навыков кормили их не слишком плотно. Хавчик был немудреный – гречневая каша с вяленым мясом, но солдаты, привыкшие к еще более скромной лагерной баланде, искренне радовались.

Следующую пару часов их усиленно гоняли по строевой и индивидуальной подготовке, заставляя вспоминать всевозможные приемы.

Молодой, лет двадцати пяти, лейтенант, неторопливо прохаживаясь перед строем, отдавал команду за командой:

– …Нале-во! Напра-во! Щиты сомкнуть! Пики к бою! Отражение конной атаки!..

– …Стрелы! Щиты уступом!..

– …Угроза с воздуха! Рассыпаться!..

– …Выпад! Блок! Сшибка! Добивание!..

По итогам занятий, у ста с лишним человек подготовку признали недостаточной и их немедленно списали в ополчение. В основном это оказались обычные преступники, никогда особых навыков и не имевшие, но были среди них и солдаты, которых слишком подкосила каторга и старость.