это все, кто сюда полез, – думал он, сбегая по лестнице. – Надеюсь, они не успели добраться до мотоцикла».

Еще одного мессера он снял во дворе, швырнул опустошенный револьвер в полость на месте грудной клетки мертвеца и сел на мотоцикл. Тот завелся сразу же, с могутным кашлем и ревом. Его не тронули. Мессеры не думали, что Аддер так далеко прорвется.

Он пронесся через кованые ворота, на которых висел теперь уже бесполезный замок, и вылетел в сечу и хаос Интерфейса. В нескольких футах от мотоцикла, куда ни глянь, носились запятнанные кровью активисты ВМС, безумно ухмылялись, загоняли, валили и убивали, рубили с давно сдерживаемой жестокостью. Шлюхи и сутенеры Лос-Анджелеса, ошеломленные нежданным явлением Аддера, тянули к нему руки, пытались зацепиться за мотоцикл, но он уже набрал такую скорость, что ни почитателям, ни врагам его было не достать. Кого не мог объехать, поневоле давил колесами, скользившими в лужах различных жидкостей.

Он прибавил газу, заглушая безудержным ревом мотора крики умирающих на Интерфейсе, но увидел, что в конце улицы его ожидает плотный живой заслон сероплащников. Быстро развернулся, замерев на миг на одном колесе. И с другой стороны такой же заслон. Мессеры двинулись на него с пушками и обрезками труб, подхватывая и затягивая по дороге своих товарищей, всполошенных его присутствием. С двух сторон сходились на мотоцикле ползущие по трупам шеренги. «Твою мать», – отчаянно озираясь, подумал Аддер. На долю секунды он растерялся, потом повернул мотоцикл в первоначально избранную сторону. И вновь набрал скорость, петляя между грудами мертвецов.

Блокада мессеров стремительно приближалась; сперва несколько человек, затем почти все присутствующие не выдержали зрелища его лобовой атаки и порхнули кто куда. Остались только трое, явные профи. Они стояли на середине улицы, загораживая ему путь – держа обеими руками здоровенные пушки и тщательно целясь. Они ожидали, пока Аддер приблизится на расстояние выстрела в упор. Немигающие глаза впились в его собственные, в них была холодная страсть ненависти. Ему казалось, что он мог бы сейчас запомнить и воспроизвести каждую черточку их лиц, а те увеличивались, разбухали, как трещины в земле, пока он наводил геометрическое перекрестье руля в сторону. Он видел, как на спусковых крючках начинают сгибаться их пальцы.

Прежде чем пули разорвали воздух над его головой, он на секунду резко ударил по тормозам и послал мотоцикл в отчаянный боковой вираж, постаравшись одновременно спрыгнуть. Он ударился о мостовую, уцепился за труп шлюхи, выбив из ее легких остатки воздуха, по инерции пролетел вместе с телом некоторое расстояние за мотоциклом, прижимаясь лицом к изуродованным скулам шлюхи. Один голубой глаз размазало в кашицу ударом трубы мессера. Аддеру удалось выдернуть правую ногу, но левую все же основательно резануло, затягивая под мотоцикл и сдирая ткань вместе с кожей.

Их тела остановились. Аддер выпутался из коченеющих объятий мертвой проститутки, ощущая идущий от нее запах подпаленной трением человечины, и похромал к мотоциклу. Достаточно далеко за спиной слышались крики и топот.

Двое мессеров были мертвы либо без сознания, третий извивался на асфальте, задыхаясь от болевого шока. Когда Аддер навис над ним, мессер попытался нацелить пушку трясущейся рукой. Аддер пинком выбил оружие и, завершая движение, припечатал носком сапога белое как мел лицо. Потом поднял мотоцикл. Как ни странно, двигатель завелся. Он с трудом влез в седло, терпя болевые толчки в левой ноге, и когда подоспели преследователи, тьма за Интерфейсом уже поглотила его.

Чем дальше от Интерфейса, тем меньше света проникало в переулки; кончилось тем, что Лиммит влетел в нечто высотой по пояс, пустое и металлическое. Мусорная урна.

Кувыркнувшись, он упал и впечатался в стену. Несколько секунд Лиммит лежал, приходя в себя и готовясь снова почувствовать на горле трубу мессера. Это мгновение миновало, и он оглядел темный переулок. Никого. Наверное, на извилистых поворотах и разветвлениях улиц они потеряли друг друга. Ему почудилось, что невдалеке слышен топот нескольких человек; звук вроде бы приблизился, но потом вновь отдалился. Он яростно затряс головой, пытаясь собраться с мыслями – в ней еще звенело после столкновения со стеной. В какую, интересно, сторону север? Он поднял глаза и не увидел ничего, кроме плоского участка тьмы, обрамленного неправильными краями более темных крыш заброшенных зданий Лос-Анджелеса. Издали тянуло чем-то странным, кисловатым, как пот, и его растревоженному подсознанию чудилась смерть. Он оттолкнулся рукой от стены переулка, привстал и поплелся в противоположную запаху сторону.

– Я все знаю, – произнес доктор Бетрич, соскребая засохшую кровь и машинное масло с ноги Аддера. – Друа мне позвонил. Ему удалось ускользнуть в Ориндж через Зумпф.

– Что, по-твоему, случилось? – спросил Аддер. После лихой поездочки в холмы накатывали волны слабости. К счастью, Бетрич был наготове.

– А бог его знает.

Бетрич потянулся к полкам, протянутым вдоль стены тесной клетушки-операционной, взял банку аэрозольного бандажа, опрыскал им раненую левую ногу Аддера, проследил, как аэрозоль коагулирует до пористой мембраны, и покачал головой:

– Если КУВП ему это спустит, значит, вмешался неизвестный фактор. Мокса постигла какая-то неожиданная перемена, которой ни ты, ни я не предвидели.

Аддер в глубокой задумчивости перебросил ногу с бандажом через край стола и спустил закатанные штаны. Внезапно поднял голову и посмотрел на пожилого человека в белом лабораторном халате.

– Что будешь делать? – спросил он.

– Я устал, – сказал спокойно Бетрич. – Я слишком стар для бегства или драки. У меня в одном из моляров капсула яда спрятана – если сюда ворвутся, я ее раскушу и через пятнадцать секунд умру. Не знаю почему, но я все еще опасаюсь мучительной смерти.

– И сколько, по-твоему, у нас времени, прежде чем они сюда заявятся?

– Около часа или чуть больше. Они в любом случае должны найти машину, а потом нас.

– Хорошо, – сказал Аддер, – тогда времени хватит. Для этого.

Он опустил руку и поднял с пола черный чемоданчик, ранее пристегнутый к мотоциклу. Бетричу Аддер заглянуть туда не разрешил.

– Думаешь, поможет? – спросил Бетрич. – Или просто хочешь ринуться на них вперед и с песней?

– Другого оружия у меня нет, – мрачно ответил Аддер. – Да и работать по специальности, похоже, долгонько не придется.

– И ты не беспокоишься о проблемах, возможных при отторжении? – спросил Бетрич, смерив взглядом Аддера. Его серое от старости, морщинистое лицо выглядело совершенно невозмутимым.

– Лестер Гэсс спроектировал эту штуку такой, чтобы ее без труда могли пришить в пустыне, не прибегая к помощи врача. У перчатки собственная последовательность инструкций приживления, автономные нейрошунты. Тебе нужно только присоединить ее к моей культяпке. Бойскаут с тупым топориком и тот справился бы.

– Думаю,