именно его, всучил тому в руки такую ответственность. Как он на такое решился? Почему столь слеп? Неужели не понимает, чего именно хочет директор До. Мне становится смешно — оба они, как бы ни отнекивались, не могут отойти от прошлого.

Я выстукиваю пальцами по краю стола незамысловатый ритм, помогающий думать. Директор До покладист и добр. Без запинки выдал телефоны и адреса почт нужных мне отделов. В порыве проверить прямо сейчас я захожу на сайт «Соён» и гуляю по страницам. Несмотря на масштабы компании, он совсем простой. В Китае не волнуются по поводу красоты и полезности. Все решается переговорами.

Чтобы успокоить совесть, отбиваю стандартное приветственное письмо и отсылаю в маркетинговый отдел завода. А заодно решаю подстраховаться и пишу сообщение в Вичат. Моя просьба не из простых и вежливых. Но ведь старый друг лучше новых двух, верно? Поколебавшись несколько секунд, жму кнопку отправки.

Артем так и не возвращается. Я работаю допоздна, желая охватить необъятное. Несмотря на разницу во времени, приходит ответ от завода. Я могу рассчитывать на любую помощь, ведь господин Го-лин и господин До — важные партнеры. Иного и не ожидалось.

И все же Артему нельзя быть таким беспечным. Да, это не мое дело. Сегодня я здесь, завтра — нет. Но опыт подсказывает, что молчать нельзя. Пусть хотя бы задумается. Приоткроет глаза в сторону директора До.

Разговор с ним, как ни странно, перебивает болезненную нить, опутавшую легкие, дышать становится вольнее. Этому страху я посмотрела в глаза и не отвела их. Артем будет признателен.

Папки сменяют друг друга, азарт щекочет, гонит вперед, в выходные. Отоспавшись в субботу, в воскресенье я решаю, что вполне отдохнула, и пишу сообщение Роману. Мне нужен пропуск в офис. Сегодня отличный день для переводов.

13

В понедельник меня встречает Роман — как и всю прошлую неделю.

— Ваш Роман с кофе, — с придыханием говорит он, протягивая стакан. — За трудовые подвиги.

— Как ты все-таки угадываешь, что это я?

— У меня чутье на тебя. Начиная с того утра, когда ты со страдальческим видом ела мороженое.

Мы неторопливо шествуем по привычному маршруту, от лифта до кабинета. Кофе плещется сквозь картонные стенки, согревая ладонь, но первый импульс бодрости дает вовсе не он. Роман в эти минуты исполняет роль музыканта, настраивающего инструмент для последующей многочасовой игры.

— Так дело в мороженом? А если бы я его не ела? Чутье бы промахнулось?

— Смотря к чему прилагался страдальческий вид.

— Не к мороженому точно. Он прилагался к твоему начальнику, который имеет слабость портить мне настроение.

Роман залихватски разворачивается и продолжает вышагивать спиной вперед.

— Ты просто не привыкла к нему, — подмигивая, возражает он. — Присмотрись поближе, и увидишь, что он почти всегда прав.

Я замедляю ход, чтобы он не запнулся, но помощник пятится весьма уверенно, успевая раздаривать улыбку и приветствие всем встречным.

— Он тебя восхищает?

— Восхищает? — переспрашивает Роман и с сомнением продолжает: — Какое-то женское слово. Нет, не могу так сказать про Артема Андреевича. Но я его уважаю. Ну и учусь у него, конечно. Он умеет добиваться от меня, чего хочет. Знает нужные точки. Мне это нравится.

— Звучит по-мазохистски, — замечаю я.

Роман энергично несколько раз кивает, будто я нашла ответ на сложную загадку.

— Точно. Артем Андреевич любого делает немного мазохистом.

Или подбирает подходящих людей.

Впрочем, доля истины в его словах есть: кто как не я провела воскресенье в работе на Артема Андреевича.

У кабинета Роман оставляет меня, одновременно открывая дверь и выдувая воздушный поцелуй. Артем сидит на краю моего стола, читая подготовленные после встречи с директором До документы.

— Надо же, сколько бодрости. Работа в воскресенье так повлияла? И в пятницу, говорят, ты задержалась допоздна, — говорит он, проявляя понятную осведомленность. — Чем же я заслужил такое рвение?

— Желанием побыстрей избавиться от твоих острот, например, — хмыкаю я.

— В таком случае ты поражаешь меня в самое сердце.

Эта фраза приправлена щепотью веселья, но прикасаться к нему тяги нет.

— Ну, мне не в первой, — пожимаю я плечами. — Как-никак опыт имеется.

Усаживаюсь и поднимаю голову. Артем сидит вполоборота, нависая свинцовой горой.

— Можешь возвращаться на место, — сообщаю я, махнув подбородком в сторону его стола.

— Ну, спасибо. Может, еще и косточкой угостишь?

Я откидываюсь на спинку кресла и тонко улыбаюсь.

— Угощу, если заслужишь. Но пока хозяин здесь ты, и мне пора работать. Потружусь-ка ради твоего блага.

С этими словами открываю верхнюю папку с толстенькой кипой листов одной рукой, а другой включаю компьютер. Сигнал очевидный, но Артем не двигается, вместо этого похлопывает папкой по колену и говорит ироничным тоном:

— Умело же ты опошляешь свои обязательства. А я только было решил, что ты идеальный сотрудник. Особенно после пятничного геройства. И даже был готов похвалить.

Перед нырком в очередную страницу, ждущую перевода, беру карандаш и проверяю на остроту.

— Я просто не восхищаюсь тобой. Не уважаю как не в себя. И не хочу у тебя учиться, как другие.

— Что же это за люди такие хорошие? — удивленно тянет Артем.

— Разные люди, — уклончиво бормочу я, пробегая взглядом по верхнему листу. — Но все те, которых ты себе подобрал.

— Подобрал?

Он взглядом высверливает во мне два тонких дымящихся туннеля, я представляю, как интенсивно работает его мозг, анализируя, почему я сказала именно так.

— То есть ты думаешь, что дело в этом? Я собираю вокруг себя… льстецов?

Я демонстративно откидываю карандаш и беру стакан. Очевидно, труд во благо придется отложить. Артем настроен продолжать. Его шутливый тон меняется на нейтральный и пока беззлобный.

— Очень интересно, что ты использовал именно эту фразу: «Вокруг себя», — подкидываю я следующую мысль для размышления.

Но Артем не принимает подачу. Папка со шлепком приземляется на стол, а сам он спрыгивает и подходит. Руки в карманах. Покачивается на пятках передо мной. Поза расслаблена, но глаза припылены азартом.

— Ли-и-иза, — с придыханием нараспев произносит он. — Твои прямые намеки беспочвенны. Мне нравится, что ты пришла в себя, но пока ты и близко не попадаешь в десятку. Да, вокруг меня много людей, и ты, кстати, тоже среди них. И все их чувства ко мне, включая уважение, восхищение, ненависть, неприязнь — это проблемы этих людей. Не мои. Я не страдаю ложными ожиданиями как от себя, так и от других.

— Уверен? А как насчет директора До, которому, как ты говорил, не доверяешь? А потом выясняется, ты даже завод не посещал. И с его владельцем не встречался. Но