А потом была ночь воспоминаний. Мы сидели на подогревающей плёнке, соприкасаясь друг с другом спинами, и пили коньяк прямо из бутылки. Я ощущал тепло, исходящее от тела Зои, и дрожь, которая охватывала её, когда она смеялась. Иногда Зоя поднимала лицо к звёздам, её голова касалась моего плеча, а ароматные русые волосы щекотали шею.

— Ты помнишь ту осень, первую, когда мы только начали встречаться? — тихо, с придыханием говорила Зоя. — После занятий мы любили гулять по парку возле университета. Ты постоянно что-то рассказывал, а я слушала, развесив уши…

— Ты мне не верила, — улыбнулся я. — Говорила, что я это сочинил.

— Ну да, мне всё время казалось, что ты вешаешь мне лапшу… А ещё, часто шёл дождь, и в парке было много листьев. Помнишь? Там были клёны, липы и ещё какие-то деревья. Они все тогда скинули листья, и получился целый ковёр. Жёлтые, красные, хочется сказать — оранжевые… Мы долго ходили туда, в парк, до самой зимы.

— Зимой тоже приходили, — уточнил я.

— Ах, да, точно… — Зоя задумалась. — Надо же, я совсем забыла… Там же был каток, мы брали коньки и шли кататься. Правда ведь?

— Да, точно так.

— Как-то раз ты сказал…

Разговор сближал, был настолько интимным, что мне вдруг показалось, что ничего не изменилось, что всё это происходило несколько дней назад, что мы не расставались, а просто поссорились — так, понарошку, как это обычно бывает между молодыми людьми. Подулись друг на друга с недельку, а потом как бы невзначай встретились на улице или на вечеринке у совместных знакомых, на самом деле, специально подгадывая удобное для такой встречи место и время.

В какой-то момент я не выдержал и обернулся к Зое. Она, конечно, не ожидала и, потеряв опору, упала в мои объятия. Несколько мгновений удивлённо вглядывалась в мои глаза, но потом лицо её стало совершенно серьёзным.

— Послушай, Брэд, — твёрдым и даже слегка неприязненным тоном сказала Зоя, — тот факт, что я разревелась и расчувствовалась как дура, ещё не означает, что позволю себя лапать!

Глава 19. Решение головоломки

Проснулся от холода — подогревающая плёнка подо мной, как и куртка, в которую закутался, совсем не спасали от горной утренней прохлады.

Я поднялся и поёжился, огляделся вокруг. Как и в предыдущее утро, Зои рядом не оказалось. Костёр почти погас, но угли всё ещё раскалены докрасна, а рядом стоит чайник и даже закипает — спасибо Зое, что позаботилась.

Нашёл кружку и налил кипяток, заварил чай, насыпал сахар.

О да, это как раз то, что нужно. Горячий напиток согрел и прогнал дрожь из тела.

Я закашлялся и прислушался к внутренним ощущениям — уж не простыл ли? Этого ещё не хватало. Однако через полминуты решил, что нет, не заболел, просто утренний озноб и не более того.

Несколько минут я сидел на плёнке, наслаждаясь чаем и перебирая дрова, выискивал среди них потоньше. Отобранными ветками закидал угли, и вскоре они полыхнули, после чего в ход пошли поленья покрупнее.

Я ещё раз оглядел местность, пытаясь найти Зою. Безуспешно — жиденький туман скрывал покатый склон горы, позволяя обозревать пространство на расстояние не более пятидесяти метров.

У меня родились кое-какие предположения. Допив чай, двинулся в сторону, где Зоя вчера нашла реку.

Так и есть — минут через десять наткнулся на бурный горный поток. Скорее, ручей, глубина едва доходила бы до пояса, однако течение настолько быстрое, а вода столь холодная, что я бы ни за что не рискнул окунуться. Всё, на что меня хватило, это умыть лицо и руки, после чего опять бросило в дрожь.

Я поднялся во весь рост, поёжился и, стараясь согреться, спрятал руки в карманы.

И только тут увидел вещи. Они были развешаны на ветвях куста, располагавшегося в каком-то десятке метров. И как я умудрился не заметить их сразу? Прикинув в уме, тут же нашёл разгадку: невозможно было увидеть их, не подойдя вплотную к воде.

Вещи мне знакомы, несомненно, это вещи Зои: зелёная куртка, длинный шерстяной свитер, слегка заляпанные грязью джинсы. Неужели она решила искупаться в такой холод?

Ответ не заставил долго ждать: из-за кустов показалась сама хозяйка одежды.

Сказать, что я обомлел, это ничего не сказать. Готов поклясться, прекраснее картины никогда не видел.

Зоя предстала во всей своей первозданной красе: гладкая, белая, словно только что порождённая чистыми хрустальными водами стремительного горного потока. Распущенные, потемневшие от воды волосы спадали ей на плечи, их пряди слегка прикрывали обнажённую грудь. Точёный стан, узкая осиная талия достойны кисти самого утончённого мастера Ренессанса. Ножки — изящные, казалось, выточенные из матового мрамора, походка грациозная, как у благородной лани.

Не видя меня, Зоя сделала пару шагов в мою сторону, остановилась и слегка наклонилась вперёд. Подняла тонкие, лёгкие в движениях руки и принялась выжимать воду из волос. Зоя ощутимо подрагивала всем телом, прозрачные кристально чистые капли покрывали её с головы до ног, и это только добавляло великолепия, свежести и невинности.

Я замер, не в силах отвести взгляда. Отдавал отчёт в том, что, увидев меня, в восторг Зоя не придёт, достанется от неё, но ничего не мог с собой поделать.

Она закончила выжимать воду, подняла голову и заметила. С ужасом оглядела меня и яростно воскликнула:

— Чёрт подери, Брэд! Что ты себе позволяешь?! — Подобно быстрой дикой кошке отскочила назад и спряталась за ветвями куста.

— Зоя, прости, пожалуйста, — виновато сказал я и повернулся к ней спиной. — Я не думал, что ты… в такой холод…

— Проклятый Брэд!.. — видимо, не могла найти других слов. — Подкараулил меня…

— И в мыслях ничего такого не было. Я просто пошёл тебя искать, заодно умылся в реке…

— Теперь доволен? — Зоя расхохоталась — так, как она это умеет: громко, зычно, как ведьма или колдунья. Мне показалось, что злость прошла, осталась только некоторая неловкость. — Нагляделся?

Я промолчал. По сути, нечего ответить. Да, мог чуть раньше выказать своё присутствие, мог деликатно кашлянуть. Но ведь не виноват в том, что она так прекрасна, что, увидев её, аж дар речи потерял.

— Ладно, прощаю тебя, — вполне спокойным, высокомерным тоном сказала Зоя. — Кстати, уже можешь повернуться.

Я исполнил её распоряжение. Она почти полностью оделась, осталась только куртка.

— Какой же ты всё-таки балбес, — усмехнулась Зоя, — увалень, тупой и бестактный. — Она пристально, оценивающе вгляделась в моё лицо, потом прибавила: — И за что только тебя тогда полюбила…

Не зная, что ответить, я перевёл