него такие сведения. Не иначе, парня сдал брат. Тот был явно против нашего поединка.

— Всё именно так и было, — ответил я, по-прежнему игнорируя присутствие Олега.

— Я так понял, что честь вашей дамы тоже была задета, — помолчав, проговорил Энгман-старший.

— Увы.

Мужчина вздохнул и бросил на сына тяжёлый взгляд. Тот переступил с ноги на ногу и пошёл пунцовыми пятнами.

— Сегодня я выступаю не как отец, — заговорил Борис Энгман, — а как представитель этого… человека. Он хотел бы принести извинения вам и госпоже Каминской. Если вы сочтёте возможным их принять.

Так-так… Похоже, кому-то дома устроили нехилую взбучку.

— К сожалению, я не могу ничего сказать за свою невесту, господин Энгман. Со своей же стороны… — я сделал паузу, глядя на топтавшегося справа от отца парня. — Буду вполне удовлетворён. Правда, при одном условии.

— Каком? — быстро спросил Борис Энгман.

— Оба ваших сына покинут Преображенскую школу.

У меня не было ни малейшего желания любоваться на их рожи. Особенно — на вот эту, сейчас выражающую спектр эмоций, среди которых раскаяния я не заметил. Явно парня заставил явиться сюда отец.

— Разумеется, — ответил Борис Энгман. — Вы их там больше не увидите.

— Тогда я готов выслушать извинения.

Мой собеседник сделал сыну приглашающий жест. Мол, валяй.

Тот выпрямился. Откашлялся. Было видно, что даётся ему это непросто.

— Приношу свои извинения. Надеюсь… вы сочтёте инцидент исчерпанным. Господин маркиз, — добавил он совсем уже упавшим голосом.

Но я видел, что в глазах у него затаилась ненависть. Ничего. Мстить или нарываться снова кишка тонка. Будь у него характер, он не явился бы сюда извиняться, а настоял бы на дуэли.

— Принимаю, — ответил я.

— Благодарю! — буркнул Олег и отвернулся.

— Могу я надеяться, что этот случай останется… в тайне? — спросил вдруг его отец. — Мне бы не хотелось огласки.

— Со своей стороны обещаю не распространяться, — холодно сказал я.

— Премного благодарен, — поднявшись, Борис Энгман сдержанно поклонился. — Теперь мы поедем к Каминским. И будем надеяться, что и там к ситуации отнесутся с пониманием, — жёсткий тон адресовался Олегу, так что он опустил глаза.

Щека у него дёргалась.

Да, ещё и перед девчонкой извиняться придётся. А не надо было распускать язык.

Когда отец и сын ушли, я поднял трубку телефона.

— Соедините меня с домом Каминских. Попросите Глафиру.

Когда в динамике раздался знакомый голос, я сказал:

— Сейчас к вам приедут Энгманы. Вчерашний клоун и его отец.

— Зачем? — насторожилась Глаша.

— Извиняться. У меня они уже были. Только что.

— Дуэль отменяется?

— Да. Я принял извинения. Прошу тебя сделать то же самое.

— Эм… Конечно, — в голосе девушки послышалось облегчение. — Без проблем. Я не очень-то и обиделась. Просто этот придурок меня выбесил!

— Прекрасно тебя понимаю. Но больше нам на его физиономию любоваться не придётся. Отец заберёт обоих братьев из школы.

— А! Класс!

— Не в курсе, ещё кто-нибудь из их семьи с нами учится?

— Не знаю. Могу завтра в школе поспрашивать.

— Не надо.

— Ладно.

Поболтав с Каминской ещё немного, я попрощался, сославшись на дела. И они действительно были. Мне предстояло заняться Карташовым. Глава гильдии решил меня кинуть, и его следовало сделать наглядным примером того, почему с маркизом Скуратовым лучше дружить. Но сделать это было непросто: меня предупредили, что таких людей нельзя просто убить. Слишком со многими аристократами они были связаны. Да и поддержка гильдии не пшик. Если там сообразят, что я устранил их босса, договоров с профсоюзом мне уже не видать. И, вполне вероятно, что не только с этим. Наверняка большинство гильдий решат проявить солидарность и объявить мне бойкот. А меня это не устраивало совершенно.

Так что я засел «разрабатывать» несговорчивого Карташова, пользуясь собранными на него отделом разведки материалами. У меня имелись досье на всех глав гильдий, с которыми меня свёл Сенцов. Как же иначе?

Спустя пару часов я понял, что добраться до босса не так-то просто. Он не вёл распутный образ жизни, не пил алкоголь, не употреблял наркотики, не играл на деньги. И, судя по всему, был по всех отношениях примерным гражданином. Конечно, это значило лишь то, что ему удавалось удачно скрывать свои грехи. Представить, что глава профсоюза праведник, я не мог. Где-то что-то было. Нужно лишь раскопать. Но как?

С этими мыслями я отправился делать уроки. Но, даже решая задачи по математике, продолжал прокручивать в голове то, что успел практически выучить из досье наизусть. Нужно зацепиться, и тогда потянется ниточка.

Но в конце концов пришлось это дело отложить. Иногда не нужно форсировать события. Особенно когда особой спешки нет.

А затем позвонила Каминская. Весело отчиталась о том, как к ней приезжали Энгманы.

— Я думала, он или сгорит на месте или сквозь пол провалится! — сказала она напоследок.