– Будьте вы оба прокляты! – прошептала Аза.

Она отошла к приоткрытому окну и задумалась. Её сын ещё не родился, а в том, что у неё будет мальчик, Аза почему-то не сомневалась. Ей нужно просто выиграть время. В конце концов, она пока не в том положении, чтобы загадывать далеко вперёд. Ей бы пережить следующий день и сохранить ребёнка.

– Я подожду, – пообещала себе Аза. – Они оба никуда не денутся… Сволочи!

С улицы потянуло холодом. Женщина поспешила закрыть окно. В соседском домишке – том, где жил одинокий мальчишка, горел свет. Аза видела часть стола и медный бок самовара.

«С чего это вдруг соседский щенок по ночам самовары греет? Странно», – задумалась она, но тут Алан заворочался и стал подниматься с кровати. Аза так испугалась, что сломя голову ринулась прочь из комнаты.

В комнате было светло, как днём. Свечей не пожалели. На столе остывал надраенный медный самовар, доставшийся Даниле в наследство от бабушки. Дмитрий и Щеглов попивали чай, а их маленький помощник, наевшийся до отвала кровяной колбасы с булками, безмятежно спал на лежанке русской печи.

«Надо бы сменить Афоню», – решил Дмитрий и взобрался по лестнице, ведущей на чердак. Его уставший помощник, чтобы не заснуть, раскачивался на своей шаткой скамеечке под слуховым окном.

– Афанасий, спускайтесь вниз, я вас сменю, – предложил Ордынцев. – Вы не спите почти сутки.

– Так и вы тоже, – отмахнулся помощник. – Я поел – это самое главное, так что лучше поспите сами.

Похоже, что отвлекать взявшего след Афоню было бесполезно. Дмитрий спустился вниз и предложил Щеглову:

– Хотя бы вы идите отдыхать, Пётр Петрович. Нас двоих тут за глаза хватит.

– У меня есть другое предложение, – отозвался Щеглов. – Раз на моём участке выявлен бордель, по нему нужно принимать решение. Скоро сменится дежуривший там ночью квартальный, он придёт отчитаться в участок. Приглашаю вас выслушать его доклад.

– Конечно, благодарю. Но только вы уж повремените меры-то принимать. Дайте шпиона взять, – отозвался Ордынцев.

Они только успели добраться до участка, как туда пришёл квартальный.

– Ваше высокоблагородие, – отрапортовал он, обращаясь к Щеглову, – человек, про которого вы говорили, появился.

– Да ну? – обрадовался капитан. – Давай, Куров, докладывай!

– Господа разъехались из борделя ещё до полуночи. Трое их было: все люди в возрасте, один – и вовсе старик, он в собственном экипаже приезжал. Потом приходили и уходили местные мужички. Ну тех я знаю, всех поименно записал. А дальше затишье пошло. Огни в доме погасли, я уж думал, до смены моей ничего больше не случится, как дверь отворилась и сам этот голубчик на крыльце показался. Всё, как вы изволили рассказывать: высокий, чёрный, лицо широкое, а телом – плотный, даже жирный. Я за ним проследил. Оказалось, что идти недалече. Человек этот тоже на Охте квартирует – в домике вдовы одной. Я её уже потихоньку опросил. Старуха сказала, что жилец – в чине небольшом, да у важного генерала в помощниках ходит. Так что платит он исправно.

– Молодец, Куров! – похвалил пристав. – Только не слишком ли ты рискнул? Не предупредит ли твоя старушка своего постояльца?

– Я сказал, что пришёл с обходом. Жильцов считаю, чтобы хозяева не хитрили и дрова на зиму по душам заказывали.

Пристав расхохотался:

– Ну, ты и загнул, Куров! Надеюсь, эта вдова не уверовала, что мы её теперь бесплатно дровами обеспечивать станем?

– Никак нет! – заметно смутился квартальный.

– Ну, ладно. Надо установить наблюдение и за домом этой вдовы, чтобы Печерский у нас никуда уже не делся, – распорядился Щеглов. – Давай-ка, Куров, дождись Фокина и отведи его на место, пусть стоит до полудня, а там его сменим. Как сделаешь, так иди отдыхать.

Квартальный отдал честь и отправился выполнять приказ, а частный пристав поглядел на Ордынцева и вдруг расцвёл чудной, кривоватой улыбкой.

– По-моему, ваша светлость, петелька у нас затягивается.

– Хорошо бы, да только нам с вами мало – увидеть их встречу. Недостаточно даже чётки у Печерского изъять. Если он и есть тот самый шпион, то нам нужны веские доказательства, и самое главное, мы должны понять, что он успел передать врагу.

Дмитрий замолчал, не решаясь сказать остальное. Ему только что пришло в голову, что ведь можно пойти ещё дальше – устроить с хозяевами шпиона собственную игру. Пусть думают, что агент достает им подлинные документы, а на самом деле…

Первые рассветные лучи залили кабинет Щеглова мягким розовым светом. Утро вступало в свои права. Поистине, оно сулило удачу!

Надин не сомневалась, что поймала удачу за хвост. Теперь, когда она так блестяще устроила свой брак, можно было заняться главным – сколачиванием капитала. Её жених считался первым богачом страны, к тому же он сам рвался положить свои богатства к её ногам, но ведь это было слишком просто и ничуть не интересно. В этом не осталось бы ни крупицы азарта, ни тени куража. То ли дело – её задумки! Ведь один план с залогами чего стоит – просто чудо, как хорош, а самое главное, до этого ведь прежде никто не додумался. Надин жаждала успеха, рвалась к нему и нынче утром собиралась поставить победную точку – нет, жирный восклицательный знак – в своем первом деле. Чуть ли не затемно она вызвала горничную и приказала:

– Помоги мне одеться и поедешь со мной, только никто не должен знать о том, где мы были. Смотри, будешь языком трепать – отправлю тебя обратно в деревню.

– Да упаси Бог, барышня, – испугалась Стеша, – вы же знаете, какая я вам преданная.

Надин обрядилась в старое платье и вышедшую из моды шляпку-капор, удачно скрывавшую лицо, а горничная побежала искать извозчика. Ещё полчаса – и они отправились на Солянку. Больше всего Надин боялась, что её узнает кто-нибудь из знакомых, а таких сейчас в Первопрестольной хватало.

«Жаль, что этому дружку Баруся приспичило снять флигель именно у Сумароковых, – терзалась она. – Хозяева наверняка уже и сами приехали, и гостей пригласили». Барусь, правда, успокоил Надин, сказав, что флигель отделен от остальной усадьбы двором и маленьким садом. Зайти в дверь флигеля можно прямо с улицы, а хозяева и гости основного дома об этом не узнают. Оставалось надеяться, что ростовщик прав. Заметив, как лошадь натужно потянула экипаж в горку к монастырским воротам, Надин выглянула в окно и слева увидела чугунную ограду усадьбы Сумароковых. Невысокая решётка бежала от ворот и упиралась в одноэтажный флигель с большим полукруглым окном на чердаке. Двери флигеля и впрямь выходили в переулок. Надин стукнула в стекло, и кучер остановил экипаж. Велев горничной сидеть в карете, Надин поднялась на крыльцо и постучала. Открыли сразу. Из темноты коридора незваную гостью с изумлением разглядывал длиннобородый мужчина в круглых очках.

– Чего изволите, сударыня? – поинтересовался он, по-прежнему загораживая собой проход внутрь дома.