сложности и, как видите, оказался на пороге разорения. Я получил, прямо скажем, незавидное наследство.

Жакар бросил на банкира испепеляющий взгляд, и Наймит тут же это отметил.

– Понимаю, понимаю. Вот что я предлагаю, сир, пусть оникс вывозят ваши уполномоченные. Таким образом, френельцы останутся сидеть у себя дома. Ваши люди не будут платить пошлины, поскольку служат вам. Вы не покупаете то, что вам принадлежит, тем лучше. И не платите пошлины за право передвигаться по собственной земле.

– Отлично сказано, милый мой, – одобрил Жакар. – А вы что скажете, герцог?

– Полностью поддерживаю, никаких возражений.

Инферналь одним глотком допил виски. Он был вне себя: «Милый мой! Подумать только!»

– Вот бы и Северное плоскогорье так приструнить! Но там понадобится десять тысяч будок.

– В Плоскогорье у вас надежные союзники, сир, – напомнил Инферналь. – Граф де Морван, барон де Кретон…

– Конечно. А вот народ…

– Неотесанный, сир. Признаю.

– Я не о манерах, герцог, на манеры мне наплевать. Дело совсем в другом. Когда мы стали забирать оружие, они показали себя не с лучшей стороны. Сейчас я вам все объясню, мсье Наймит. При моем брате в каждой провинции был тайный склад оружия с необыкновенно сложной системой доступа. Мы убедились в этом на собственном опыте, так ведь, Инферналь? Механизмы, шкивы, зубчатые колеса, шифры – чего только нет! Вернемся к Плоскогорью. Скажу кратко, без подробностей. Где у них хранилось оружие? В Медвежьей яме. И когда на прошлой неделе мушкетеры пришли забрать его, как вы думаете, Наймит, местные помогли им? Нет. Офицеры дважды возвращались с пустыми руками, пока граф де Морван не вспомнил о своем сыне Брюно, известном в королевстве медвежьем поводыре. Без него мы не справились бы со звериным заслоном.

– Понимаю, сир. Вы их тоже хотели бы немного изолировать, так ведь? Я не ошибаюсь? К ним такой долгий путь, огромные пространства… Ездят верхом, наверно?

– Конечно. Кто станет тащиться пешком? Не один день потратишь.

– В таком случае я советую вам, сир, скупить там всех лошадей, волов, ослов и мулов.

– Вот еще глупости! Не стану я тратить целое состояние на лентяев. Нет, нет, ни за что! Нужно изъять у них животину. Король я или нет?! Достаточно найти предлог. На нужды королевского двора, что-то в этом роде.

– Позвольте сказать, сир. Сначала вы их купите. Предлог: нужды двора. Великолепно! Придворным понадобилось больше лошадей и так далее. Во-первых, вы оказываете экономическую помощь бедному, малопродуктивному району. Во-вторых, показываете всем, что ездовые животные на Плоскогорье – самые лучшие…

– Я вас прерву, Наймит, они отнюдь не лучшие. Ослы, мулы, рабочие клячи. Если честно…

– Не сомневаюсь, сир. Нужно им немного польстить, чтобы стали сговорчивее. Потом, поверьте, они все вернут с лихвой. Во-первых, потому что люди неимоверно привязаны к своим животным. Во-вторых, потому что им необходимо перемещаться. С тех, кто пожелает вернуть свою животину, вы возьмете тройную цену. Причина? Инфляция. Объяснение туманное, вызывающее доверие. Большинство людей и медведей понятия не имеют, что это такое. Результат: те, кто сможет заплатить, заплатят. Те, кто не сможет, пусть ходят пешком. Ваша выгода в том, что вы замедлите общение Плоскогорья с другими провинциями. Если вы проявите особенную дальновидность и учтете отдаленные последствия, то позволите выкупать только мулов и меринов. Они ведь не размножаются. Откуда же брать жеребят?

Герцог Инферналь не выпускал из горсти бородки. Стратегии иноземца повергали его в изумление. А Жакар уже взялся за карандаш, чтобы высчитать будущую выгоду.

– В четыре! – объявил он, загнув четыре пальца на искалеченной руке.

– Что вы сказали, сир?

– В четыре раза дороже продам им мулов! А может, и в пять. Почему бы и нет?

Наймит в ответ широко улыбнулся, сияя безупречными белоснежными зубами.

– Возьмете подороже, проиграете, сир. Угождать народу означает охранять собственный трон.

Жакар помрачнел.

– Вы говорите как кузнец…

– Какой кузнец, сир?

– К черту кузнеца, – отмахнулся король. – Я последую вашим советам, Наймит. Они необыкновенно толковые! Можно подумать, будто вы издавна знаете наш остров и всех жителей. Согласны со мной, Инферналь?

Герцог утвердительно кивнул безо всякого энтузиазма. Наймит скромно поклонился.

– Математические расчеты, сир. Достаточно применить их в нужный момент, в нужном месте и в правильном соотношении.

– Ладно, ладно. Хватит.

Жакар зевнул и взглянул на стеклянные часы. Если он вернется к Виктории слишком поздно, она будет в ярости.

– Вы довольны своими покоями, мсье Наймит? Все в порядке? – осведомился он. – Может быть, вам что-нибудь нужно?

– Ничего, сир. Я не заслуживаю столь щедрого гостеприимства.

– Полно, полно. Мы плодотворно потрудились. Но час уже поздний.

Жакар почесал песий бок носком сапога.

– Что, Стикс, уснул? Спокойной ночи, господа.

Предельно ясный намек. Наймит и Инферналь разом поклонились и вышли из душной курительной в освежающую пустоту коридора. Тут оба сообразили, что им предстоит совместный путь в Восточное крыло замка.

– Вы произвели на короля впечатление, – выдавил Инферналь, с трудом скрывая досаду.

– Приятно слышать похвалу из уст главного советника короля.

– С чего вы это взяли?

– Вас милостиво избавили от томительно присутствия на королевском ужине, зато пригласили в курительную.

– И?

– В курительной король собственноручно наполнил вам стакан.

– Да? А вам разве нет?

– Нет. Мне наливал мажордом.

– Честно говоря, я не понимаю, куда вы клоните.

– Похоже, вы завоевали не только доверие короля, но и его дружбу.

Наймит приостановился, развернулся к герцогу и заглянул ему в глаза.

– Кто дружит с королем, тот управляет королевством вместе с ним, господин герцог.

В голубеньких глубоко посаженных глазках банкира промелькнула тревога. Этот выскочка уже в курсе его надежд? Он их одобряет или нет? Хочет заключить союз или оттереть его? Понять невозможно.

– Наш король заслуживает абсолютного единовластия, – осторожно ответил он.

– Ваш король заслуживает империи, – подхватил Наймит.

17

Наймит всегда поднимался до рассвета, и первое утро во дворце не стало исключением. Он выпил стакан холодной воды и принялся за ежедневную зарядку, принимая необычные, очень полезные позы по системе, называемой «йогой». В столовой он появился намного раньше всех остальных, когда Мадлен еще вытирала пыль. Наймит ей обрадовался. Жизнь закулисья привлекала его особенно. Ему нравилось завтракать стоя, пока обеденный стол полируют воском, перешагивать через мокрые плитки пола, смотреть, как открывают ставни, впуская бледное солнце.

Когда Наймит отворил дверь в столовую, Мадлен как раз ставила переговорную вазу на место. От неожиданности она вздрогнула и покраснела до ушей.

– Мсье рано просыпается, – проговорила она.

– Да, есть у меня такой недостаток.

– Принести вам завтрак?

Мадлен невольно обвела погрустневшим взглядом комнату: впереди еще столько дел!

– На кухне меня покормят, не беспокойтесь, барышня.

«Барышня». Мадлен покраснела еще больше.

– Полагаю, у вас есть имя. Как вас зовут?

– Мадлен.

– Красивое имя. Так вот, Мадлен, я пристроюсь здесь в уголочке, а вы продолжайте уборку.

Он сел за сервировочный столик, за которым обычно сидел Манфред. Мадлен закончила уборку, сама не своя от смущения. Она ушла, Манфред появился. Он тоже вставал ни свет ни заря, ведь Бенуа нуждался в нем с раннего утра. Обнаружив за своим рабочим столом непрошеного гостя, жующего яблоко, Манфред