— Хантер… — начал Коби, но его рот был набит картошкой фри, поэтому я прервала его.

— Сначала прожуй, приятель. Не разговаривай с набитым ртом.

Он сморщил нос и принялся жевать так быстро, как только позволяли его челюсти. Сделав один большой глоток шоколадного молока, он снова посмотрел на Хантера.

— Хантер, ты знаешь, что такое липкие ботинки?

— Нет. Что это такое?

— Это специальные ботинки для лазания по стенам. Они есть у Микки Мауса.

Хантер покачал головой.

— Звучит потрясающе. У тебя есть такие?

Коби преувеличенно надул губы.

— Нет. Мама говорит, что они опасны.

Хантер ухмыльнулся мне, затем снова посмотрел на Коби.

— Наверное, в этом она права. Мамы всегда беспокоятся об опасных вещах, не так ли?

— Да. — Коби отправил в рот еще одну картошку фри и продолжил говорить. — Ты когда-нибудь ездил на грузовике-монстре?

— Нет. А ты?

Коби покачал головой.

— Нет. Как ты думаешь, муравьи кашляют?

— Хм. — Хантер проглотил свой кусок. — Я не так уж много знаю о муравьях. А что ты об этом думаешь?

— Я думаю, кашляют.

— Наверное, ты прав.

С этого момента вопросы Коби продолжились. Мы узнали, что Хантер считал, что работа супер-шпиона, о которой мечтал Коби, удалась на славу, что он согласился с тем, что тираннозавр Рекс — самый крутой динозавр, и что он никогда не смотрел любимый фильм Коби «Тачки».

Я счастливо молчала весь ужин, наслаждаясь вопросами, которые задавал Коби, и ответами, которые давал Хантер.

— Я вижу, он унаследовал твое любопытство, — поддразнил Хантер, когда мы закончили есть.

Я улыбнулась.

— Унаследовал.

Хантер встал из-за стола и взял свою тарелку.

— Коби, ты не хочешь помочь мне помыть посуду?

— Хорошо! — Коби кивнул и поднялся со стула, осторожно унося свою пластиковую зеленую тарелку на кухню.

Я тоже встала и взяла свою тарелку.

— Тебе не нужно беспокоиться об этом. Я могу помыть посуду.

Хантер покачал головой, забирая тарелку у меня из рук и кивая в сторону гостиной.

— Сделай перерыв. Мы справимся.

Я вернулась в гостиную, опустилась на свой серый диван и повернулась боком, чтобы следить за тем, что происходит на кухне. Пока Хантер споласкивал посуду, Коби встал над посудомоечной машиной и указывал Хантеру, куда ставить посуду.

Все, что я могла сделать, это улыбнуться.

Коби был очарован Хантером. Его улыбка и ясные глаза были полны радости, которую могло выразить только детское лицо. Мне нравилось видеть своего сына таким счастливым, но вдобавок ко всему, мне также очень понравилось выражение лица Хантера. Казалось, он был так же очарован Коби, как и мой сын им.

— Что дальше? — спросил Хантер Коби, вытирая руки.

— Теперь мы должны вывести Пикла на прогулку, — заявил Коби.

— Хорошо. Показывай дорогу.

Коби подбежал к переноске Пикла и достал поводок. Я тоже подошла и схватила пакет для собачьих какашек. Затем мы все отправились на вечернюю прогулку со щенком, медленно спускаясь по лестнице в задней части мотеля, пока Коби вел нас по травяной дорожке.

— Он отличный парень, — сказал Хантер, когда Коби побежал вперед. — И умный. Я не мог поверить во все то, что он мне рассказывал, когда мы играли с его машинками. А цвета, которые ему нравятся? Он был таким конкретным. Темно-бордовый. Медь. Кобальт. Большинство детей просто сказали бы «красный», «оранжевый» и «синий».

— Спасибо. Мы проводим много времени, раскрашивая, и ему всегда нравится, когда я называю ему названия на цветных карандашах. Я думаю, он их и запомнил.

Гордость переполняла меня, когда я наблюдала, как Коби гладит Пикл. Я ни в коем случае не был глупой, но я знала, что большая часть мозговых способностей Коби унаследована от генофонда Эверетта. Это было хорошим напоминанием о том, что не все в Эверетте было плохим. Он не хотел быть родителем — отсюда и убийственное стремление к аборту — но он подарил мне мое самое большое сокровище. Я всегда буду благодарна Эверетту за Коби.

Коби вернулся к нам через несколько минут, таща за собой Пикла.

— Можно нам посмотреть «Тачки», мамочка?

Взглянув на свои часы, я увидела, что было почти семь.

— Извини, не сегодня. — К тому времени, как мы выгуляем Пикла и поможем Коби в ванной, у нас останется всего тридцать минут перед сном, чтобы почитать несколько историй. Если бы это был вечер пятницы, а не воскресенья, я бы сделала исключение для фильма, но у нас впереди была напряженная неделя, и я не хотела начинать утро понедельника с уставшего ребенка.

— Но, мамочка, Хантер никогда их не видел. Он не знает о Молнии Маккуин и его матери.

— Прости. Не сегодня. — Мне было неприятно видеть, как вытянулось лицо Коби.

Хантер наклонился, чтобы глаза моего сына были на одном уровне.

— Если твоя мама не против, может быть, я мог бы вернуться в другой раз и посмотреть их с тобой?

Лицо Коби просияло. Он подпрыгивал вверх-вниз, молча умоляя меня, ожидая моего одобрения.

— Да, — сказала я, — меня это вполне устраивает. А теперь давай зайдем внутрь и приготовимся к ванне.

— Ура! — Коби побежал вместе с Пиклом, который старался не отставать.

Как только мы оказались внутри, Коби бросил поводок щенка и побежал в свою комнату, на ходу раздеваясь.

— Маленькие мальчики и нагота. — Я покачала головой. — Он даже вроде как не застенчивый.

Хантер рассмеялся.

— Я уйду и позволю тебе уложить его в постель. Дайте мне знать, когда сочтешь комнату экономки достаточно приемлемой, чтобы показать мне.

Я закатила глаза.

— Я провожу эту превентивную чистку для твоего же блага. Верь мне.

— Конечно, — сухо сказал он. — Я думаю, у тебя есть идея, что мне нужны модные вещи. Не нужны. Моду переоценивают. Верь мне.

— Ну, тогда я сделаю это для себя. Не хочу, чтобы ты видел мой беспорядок.

— Мейзи, ты думаешь, беспорядок отпугнет меня? — Он сделал еще один шаг ближе, разрушая барьер личного пространства. Жар от его широкой груди согрел мое лицо, и я затаила дыхание, ожидая его следующего движения. — Если ты до сих пор этого не поняла, я останусь, пока ты не заставишь меня уйти.

Я вздрогнула, когда его рука поднялась и обхватила мой подбородок. Покалывание на моей щеке распространилось вниз по шее, когда его большой палец очертил маленький круг в уголке моего рта. С бешено колотящимся сердцем мои губы приоткрылись, приглашая его для поцелуя. Меня так давно никто не целовал. Я хотела, чтобы Хантер сделал это. Я хотела его мягкие губы, его язык…

— Мамочка! Я голый!

Мы с Хантером оба дернулись, отступая друг от друга,