говоря, я просто не люблю людей, – говорит Луна, рассеянно вытирая со щек потеки туши. – Без обид.

– Что ж, насчет нее вы были правы. Я не имею в виду, будто она плохая девочка или что-то в этом роде… Но знаешь, та шутка…

– Какая?

– Розыгрыш, который устраивают старшие классы каждый год, – Луна смотрит на Эрин так, словно та говорит на другом языке. – Ты должна знать.

– Без понятия.

– В прошлом году они выпустили дюжину кур во двор во время мини-турнира по футболу среди учеников первого года, – в глазах Луны нет и следа узнавания. – Ты вообще в какой школе училась?

– В той, где полно идиотов.

Небо снова сотрясается в раскатах грома, будто соглашаясь с Луной.

– Ладно, проехали, – сдается Эрин, закатывая глаза. – Дело в том, что шутка этого года – сорвать спектакль. Лаура попросила Нору и меня помочь в качестве «засланных казачков». Но мы, конечно же, отказались! – спешит добавить она, прежде чем Луна возмущенно нахмурится.

– А почему ты ничего не сказала Хане? Или Ирис? Она спрашивала об этом тысячу раз.

– Хана бы очень расстроилась, если бы узнала. И я уверена: Ирис найдет любой предлог, чтобы обвинить меня. Я ей тоже не слишком нравлюсь, – объясняет Эрин, пожимая плечами. – Кроме того, мы с Норой неплохо ладим с Лаурой, а старшеклассники так шутят не со зла. Это просто глупая традиция, нет причин портить с ними отношения. Мы с Норой позаботимся о том, чтобы розыгрыш не состоялся, а Хана и Ирис никогда о нем не узнают. И все будут счастливы. На самом деле, теперь, когда ты тоже в курсе, возможно, ты захочешь… – в кармане Эрин что-то жужжит. Она убирает руку с плеча Луны и достает свой телефон, на котором светится сообщение от Галы. – Это твоя сестра. Я слишком задержалась…

– Тебе пора, – говорит Луна, указывая в сторону бабушкиной квартиры.

– И тебе тоже, – соглашается Эрин, хватая ее за руку и заставляя идти рядом с собой. – Ты не сможешь помочь нам сорвать розыгрыш, если будешь в постели собирать сопливые носовые платки. Хотя прямые волосы тебе очень даже к лицу…

Луна фыркает, протирая очки, но не отвечает. Черт, кажется, она уже простыла…

– Слушай, – начинает Луна, когда они уже стоят у подъезда, подбирая нужный ключ.

– Да?

– Возможно, Гала упомянет при тебе о кое-каком инциденте с демоном… – Эрин задумчиво смотрит на нее.

Луна делает глубокий вдох, прежде чем выпалить.

– Я вызвала демона, чтобы задать ему несколько вопросов, а он чуть меня не задушил.

– Что?!

– А в чем именно заключалась шутка?

Хана

Армия крошечных человечков захватила футбольное поле. Их возбужденные крики наполняют воздух, когда они пасуют друг другу мяч. С трибун доносятся родительские крики («Сейчас мы выйдем и всем покажем!», «Надень куртку!», «Завяжи шнурки, дорогой!», «В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ПОВТОРЯЮ: ЛИБО ТЫ ДОЕШЬ СВОЙ БУТЕРБРОД, ЛИБО Я СКАЖУ БАБУШКЕ, ЧТОБЫ ВЫЧЕРКНУЛА ТЕБЯ ИЗ ЗАВЕЩАНИЯ!»), но им все равно. Это ученики начальной школы, и они пришли играть на поле, как в последний раз – особенно пацан, стоящий на воротах и пропустивший несколько голов, уж точно играет в последний раз.

Ах, безрассудство детства… как же Хана по нему скучает. С тех пор как она стала мистикал, ее жизнь превратилась в череду опасных испытаний: например, научиться включать и выключать свет, гоняться за комарами в раздевалке или сворачивать от угрюмых взглядов Луны, которые она мечет, как летающие кинжалы, когда злится. Но ее утренняя миссия никак с этим не связана.

Теперь она Хана 007, профессиональная шпионка… и шпионит она за своими подругами.

Вытянувшись в струнку вдоль стены школы, Хана сворачивает за угол, демонстрируя удивительную изворотливость и ловкость.

– Что ты делаешь? – шепчет Ирис, оглядывая подругу сверху донизу.

– Я должна пройти незамеченной.

– Этот мальчик на тебя смотрит.

Хана поворачивается и смотрит во дворик, где остановился ребенок на полпути к футбольному полю.

– Он восхищается мной. Вне всяких сомнений.

Логика Ханы не оставляет места для возражений, и Ирис вздыхает, направляясь к ряду окон перед ними. Она кладет руки на стекло и толкает до тех пор, пока деревянная рама не заскрипит. Но створка не открывается – точно так же, как у двадцати двух других окон на фасаде, которые они уже пробовали открыть. К счастью, предательский шум скрипящей рамы маскируется криками, доносящимися с футбольного поля, в частности криком матери: «Мне все равно, что он ест тортилью без лука, опусти этого ребенка, я сказала!»

– Ты уверена, что Эрин думала о школе? – шепчет Хана, в то время как двадцать четвертое окно тоже отказывается открываться.

– Да! – отвечает Ирис вне себя от ярости. – Что бы ни задумали Лаура и ее друзья, Эрин, Нора и Луна тоже в это втянуты. Им отведена какая-то роль. В последний раз, когда я спрашивала Эрин о Лауре, она подумала: «В субботу в одиннадцать». А еще представляла, как пробирается сквозь открытое окно вместе с Норой и Луной. И это было школьное окно, да, – отмечает она. – Но я не знаю, какое именно…

– Подожди, они собирались прийти к одиннадцати? Тогда что мы здесь делаем в десять тридцать? Ты заставила меня встать в такую рань, и ради чего?

– Мы должны были прийти раньше, чтобы поймать их с поличным! И вставать в десять – это не «вставать в такую рань»!

– В выходные да. И сегодня у меня выступление, главная роль, если ты помнишь. Мой талант тоже нуждается в отдыхе.

– Что нуждается в отдыхе, так это твоя наглость. Давай, помоги мне, королева драмы.

Окна на следующем участке разделены по секторам. Время от времени Хане приходится пускать в ход свои актерские способности, чтобы проходящие мимо родители ничего не заподозрили. Самым сложным для нее оказывается не закрыть лицо ладонями, будто играя в прятки с ребенком, когда на них пристально смотрит какая-то женщина, а Ирис решает наклониться и сделать вид, что зашнуровывает кроссовки. Кроссовки на липучке.

Окна с другой стороны здания тоже не думают поддаваться, и это может означать только одно: они постепенно приближаются к нужному окну! Воодушевленная (хотя Ирис не разделяет ее энтузиазм) Хана повторяет свой шпионский маневр, чтобы прокрасться за следующий угол… и врезается в Нору.

– Ай! – вырывается у обеих.

Хана мгновенно оправляется от шока, увидев Нору. Ну, и еще Эрин и Луну, сопровождающих ее. «Черт», – думает она. Ее так не заставали врасплох с тех пор, как ее отец буквально вытащил дочку из миски с тестом для печенья, которое готовил в качестве сюрприза на годовщину.

Хана молится, лишь бы за последние пять минут у Ирис пробудился актерский талант, но вскоре это перестает казаться ей важным. Ее лучшая подруга своим вопрошающим взглядом изначально установила высокую планку, однако Луна с ответным ультраподозрительным выражением лица, несомненно, ее