ним полдня гуляли по лесу, потом он по двору гонял снежинки, а вечером дома грелся у камина — он был у меня на виду почти весь день.

— С аварии? — меня вдруг осенило, я вспомнила девочку из списка пострадавших: «Катя Лушина, 10 лет, ЧМТ, множественные переломы правой руки, перелом ключицы, перелом шейки бедра». — Ты же тоже была в том автобусе?

Она кивнула, опустила глаза.

— А почему у вас фамилии разные? — я даже не подумала, что это та самая Катя. Погибшей значилась Татьяна Краснова, и в контактах дочь, Светлана Краснова.

— Я вернула себе девичью фамилию после развода, а у Кати осталась фамилия мужа, — призналась Светлана.

Из меня просились вопросы, пазл в голове сложился, но выспрашивать у ребёнка подробности аварии я не решалась, тем более что она потеряла там бабушку.

— Катя, а можно я у тебя про аварию спрошу? — осторожно поинтересовалась я. — Ты, если не хочешь, не отвечай.

Я посмотрела на Светлану, глазами спрашивая у неё дозволения затронуть, возможно, трудную для них тему.

— Всё нормально, — слегка улыбнулась она и начала рассказывать за дочь: — Катюша уже давно оправилась, она перенесла несколько операций, правую руку по частям собирали, нервы тяжело восстанавливали, но она уже даже пальцами шевелит. Катюша — мой герой! — Светлана бойко проговорила, улыбнулась дочери и протянула ладонь. — Дай пять!

Катя неловко ударила её по руке правой ладонью и тоже улыбнулась.

— Ты и мой герой, Катя! — улыбнулась я.

Девочка даже духом воспрянула, в глазах появился радостный блеск, и сама начала делиться воспоминаниями:

— Я уже плохо помню аварию, — помялась Катя. — Мы с бабушкой ехали в школу от тётки Любы. В гостях у неё были на выходных и ночевали там. Бабушка меня всю дорогу заставляла шапку надеть, а мне жарко было, и я её снимала постоянно, — опустила глаза. — А потом автобус как-то наклонился, я падать начала, и мужчина рядом схватил меня прям с сиденья и на пол повалил, а потом грохот такой, удар сильный был. Так всё быстро произошло, страшно, я ничего не запомнила.

— Ты и есть та девочка с помпоном?! — озвучила я свои догадки и вздохнула.

— Ей сказали, что этот помпон стоил ей жизни, так бы голову пробило, если бы не шапка, — поделилась Светлана и удивилась. — Но, Катя, как вы про помпон узнали?

— Призрак рассказал, — опять вздохнула и поджала губы я. — А что за мужчина тебя схватил, помнишь?

— Он просто рядом стоял, недалеко от водителя, а перед аварией так посмотрел на меня и потом схватил, прижал к себе, и мы упали, — проговорила Катя.

История аварии сложилась в голове и замкнулась на девочке. Егор тоже её запомнил, но не сказал, что пытался спасти.

— Он спас её, — тихо проговорила Светлана, она, видимо, догадалась по моему виду, что тот мужчина и есть мой друг. — Я как-то свечку за упокой его души поставила в церкви, у меня нет других способов выразить благодарность. Хотела бы найти родственников, поблагодарить, да и как спросить, если ничего о нём не знаю?

— Его Егор зовут, — почему-то ком встал в горле. — Он погиб тогда.

— Я знаю, — вздохнула Светлана. — Почти все, кто ехал в передней части, погибли. Катюшу спасло чудо. Теперь буду знать кого благодарить и на чьё имя ставить свечки.

Катя, видимо, заскучала от нашего разговора, она доела последнее пирожное и потянулась к хомяку, но мать не дала его включить:

— Катюш, если хочешь с ним поболтать, иди в комнату, не здесь.

Тогда девочка забрала игрушку и ушла из кухни. Мы остались со Светланой вдвоём. Та рассказывала про все девять операций, про то, как Кате больше года восстанавливали руку, теперь остались только реабилитация, разработка подвижности.

Я хотела чем-то помочь Светлане и Кате, предложила помощь, но женщина отказалась, сказала, что трудности позади.

— Единственное, что меня тревожит, — у Кати не осталось друзей, она сейчас на домашнем обучении и на год отстаёт от своих бывших одноклассников, не общается ни с кем, избегает подружек. Грустит иногда. Я не знаю, что делать, а выходить из дома лишний раз отказывается, стесняется руки, — рассказывала она.

— А реабилитация помогает? — я раздумывала, что можно сделать для Кати, ускорить её выздоровление, чтобы она побыстрее вернулась к нормальной социальной жизни.

— На зимних каникулах поедем в санаторий в Подмосковье, дали путёвку, — рассказывала Светлана. — Понемногу, но помогает, она постоянно занимается, на процедуры ходим. Катя старается, не сдаётся.

— Что, если Кате найти хороших репетиторов, чтобы она нагнала программу и вернулась в свой класс?

— Я пока все средства вкладываю в лечение, про школу и не думала, — пожала плечами Светлана.

— Если Катя захочет, я ей в этом помогу, а к новому учебному году и рука окрепнет.

Катя действительно обрадовалась, когда я предложила ей план: догнать по знаниям бывший класс и с нового учебного года вернуться в школу. Но за полгода ей нужно было осилить полтора года школьной программы. Я пообещала, что после праздников обязательно найду репетиторов, только ей придётся постараться. Как мне показалось, у неё даже блеск в глазах появился от представленной возможности. Думаю, этой девочке всё по плечу.

Глава 32. Вопросы к собаке

Я попросила Катю позвонить, как только она снова увидит собаку, девочка записала мой номер.

Домой я возвращалась уже по темноте. Дружок ждал меня во дворе, просился погулять. Мы недолго гуляли вдоль улицы — в тёмный лес меня не тянуло. Я следила за ним: обычная собака, без каких-либо особенностей и сверхспособностей. Да и как Дружок может так быстро добежать до центра Твери? А больницы, где Кате делали операции, вообще располагались в Москве. Не мог это быть Дружок, никак.

Мы вернулись во двор, пёс в дом не пошёл, застрял у миски с кормом, а, наевшись, улёгся в своей будке.

Я готовила ужин, когда раздался звонок. Звонила девочка:

— Катя, я сейчас вижу собаку. В нашем дворе сидит под кустом, смотрит на окна.

— Подожди, не клади трубку, я должна удостовериться, что мой пёсель на месте.

Открыла дверь на задний двор, крикнула в темноту:

— Дружок! Дружок, иди ко мне.

Собака не подбежала. Я натянула пуховик, обулась, вышла во двор, заглянула в будку: его и там не было, но сзади кто-то ткнул меня в коленку. Дружок, свесив язык, стоял передо мной и вилял хвостом:

— Он пропал, — проговорила Катя в трубке.

— А у меня как раз появился, — озадачилась я. — Спасибо, Катя, звони ещё, как только увидишь собаку.

Мы распрощались.