родителей Сени, про общих знакомых, нам было что вспомнить и обсудить. После десерта мы уже шутили и смеялись. Я попросила счёт, а Сеня вернулся к начальной теме:

— Но почему Тверь? Неужели в Подмосковье не нашлось подходящего домика?

— Я смотрела и в Подмосковье, но в этот влюбилась с первого взгляда. Так и не объяснить, просто зашла и почувствовала себя дома, — сказала это вслух и осознала, что у жилища действительно есть душа. Задумалась, улыбнулась. Егор и есть душа дома.

— И не страшно жить одной? — Сеня смотрел на меня внимательно, изучающе.

— Я и не одна, — выпалила с усмешкой.

И тут до меня дошло, что он хотел узнать этим вопросом: появился ли кто у меня или нет. Хоть я и имела в виду собаку и Егора, но Сене этого знать необязательно.

— Ясно, — поджал губы он. Вздохнул.

После этого мне захотелось сказать что-то в оправдание, что я пошутила, имела в виду собаку, и никого у меня нет, но осеклась — не нужно давать ему надежд и обещаний, я и так этой встречей разворошила прошлое. Поезд ушёл, но я бы хотела, чтобы Сеня был счастлив, нашёл себе нормальную девушку, которая бы любила его за бесконечную заботу. Я не смогу оценить это, наоборот, в ответ на его опеку буду убегать подальше, чтобы надышаться свободой. Но в глубине души я понимала: мне не всё равно, что происходит в его жизни, никогда бы не пожелала Сене ничего плохого, для меня он навсегда останется родным, тем мальчишкой, одноклассником-Сенькой, в которого я в первый раз влюбилась в старшей школе, с которым когда-то были общие мечты.

— У меня для тебя маленький презент, — мягко улыбнулась я и принялась доставать пакетик со свечкой-снеговиком. — С наступающим! Больше повода встретиться не предвидится, поэтому поздравляю заранее.

— Спасибо, — улыбнулся Сеня, взял подарок, достал из пакетика, прочитал, фыркнул. Перевёл взгляд на меня. — Я вот не подготовился, пришёл без подарка.

— Ты мне вон какой подарок сделал, — кивнула на папку. — Спасибо, я теперь у тебя в долгу. Если что потребуется по моему профилю, обращайся.

— А ты где будешь на Новый год? — вдруг спросил Сеня. — К родителям не собираешься? Может, увиделись бы на праздниках.

— Родители приедут ко мне погостить, как раз с ними и будем отмечать.

Я встала, потянулась за пуховиком, пора было уходить. Сеня хотел было что-то ещё сказать, я видела по его глазам, но передумал. Промолчал.

Мы вышли из кафе, ленивый мелкий снежок осторожно кружился в воздухе. Сеня предложил подвезти, я отказалась, хотелось прогуляться. Тогда он пошёл проводить хотя бы до метро. По дороге в шутку сказал:

— Значит, теперь буду отслеживать сводки происшествий из Твери, искать в них твою фамилию.

— Отслеживай, отслеживай, всё равно не найдёшь, — рассмеялась я. — Ты же знаешь, я не люблю влипать в истории.

— Но, если вдруг влипнешь, звони, телефон помнишь.

— Обязательно, — усмехнулась я.

— Но можешь звонить, даже если не влипнешь, — с улыбкой добавил Сеня.

Я засмеялась.

— Хорошо.

Мы расстались на тёплой ноте, друзьями. До этого я всячески избегала встреч с Сеней, боялась претензий, обид, мне было стыдно за тот побег полтора года назад, ведь знала, когда уходила, что ему будет больно, но всё равно ушла. Сейчас мы с ним душевно и тепло поговорили, я радовалась, что не вскрыли прошлое, даже стало легче дышать, оттого что он не держал на меня обид. Надеюсь, у Сени всё будет хорошо, как и тот снеговик, я искренне желала ему счастья.

Глава 28. Глаза — зеркало души

Из цепких лап Ульяны я еле вырвалась, подруга хотела оставить меня у себя в гостях ещё на неделю. После проведённого вечера с ней и с вином, я поняла, что Максим, её молодой человек, явно в шоке: похоже, он впервые застал Ульяну в таком состоянии, мы пьяно куражились, а он выглядел таким растерянным, что мне стало его даже жаль. Наутро я сбежала под благовидным предлогом, что собака не кормлена, да и оживающие голодные призраки тоже.

Домой я возвращалась в хорошем настроении — подарками запаслась, теперь нет нужды мотаться в Москву, а продукты на праздник можно купить и в Твери.

Дружка во дворе не было, и я начала беспокоиться — неужели сбежал?! Заглянула в сарай — коробки с одеждой Егора тоже не нашлось на привычном месте, значит, он пришёл и взял вещи переодеться. Мне даже неловко стало от того, что он каждый раз ходит в сарай, приносит вещи, отогревает их, и только потом переодевается, почему я раньше не додумалась принести их домой?

Перенесла все его коробки к камину, и не только одежду, но и книги, канцтовары, не так много от него осталось. На душе было хорошо, и захотелось сделать Егору приятное.

Он, видимо, как-то понял, что я вернулась, и вскоре они с Демоном влетели в дом. Пёс тут же принялся радостно прыгать на меня, пытаясь лизнуть.

— Демон, ко мне! — строго проговорил Егор, спасая меня от грязных лап и мокрого языка собаки, и поморщился. — Что ты нашёл в Кате, там же одни кости, пойдём, насыплю тебе чего повкуснее.

Егор увёл Дружка на улицу, дал ему еды и вернулся в дом. Я в этот момент разбирала покупки и наполняла продуктами холодильник. Егор обошёл меня, оценил, сколько всего я набрала, и заключил:

— Хомяк-Катя вернулась в свою нору.

Я скорчила гримасу:

— Сам ты хомяк, половину ведь сам сточишь.

Егор улыбнулся своей коварной улыбкой:

— Стоит признаться: я скучал, — он потирал руки, выбирая, что стащить со стола.

— По тебе не скажешь, — недоверчиво прищурилась я и добавила: — А я по тебе нет.

Врала, на самом деле тоже соскучилась, мне не хватало Егора, но ему в этом признаваться не стоило. Он вдруг расхохотался. Мысли, мысли, их нельзя было остановить, я поздно это осознала, Егор уже услышал мою ложь.

— Катя, Катя, — покачал он головой. — Врёшь и не краснеешь.

— Ну тебя, — разочарованная неудачей я бросила в Егора апельсином, но парень его ловко поймал.

— Спасибо! — и пошёл в гостиную, напевая себе под нос: — Хочешь сладких апельсинов, хочешь вслух рассказов длинных…

Я опешила, проводила его недоуменным взглядом. С каким это пор он запел?! Мало мне почти круглосуточной музыки, неужели теперь ещё и петь будет.

Ужинали мы вместе приготовленными на скорую руку макаронами с сосисками, а после я достала папку с информацией о потерпевших в аварии. Егор как-то сразу напрягся, нахмурился.

— Смотри, что