— Понятия не имею. Он ушел, а мы еще тут разговаривали, женский крик раздался не сразу, — ответила я.

— Да, может, минут семь-десять прошло после того, как клиент вышел, — продолжал Капотов. — К сожалению, некоторые люди не стесняются мертвеца обокрасть. Бедняга мог сразу упасть, кто-то наткнулся на покойника раньше женщины-дантиста, увидел валяющийся рядом мобильный, спортивную торбу, кошелек на поясе и забрал их. Пять минут — большой срок, его вполне на грабеж хватило бы. Ворюга скрылся, а уж потом появилась стоматолог и завопила. Вам надо сходить к этому химику, попросить у него номер домашнего телефона Газетина. Вдруг у него родственники есть? Возможно, ошибся я, думая, что бедолага не женат. Идти недалеко, живо туда-сюда обернетесь.

— Газетин, Газетин… — повторила я. — Почему эта фамилия кажется мне знакомой? Где я слышала ее? Подскажите, где этот инвест-клоп-таракан находится.

В маленьком помещении так дурно пахло, что меня сразу стал душить кашель. Человек в респираторе, который стоял у машины, напоминающей гигантскую кофеварку, оглянулся, увидел меня и нажал на кнопку в стене. Из носика агрегата перестала течь в пластиковую бутыль коричневая жидкость.

— Немедленно выйдите, — приказал мужчина, — здесь ничего не продают.

— Хочу поговорить с господином Варавкиным, — кое-как прохрипела я.

— На улицу! — скомандовал мужик.

Я выскочила на пустырь и начала хватать ртом воздух, на языке ощущался привкус какой-то химии.

— Читать умеете? — сердито спросил мужчина, показывая на листок, прикрепленный ко входной двери. — Черным по белому написано: «Посторонним вход запрещен. Токсичное производство. В случае необходимости звоните».

— Я не нашла кнопку вызова, — прохрипела я.

— Ее нет, надо воспользоваться телефоном, набрать мой номер, я тут же выйду к заказчику.

— Не знаю номера.

— Вот те на! Всем его обязательно сообщаю, когда покупку оформляю.

— Не являюсь вашим клиентом.

— Что тогда вам от меня надо?

Я наконец-то победила кашель.

— Возле кафе, которое открыто неподалеку, вчера умер мужчина. Хозяин ресторанчика утверждает, что он работал у вас. При покойном не нашли документов. Но ведь надо его родственников предупредить. У вас должен быть номер телефона, адрес сотрудника. А может, вы знаете, как его супругу зовут?

— У Жени вроде никого из близких не было, — грустно сказал Варавкин. — До сих пор поверить не могу, что такое возможно — ушел человек на обед совершенно здоровым… и вдруг умер.

— Вас зовут Герман Львович? — уточнила я. — Это вы оставили владельцу ресторана свою визитку?

— Да. А вас как величать? — поинтересовался химик. — По имени или по званию?

— Я не работаю в полиции, — пустилась я в объяснения, — просто сидела в том кафе, видела там вашего сотрудника. Потом он вышел, а через несколько минут я выбежала на улицу, услышав вопль прохожей, и поняла, что клиент, который недавно за соседним столиком пил чай, мертв. Подумала, что у него, вероятно, есть близкие. Не все полицейские сострадательные люди, не каждый страж порядка надлежаще исполняет служебные обязанности, не каждый станет разыскивать родных умершего на улице человека, оформят труп как неопознанный, и конец истории.

— Ваше лицо мне вроде знакомо, — сказал Варавкин.

— Временно работаю в архиве, он расположен тут рядом, возможно, мы сталкивались на улице, — предположила я.

— Нет, нет, нет, у меня ощущение, будто я встречаюсь с вами постоянно, — заявил собеседник.

Я села на скамеечку, которая стояла у двери, и вернула беседу к интересующей меня теме:

— Вы сказали, что у вашего сотрудника никого из родных нет. Что вы о нем вообще знаете?

Варавкин пристроился на лавке рядом.

— Понятия не имею о его личной жизни.

Я удивилась.

— Странно. Взяли человека на работу и ничего о нем не выяснили?

— Вы сейчас в разливочную зашли и нюхнули воздух — понравилось? — прищурился Варавкин.

— Нет, — призналась я. — Но у меня не было респиратора, а у вас он есть. Наверное, мощный, хорошо воздух очищает.

— Хоть десять минут в нем постойте-ка! — вдруг разозлился Герман Львович. Потом взял себя в руки. — Ну да, вони нет, но вначале очень неудобно. В конце концов человек ко всему адаптируется. Однако сотрудника на такое производство найти трудно — условия труда тяжелые, большую зарплату я предложить не могу, гастарбайтера брать не желаю. Пару раз нанимал рабочих родом из ближнего зарубежья, всегда дело плохо заканчивалось: один несколько ящиков готового продукта уволок, другой банально мою куртку вместе с кошельком прихватил и зимние ботинки. Я уж совсем отчаялся порядочного человека найти. И вдруг — Евгений. Москвич с пропиской в паспорте, сразу согласился на тот оклад, который я ему предложил, не пил, не курил, работал молча, мы с ним за весь день могли друг другу только «здравствуйте» и «до свидания» сказать. Перед тем как оформляться, он поставил условие: ему нужен перерыв на обед. Я не стал возражать. Каждый день ровно без десяти полдень Евгений, взяв свою здоровенную спортивную сумку, куда-то уходил, потом возвращался и снова бутылки наполнял. Правда, поесть-то он уходил в одно и то же время, а вот возвращался часто с опозданием. При этом на место прибывал за пять минут до того, как к работе приступить надо, тут он крайне аккуратен был. Я удивлялся: ну как можно быть пунктуальным утром и не следить за временем днем? И хоть бы извинился: «Простите, засиделся в кафе». Так нет, молчком явится, к аппарату встанет и принимается на кнопку жать. Как-то раз я не выдержал, сказал ему: «Мне неудобно отпускать оператора розлива на длительный обеденный перерыв». Он пробурчал: «Понял. Обращусь в кафе, может, там официант нужен». И — к двери. Я испугался, что мужик на самом деле смоется, и остановил Газетина: «Согласен, уходите днем в свободном режиме. Но тогда ваш рабочий день и завершаться будет позже». Евгений молча кивнул. У меня много народа побывало, все живехонько стонать принимались: «Трудно в таких условиях целый день пахать, да еще зарплата маленькая, прибавьте денег, а то уволюсь». Я возмущался: вот здорово! Ты разве не знал, что делать предстоит? Я тебя обманул? Нет, показал производство, размер оклада сообщил. Хочешь уйти? Скатертью дорога, кому ты нужен без всякого образования. Надеешься президентом стать? Флаг тебе в руки! А вот Евгений другим оказался, без нытья работал.

— Жаль, что вы о Газетине ничего не знаете, — расстроилась я.

— Только адрес по прописке, — уточнил химик.

— Можете мне его дать? — попросила я.

— Пожалуйста, — кивнул Варавкин. — А еще мобильные номера есть. Записывайте.

— У него было два телефона? — удивилась я, получив необходимую информацию.