Хорош, чертяка! В возрасте, а все равно взгляд приковывает. Если сын пошел в него, понятно, отчего Лика не устояла. Тут не только бархатный, обволакивающий баритон, но и внешность. Жгучий кареглазый брюнет, черты лица точеные, благородством кровей за версту тянет. Авторы фэнтези именно таких в качестве главных героев описывают, только с поправкой на возраст. На шее – массивная золотая цепь. Подобную, если не изменяет память, носили канцлеры в тюдоровской Англии. Тяжелая, наверное, а герцог словно не замечает.

Характеристика канцлера была бы неполной, не упомяни я об одной особенности, малюсенькой и смертоносной: он, как Риоре, родился магом. По заверениям опального советника, слабым. Сиятельного вельможу больше волновала власть, и он, равно как его предки, не стремился преумножить свои возможности. Но кто знает? Люди часто притворяются беспомощными, чтобы усыпить чужую бдительность. Одно радовало: у Тео с магией вовсе не сложилось. Как презрительно отозвался о нем лорд: «Ума научиться владеть даром не хватило». То есть теоретически способности имелись, а практически возможности воздыхателя Лики заканчивались зажжением световых шаров. Но хотелось бы заранее знать, на что способен его отец. С другой стороны, магия во дворце строго регламентирована, иначе бы тот же Риоре давно свершил маленькую месть.

По иронии судьбы именно герцог Лоон Сарус, лорд Отти поведал, ради чего затеяли торжественное заседание. Уверена, канцлер и предложил королю сообщить все в столь помпезной обстановке. Он и Сириус Лонли, граф Эссен, новый советник его величества и одновременно любимец его жены. Понимаю, супруг не молод, а Марианн хочется внимания и ласки, которыми может щедро поделиться щеголеватый зеленоглазый шатен с модной уже в нашем веке легкой небритостью. Как увидела его, сразу поняла: должность нашел в постели. Не становятся советниками юнцы, а Сириусу явно нет сорока. Пусть не мальчишка, но молод и явный любитель дам. Видела, как он взглядом флиртовал с одной красавицей. Та растекалась теплой лужицей. Королева, разумеется, подобное поведение не одобряла, но ничем, кроме прищура, не выдала себя.

Итак, все шло хорошо, то есть монотонно и скучно, пока канцлеру не потребовалось… предложить выдать меня замуж.

– Принцесса входит в опасный возраст, лорд Лонли, – кивок советника, – согласен, пришло время задуматься о будущем королевства. Разумеется, – он сделал необходимую оговорку, – если это не противоречит планам вашего величества.

Гулко вздохнула и пожалела об отсутствии веера. Он пригодился бы, чтобы скрыть волнение.

Мечты об отсрочке разбились в пух и прах, король поддержал подданных, но великодушно предложил мне подумать о кандидатуре жениха до бала.

– Хотелось бы, чтобы ты во всеуслышание назвала имя избранника. Лорд Лонли помог составить список подходящих молодых людей. Обратись к нему, если испытываешь затруднения.

Собственно, на этом торжественная часть закончилась. Король еще раз напомнил о грядущем бале и, поднявшись, удалился в Малый тронный зал, в котором проводились аудиенции. Туда же устремились просители из числа местной аристократии. Остальные, перешептываясь, потянулись к выходу.

Королева тоже поднялась с трона.

Может, кто-то счел жест Сириуса обычной любезностью, но я-то поняла: он подал руку не просто так и непростительно долго задержал пальцы на локотке Марианн. Готова съесть свой чепец, если они не любовники. И болезненный щипок, которым королева отблагодарила советника за внимание других дам, мне тоже не привиделся.

Граф Эссен скрылся из виду – его место подле короля. Где-то там и секретарь, нужно после с ним познакомиться. А вот Брайн остался, ждет меня. Марианн уже упорхнула, шурша юбками в броне из верных фрейлин. Медлить больше нельзя, придется понадеяться на удачу.

Как и предполагала, спуститься с возвышения помог старший королевский слуга. Деликатно, не касаясь кожи. И сразу отпустил руку, стоило ступить на навощенный паркет.

– Не могли бы вы уделить мне минутку, ваше высочество?

Вопреки ожиданиям моим вниманием завладел не Брайн, а Лоон Отти, отец Тео. Герцог старательно изображал почтение, но на дне глаз читалось презрение. Определенно, он ни в грош не ставил принцессу. Избавится при первой возможности.

– Безусловно.

Канцлерам не отказывают.

Подставив локоток, позволила увести себя к золоченым дверям тронного зала. Плыть павой в неудобной обуви – я предпочитала кеды, а Лика – туфли на платформе, заострявшиеся к носку, – оказалось непросто, но герцог не торопился, поэтому справилась. И ведь носят же они нормальную обувку! К той же подруге принцесса ездила в аналоге наших балеток, но под парадное платье пришлось натянуть орудие пыток. Как в таких танцевать? Меня учили на обычных каблуках, толстых, рюмочкой.

Герцог начал разговор тогда, когда уже решила, что он о нем забыл. И не в зале, подальше от посторонних ушей. Мы остановились в оконной нише, отделенной портьерой от проходной комнаты. Очень удобно: и альков, и место для секретных бесед. Одну из таких и затеял Лоон, предварительно убедившись, что нас никто не подслушивает.

– Ваше высочество, полагаю, вы уже достаточно взрослая, чтобы я мог говорить откровенно.

Растерявшись, кивнула. Лика бы, наверное, задрала подбородок и отчитала за попытку намекнуть на свой возраст. Насколько поняла, она капризна.

– Прекрасно!

Герцог положил руку на подоконник. Невольно посмотрела на нее – крепкая, со странной мозолью между средним и указательным пальцем. А как же изнеженные аристократы, которые целыми днями полируют ногти и втирают в кожу крем?

– Итак, – голос Лоона заставил вздрогнуть и вновь обратить внимание на его лицо, – речь о вашем замужестве. Вы должны понимать, какую ответственность налагает титул, сознавать долг перед государством.

– Я сознаю, милорд.

Канцлер едва заметно улыбнулся.

– Не сомневаюсь. Ваш брак – дело государственное, а возраст заставляет поторопиться. Помнится, ваша прежняя помолвка закончилась неудачно…

Так, а с этого места поподробнее! Риоре ничего о помолвке не рассказывал. Прикусила губу, борясь с желанием удовлетворить любопытство. Легче сразу признаться в самозванстве, поэтому молчи! Существуют фрейлины, горничные, женская хитрость, в конце концов.

– Поэтому на вас возложена двойная ответственность. Граф Эссен подготовил списки потенциальных женихов, но я взял на себя смелость избавить вас от мучительного выбора.

Канцлер замолчал и выразительно глянул на меня. Не дождется, не скажу о Тео.

– До меня дошли слухи, – продолжал интриган. – Можете рассчитывать на мою поддержку, я уговорю его величество.

И снова молчание, выразительное, чеховское.

– Простите, но я не понимаю ваших намеков, милорд.

– Тогда скажу прямо. Речь о вашей симпатии к моему сыну.