одной голове, то есть, в голове медиумического инструмента. Нам нужны более высокие призывы, которые привлекали бы сотрудников- дебютантов, предоставляя им более широкие средства знания на пути, который они сами проходят, чтобы святая духовность проникала во все феномены и учения, касающиеся духа.

Он сделал краткую паузу, которую я не осмеливался нарушить, очарованный высотой услышанных концепций, затем продолжил:

— Займёмся твоим предложением. Условные рефлексы, действительно, сюда очень подходят; однако, нам надо коснуться области более серьёзных оценок. Животные Павлова проявляли мнемонические возможности; они запоминали факты с помощью ментальных спонтанных ассоциаций. Это значит, что они мобилизовали тонкую материю независимо от плотного тела, и что они играли с ментальными силами в своём организме примитивных импульсов. Если бы «фрагментарные сознания» опыта были способны пользоваться этой энергией, вызывая повтор определённых феноменов в клеточном мире, то какие чудеса мог бы реализовать дух человека, уступающего не простым условным рефлексам, а излучениям другого духа в резонансе с ним? Внутри таких принципов настоятельно требуется, чтобы посредник-медиум рос в своей собственной значимости. Необычных и неизвестных фактов полно в жизни во всех её закоулках, но восхождение даёт место страстным исследованиям. Никто не получит благословений урожая без пота посева. Но самым жалким образом большинство наших друзей делают вид, что не знают о подобных обязательствах работы и сотрудничества; они требуют способностей на сто процентов. Медиумический инструмент автоматически дискредитируется, если не имеет шансов показывать абсолютную гармонию с развоплощёнными в тройной области ментальных, духовных и физиологических сил. Ты понимаешь трудность?

Да, я начинал понимать. Но разъяснения были слишком очаровательны, чтобы я рискнул сделать какое-либо замечание; именно поэтому я ждал продолжения определений в положении скромного ученика.

Помощник заметил моё внутренне отношение к этому и продолжил:

— Ища более простой символ, представим себе медиума, как мост, соединяющий две сферы, между которыми устанавливается внешнее решение последовательности по причине различия материи в вибрационной области. Чтобы быть относительно точным инструментом, ему необходимо научиться не уступать, и далеко не все работники медиумической мастерской могут реализовать на коротком пути подобное обретение, которое требует преданности счастью своего ближнего, возвышенного понимания коллективного блага, продвинутого духа братской помощи и спокойного превосходства в противостоянии с мнением окружающих. Чтобы достичь созидания подобной природы, необходимо часто уходить в «обитель высших принципов». Дух служителя должен фиксироваться в самых возвышенных зонах существа, где он познает ценность утончённых концепций, обновляясь и выделяя из себя квинтэссенцию, чтобы создать типичный элемент тех, кто следит за его траекторией. Человеку, чтобы помочь в настоящем, надо жить в будущем своего народа. Место впереди всех накладывает на него одиночество и непонимание, иногда болезненное; но это условие представляет собой статью Закона, который заставляет нас приобретать, чтобы мы могли отдавать. Никто не может обучить дорогам, которые сам не прошёл. Отсюда рождается, говоря о созидательном медиумизме, необходимость зафиксировать энергии инструмента на самом возвышенном алтаре личности. Надо признать, что феномены — не важно, какой природы — надоедают существу с любой стороны. Законная наука

— это постепенное завоевание сил и действий Природы, которые рассеяны в нашем узком понимании. А так как мы все являемся Сынами Бога-Открывателя, бесконечного в своём величии, мы должны всегда ждать перед лицом полей безграничных наблюдений, чьи двери откроются нашим желаниям знаний, чтобы наши заслуженные звания могли давать зёрна. Поэтому, Андрэ, мы считаем, что самый стабильный и самый красивый медиумизм начинается среди людей в империи чистой интуиции. Моисей исполнил свою задачу вопреки проявлениям феноменов, окружавших его; под в состоянии потрясения он получает возвышенные принципы Десяти Заповедей, оказавшись перед лицами и голосами, материализовавшимися из духовного плана; Во время передачи заповеди «не убий» он не кажется таким уж склонным к нерушимому уважению жизни других; его учение, хоть и уважаемо, но зиждется на исключительности и страхе.

С приходом Иисуса аспект медиумизма меняется. Учитель поддерживает постоянный контакт с Отцом с помощью своего собственного сознания, сквозь своё сердце; он передаёт людям Божественное Открытие, проживая в нём самом; он не требует правосудия, и тем более не требует немедленного понимания; он любит живые существа и служит им, поддерживая связь с Богом. Поэтому Евангелие — это послание доверия и вселенской любви. Итак, мы видим два типа посредников с небесами, абсолютно разных, показывая, какая модель кому желательна. Однако, в обычном медиумизме сотрудник будет пользоваться своей ментальной материей, страдая от естественных неточностей перед лицом земного исследования; и после того, как адаптируется к самым благородным императивам личного отречения, он создаст, но не просто так, а ценой постоянного труда, внутренний храм служения, в котором он познает превосходство божественной программы над человеческими капризами. Достигнув этого, он будет подготовлен для вхождения в резонанс с более великим числом развоплощённых и воплощённых существ, предлагая им, в образе благотворительного моста, возможность встречаться друг с другом в эволюционном положении, в котором они находятся, сквозь созидательное понимание. Должен тебе сказать, что мы здесь не ведём речь о случайных способностях, которые возникают и исчезают у кандидатов на служение без понимания порядка и дисциплины, настоящие пробирки, готовящиеся к полётам в будущее; мы ссылаемся здесь на медиумизм, который принимается сотрудником, и готовый к любой ситуации во имя общего блага. Комментируя деятельность и задачи, мы должны выделить подходящие под них модели, и такова характеристика духовного инструментализма в высших сферах. Логически невозможно достичь его в одно мгновение: любое творение предполагает начало.

Потрясение от услышанных концепций, охватившее меня, становилось очевидным, и помощник, изменив тональность голоса, успокоил меня:

— Вновь обращаясь ко Христу, надо признать, что Учитель прожил изолированным на «божественном мосту сознания», открывая путь для человеческой юдоли. Конечно, никто из нас не претендует на копирование Иисуса; но нам нужно вдохновение от Его уроков. У миллионов человеческих существ, воплощённых или развоплощённых, мысль остаётся в самой низшей области примитивных импульсов, они поглощены страстями инстинктов, остатками униженного прошлого, привязаны к условным рефлексам разрушительными потрясениями, каким они отдаются безо всякой защиты; другие, в том же количестве, подчинены плоти своей, в ней самой и вне её, поглощены беспорядочной деятельностью, бесцельными чувственными проявлениями, расстроенной привязкой к внешности, которая уже прошла, или к ситуации, которая себя уже не оправдывает; третьи застывают в блаженной позе исключительного религиозного мистицизма, безо всякой реализации в секторе опыта и заслуг, который записал бы их в рамках аутентичного восхождения. Когда забирается физическое тело, ситуация остаётся почти всегда без изменений для периспритного организма, результата труда терпеливой и долгой эволюции. Хоть и состоящий из более моделируемых и тонких элементов, этот организм всё ещё представляет собой