* * *

Вадик наелся и снова стал приставать. Собственно, что им было здесь еще делать? Предполагался только секс и ужин. Вадик обожал секс с Таней. Она его всегда заводила. Ему достаточно было взглянуть на нее в офисе, чтобы забыть, зачем он к ней, собственно, зашел. Общаясь с Татьяной даже по работе, он почти всегда думал только о том, как бы поскорее выехать вдвоем куда-нибудь в укромное местечко.

– Таню-юш, – зашептал он ей в ухо, стараясь прижаться всем туловищем. – Как ты па-ахнешь! С ума сойти! Чем ты так па-ахнешь, май дарлинг, чем?.. – ворковал Вадик, с наслаждением принюхиваясь и жмурясь.

– Тем же, чем и ты, – отвечала Таня задумчиво. – Семгой, салатом, вином… Сексом… Слушай, а этот хозяин…

– Танька, дался тебе хозяин! – перебил Вадик, целуя ее. – Ну хочешь, не будем здесь больше встречаться, если тебя раздражает? Хотя жаль. Хата хорошая…

– Да нет, нет! – испугалась Татьяна. – Совсем не раздражает! Просто… интересно же… Чувак свою квартиру предоставил для наших свиданий… Ну я вот, например, не уступила бы свою никому… Интересно… Так он что – часто бывает в командировках?

– Нередко. Говорю ведь, бизнес у него туристический. И небольшой, народу не очень много работает. Так что в некоторые поездки Леха сам ездит. Договора там заключает. Или новые места присматривает… Танька, ну не отвлекайся… Сладкая моя…

Таню царапнуло раздражение. Хотя она, конечно, понимала, зачем пришла сюда, так что постаралась отвлечься от посторонних мыслей, закрыла глаза – и отдалась привычным приятным переживаниям. Но когда они снова лежали рядом, отдыхая, опять затянула свое интервью.

– А у тебя с ним прямо дружба? – спросила.

– С кем? – не понял сонный Вадим.

– С хозяином.

– Ну, ты у меня упертая… – он усмехнулся. – Ну, дружба не дружба… В общем можно и так сказать.

– А почему ты с его женой не знаком?

– Да зачем мне его жена? Если бы он сам захотел… А так…

– А это его первая жена?

– Танька! – Вадим приподнялся на локте и наконец внимательно взглянул на подругу. – Ну зачем тебе это все, а?

– А затем, – отбилась она, совершенно, впрочем, не заботясь о правдоподобии ответа, – что я у нее в доме такими интимными делами занимаюсь. Нужно же что-то знать об этой женщине!

– О господи! За-чем! – простонал Вадик. Но Таня только рассмеялась в ответ и отвернулась от него. Она совершенно не хотела больше отвлекаться от накативших на нее воспоминаний.

* * *

…После Лешки не было у нее уже таких любовных потрясений. Не было такой бури переживаний, переворачивающих душу. Этого непреодолимого, словно всю тебя пропитавшего чувства, когда любовь к одному человеку заменяет весь мир и прорастает в каждую твою клеточку. Когда невозможно представить на месте возлюбленного кого-то другого и даже недолгая разлука кажется трагедией.

Таня смотрела на фотографию, висевшую к ней всех ближе, – и узнавала, узнавала… Она чувствовала что-то такое, чего давно уже с ней не было. Как будто слабые отголоски давнишнего счастья, но вместе с ними тупые уколы неясной тоски.

Она разглядывала знакомую ямочку на щеке – и память включала другую картинку: она сидит у Лешки на коленях, верхом – и они просто смотрят друг на друга. И улыбаются. Она любуется его ямочками и думает, как же все-таки сильно его любит. А он вдруг говорит: «Как же сильно я люблю тебя, Танька! У меня даже сердце болит…» Она представляла и другую картинку: они сидят в машине. Не едут. Он держит руки на руле и смотрит перед собой. Он сердит, но уголки губ все равно вздернуты – оптимист! Всегда как будто улыбается.

– Мне это не очень понятно, – говорит Леша медленно. – Сама столько раз говорила, что мы должны быть вместе. А теперь, когда я ушел от жены, ты все чего-то тянешь и не объясняешься с мужем. Ты передумала?

Таня испуганно мотает головой. Она не передумала!.. Господи, ну как же тут объяснить?! Она не передумала, конечно же, нет…

– Таня! – призывает он, наконец поворачивая к ней лицо. – Ты вообще-то меня любишь?

Она ожесточенно кивает головой…

* * *

…Вадик снова вывел ее из задумчивости:

– А не выпить ли нам, Танюшка! – воскликнул и с кряхтением потянулся через нее за шампанским. Таня поддержала бутылку за донышко, он плеснул в бокалы. – Давай за нас! – Они чокнулись с глухим стуком. И выпили. Ей приходилось делать усилие, чтобы выныривать из той, вдруг воскресшей, реальности в эту. – Что-то ты у меня сегодня какая-то не такая, – озабоченно заметил Вадик. – У тебя ничего не случилось?

Она погладила его по щеке, почти совсем о нем не думая.

– Давай еще выпьем, – предложила.

– Давай! – поддержал он весело. – Вот это я люблю! Вообще-то с тобой я все люблю, Танюха. И тебя я люблю очень, май дарлинг. – Он смачно поцеловал ее в губы мокрыми губами. Поцелуй пах шампанским и был совершенно дружеским. Таня улыбнулась и легла на спину.

– Слушай, – сказала задумчиво, – а почему ты жене изменяешь?.. Нет, я понимаю, хочется разнообразия… Это-то понятно. Я даже не про секс, знаешь. Почему ты ей душой изменяешь, а? Ты как-то уж очень, что ли, много вкладываешь в такие отношения, очень включаешься – я не права?

– И да, и нет. Я, честно говоря, об этом вообще-то и не задумываюсь. Все это мне кажется довольно естественным. Ну люблю я женщин! Ну люблю – что тут поделаешь?! Так ведь и жена моя женщина – ее я тоже люблю. А не «включаться», как ты выразилась, в этом деле, по-моему, совершенно невозможно. Вот ты, например, Танюх, – он поднялся на локте и навис над ней, ласково разглядывая ее лицо. – Ну разве можно тут не включиться? Ты же прелесть! Женщина!.. Это – чудо!

– Ну да, да, понятно, – Таня развернулась на бок спиной к нему. Она уже пожалела, что спросила…

* * *

…Алеша смотрит на нее, ждет, что она ответит. Ее киваний недостаточно. Он сам от себя не ожидал еще недавно, что сможет уйти от жены. А теперь вот все пошло как-то неправильно.

– Тогда в чем дело? – спрашивает. – Мне ждать ответа или ты так и будешь молчать и мычать?

– Я… – начинает Таня. – Я понимаю, что это как-то странно с моей стороны. Просто никак не могу решиться. Он, кажется, ничего не видит, я не знаю, как ему сказать… Каждый вечер прихожу домой с намерением поговорить – и не могу. По-моему, он не готов… Надо собраться с силами, все-таки его жалко, он же не виноват, что так вышло… – Таня лепечет почти без выражения, Леша скептически улыбается…

* * *

«…И что теперь? – спрашивает себя Татьяна. – С чем я осталась? Так и живем с ним по-прежнему, но как мы живем? Разве это жизнь? Не знаю, есть ли у него кто-нибудь, но ко мне он как к женщине равнодушен, да и вообще довольно равнодушен. И ко мне, и ко всему на свете. Ни тепла, ни любви, ни толком поддержки. Какое-то странное, безрадостное соседство. И у меня череда любовников… А кого из них я любила? Никого! Да и вообще, кажется, чем дальше, тем меньше я в принципе способна на какие-то чувства к мужчинам. Встречаюсь с ними – и почти без эмоций. Какой-то дурацкий технический опыт растет, а в душе пустота… Пустая, никчемная жизнь. Ну почему, почему я тогда не ушла от мужа?! Ведь после Леши уже никогда у меня ничего хорошего не было! А то – то было чем-то особенным, была настоящая любовь! Я ее потеряла… Я разрушила ее собственными руками».