— Не поверите, в одной из Благородных школ, — включился в игру Арман.

Четверка сама собой распалась на пары. Герцогу выпала честь вести под руку королеву, тогда как Кристина оказалась бок о бок с королем. Сердце ее билось о ребра. Девушка предпочитала помалкивать и слушать. В конце концов, именно этого от нее и требовалось: улыбаться, излучать гостеприимство и украшать прием своим присутствием. Зачастую жена — аксессуар, дополнение к мужу, а не самостоятельный человек.

— Вы — и вдруг школа? — нахмурилась Маргарита и, не веря, покачала головой, отчего ее собранные на затылке локоны пришли в движение. — Вы же ненавидите подобные места! Стоп, — озарило ее, — так именно из-за прекрасных глаз своей невесты вы пропустили новолетный бал?

— Увы! — развел руками Арман.

Меньше всего на свете ему хотелось обсуждать обстоятельства своей помолвки, но отмалчиваться невежливо, приходилось на ходу сочинять романтичную историю, благо Маргарита любезно подсказывала все сюжетные повороты. Попутно герцог наблюдал за королевой. Он помнил задание Конрада, догадывался, тот отпустил жену за тем, чтобы Арман мог к ней приглядеться. Ведьма или нет? Творила ли она темные ритуалы?

Беглый осмотр ауры ответов не дал. Она горела ровным белым светом, как у любого чистокровного человека без задатков магии. Однако ничего не мешало королеве скрыть ее обманкой или щитом. Чтобы проверить, требовалось специальное вмешательство. По известным причинам прибегнуть к нему Арман не мог. Да и как, Маргарита бы почувствовала. Человека надлежало погрузить в сон или лишить сознания, иначе процедура вышла бы крайне болезненной. Вся надежда на Кристину. Вроде, она понравилась королеве, но пока для назначения фрейлиной этого мало, невесте придется постараться. В бальном зале полной девиц от четырнадцати до тридцати, жаждавших занять место подле трона.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Но вы так и не назвали имени вашей избранницы, — вклинился в разговор король и остановился.

Словно по команде, одновременно с ним встали все остальные.

Кристина заранее приготовилась к тому, как брезгливо вытянется лицо его величества. Ничего, во второй раз, после Лайнела, уже не страшно, да и ей не привыкать к пренебрежению.

Арман удивил, постарался выставить происхождение невесты в лучшем свете:

— Она из древнего обедневшего рода магов льда.

— Льда? — отчего-то удивился Конрад и совсем иначе, заинтересованно осмотрел Кристину с головы до ног. — Увы, сейчас таковых осталось мало, хотя некогда Магрет славился ледяным полком. Вы уникальны, миледи, с чем вас и поздравляю. Вдвойне поздравляю, потому что род Рувелей тоже на особом счету, самый уважаемый в королевстве. После Альбертинов, разумеется. Оставьте для меня второй танец…

Он вопросительно глянул на нее. Сначала девушка не поняла, чего от нее хотят, но быстро спохватилась:

— Кристина, ваше величество, Кристина Имирис. Разумеется, второй танец ваш.

В голове же вертелось: «Почему второй? Чем я прогневала короля?» А потом она догадалась: первый танец для жениха.

— О, так вы племянница или кузина Лайнела! — наконец-то определив ее место в обществе, довольно кивнул Конрад. — Достойный выбор.

Ни герцог, ни его невеста не стали его разубеждать.

Специально для королевской четы установили глубокие кресла, где они могли бы отдыхать и принимать приветствия подданных. Однако они пока пустовали. Конрад предпочел пройтись, переброситься парой слов с членами Королевского и Магического советов, а Маргарита весело проводила время в обществе сестры Изольды. Повинуясь воле жениха, Кристина последовала за ней. Девушка не навязывалась, стояла чуть в стороне, готовая в случае надобности поддержать беседу. Какая, в сущности, разница, в каком углу зала наслаждаться бокалом шампанского?

Музыканты настраивали инструменты. Совсем скоро с хоров польются плавные звуки, закружатся пары.

Кристина чуточку волновалась, поэтому пила. Дело вовсе не в королеве — она боялась перепутать шаги. Вдруг столичные танцы отличаются от тех, которые преподавали в школе? Мода менялась, тогда как программа обучения много лет оставалась прежней. Анук Мертье любила повторять, что принципы хорошего воспитания вечны и в изменениях не нуждаются. Еще и король… С одной стороны, почетно, с другой — коленки трясутся. Но пить много нельзя, и Кристина цедила один бокал целую вечность.

Маргарита оказалась не так проста. Сначала она показалась девушке милой и открытой, но теперь Кристина поменяла первоначальное мнение о ней. Королева уродилась истинной дочерью владетельного князя, надменной, гордой и неприступной. Когда требовалось, она надевала маску, но после ее снимала и пресекала любые попытки нарушить ее уединение. Маргарита нарочито не замечала придворных, разговаривала исключительно с сестрой. С ней она была мила и улыбчива, тогда как остальных окатывала ледяным душем. Хотя, может, дело в обычной самозащите? Кристина догадывалась, чтобы выжить в свете, ей тоже придется научиться морозить взглядом.

Изольда Ноэль, сиятельная леди Валхинская казалась полной противоположностью сестре, хотя унаследовала присущую всем аристократам надменность. Тоже блондинка, только медовая, кареглазая, она охотно и много смеялась, записывала все новых и новых кавалеров в свою бальную книжку. К сожалению, Изольда не унаследовала утонченной, практически идеальной красоты Маргариты, хотя назвать ее уродиной тоже язык не поворачивался. Лицо портил слишком большой рот, из-за которого злые языки прозвали Изольду «леди Лягушкой». Не иначе, завидовали.

Сиятельная леди Валхинская перебралась в Магрет пять лет назад, устав от скуки родного гнезда. Возвращаться обратно она не собиралась, а после внезапной скоропостижной смерти отца и вовсе объявила королевство своим новым домом.

Наблюдая за сестрами, Кристина все больше приходила к выводу, что действовать придется именно через Лягушку. Королева прекрасно видела невесту Армана, но знаков внимания не оказывала. Уделила внимание, и хватит. Зато она неожиданно проявила интерес к Лайнелу Имирису. Тот подошел засвидетельствовать свое почтение и заработал улыбку. Хм, похоже, для королевы не все аристократы одинаковы.

— Вот уж не думал, что вы приедете, ваше величество!

Лайнел почтительно склонился над рукой старшей валхинки, затем точно так же приветствовал младшую.