Она смотрит на часы, со стоном закрывает руками лицо.

— Уже почти двенадцать! Как стыдно! Твоя бабушка подумает, что мы проявляем неуважение… Она же вчера сказала, что завтрак в девять утра.

Усмехнувшись, убрал её руки от лица, склонился к влажным, вкусным губам.

— Бабушка всегда говорит, что завтрак в девять, а я всегда на него опаздываю. У нас это как традиция. Кроме тех, кого ты уже видела, здесь есть ещё несколько человек прислуги и повар. Так вот, пока они есть, мы не останемся голодными.

— Да я же не об этом, — кривится она. — Просто… Я и так не нравлюсь твоей бабушке, а теперь у неё ещё и повод появится…

У неё повод и так уже есть. Целых три: Тата русская, с ним только ради денег, да ещё и бабушка не сможет его контролировать через жену. Только и Бес уже не мальчик. Его даже в детстве было сложно заставить делать то, чего он не хотел. Сейчас же ни у кого такой возможности нет.

— Хайят все не нравятся. Это не повод казнить себя. Меня слушай.

Она вздохнула, отвернулась.

— Как скажешь.

— Вот и замечательно. Давай, поднимайся, иди в душ. Я тоже сейчас присоединюсь.

* * *

Мы вышли из комнаты только к обеду, и мне отчего-то стало тревожно. Наверное, всему виной напряжение, что витает здесь с тех пор, как я переступила порог.

Как только вошли в столовую, на меня устремились две пары глаз, и, если взгляд Зары я выдержала стойко, то второй взгляд, принадлежащий бабушке Хайят, заставил сжаться и отвести глаза в сторону. А в голове зазвучал её голос:

«И что? Ты хочешь, чтобы он смотрел на тебя, как на эту… без уважения? Как смотрит волк на кусок мяса? Что это за слёзы, Зара? Немедленно успокойся. Вспомни, чему я тебя учила. Девушки, на которых смотрят и трогают — не для семьи. На таких не женятся. Их просто используют для утех».

Снова смотрю на девушку, а та уже скользит взглядом по Беслану.

«Но эта девушка… Бабушка Хайят, ты видела, какая она красивая. Она очень нравится Беслану. Мне кажется даже, что он в неё влюблён».

Я поворачиваюсь к Шахбулатову, но он, кажется, не замечает этих переглядываний, идёт к столу и отодвигает для меня стул.

«Глупости! Беслан не верит во всю эту чепуху. Любовь, страдания — это не для моего гордого хищника».

Так, ну всё. Хватит. Слова этой женщины не проникнут в мой разум. Я, может, и не знаю Беслана столько, сколько знает она, но вижу его отношение ко мне. Он не вышвырнет, наигравшись. И как на кусок мяса он на меня не смотрит. Смотрит совсем по-другому. Вот оттого его бабушка и бесится. Она-то другую себе в невестки пророчила.

— Добрый день всем и приятного аппетита, — произносит Беслан — судя по строгому тону, чтобы мы уже прекратили эти гляделки.

— Добрый, — произносит вдруг Зара, да таким несчастным голосом, что становится понятно — для неё этот день, как и предыдущий, совсем не добрый. И мне, правда, её жаль. Даже не знаю, как отреагировала бы на её месте. Быть может, повела бы себя не так спокойно, как она. Или вообще вцепилась бы сопернице в волосы.

Бабушка награждает её красноречивым взглядом, и на этом разговоры прекращаются.

Я с трудом проглатываю кусочек сыра и вилку омлета, больше не лезет. Жду, пока доест Беслан, и, когда он откидывается на спинку стула и делает последний глоток кофе, беру его за руку.

— Пойдём к озеру? — спрашиваю вполголоса, на что Беслан отвечает не сразу, пару секунд внимательно изучает моё лицо.

— Нет, Тата. Сейчас у меня дела, вернусь ближе к вечеру. Ты пока побудь с бабушкой и Зарой, с ними же и прогуляешься.

Вот это поворот.

— Но я…

— Хорошего дня, — берёт моё лицо в свои ладони и целомудренно целует в лоб.

* * *

Думаю, не стоит и говорить, что проводить время с бабушкой Беслана и той, кого называют здесь его невестой, мне совсем не хотелось. Обе меня ненавидят и мечтают поскорее избавиться. Но выбора, увы, не было.

После обеда они решили погулять, и бабушка величественным кивком головы указала нам с Зарой на дверь. Мы переглянулись, тут же отвели глаза в стороны. Да уж, прогулочка что надо получится.

Молча прошлись по длинной аллее, украшенной цветами и витиеватыми арками, свернули к саду, где какая-то женщина в переднике срывала с маленького деревца красные яблоки. Я было поздоровалась с ней, и женщина мне улыбнулась, кивая в ответ, но, встретившись взглядом с бабушкой Хайят, тут же сгорбилась, опустила голову и в итоге отвернулась от нас. Похоже, здесь всех держат в ежовых рукавицах.

— Итак? — женщина вдруг остановилась, повернулась ко мне. За её спиной притихла маленькая Зара. Вернее, маленькой она казалась, хотя и была выше меня и бабушки на полголовы. Видимо, виной тому властность последней. Рядом с ней все кажутся слабыми и хрупкими. Кроме Беслана, конечно. Он достойный внук своей бабули. Рядом с ним мне даже нравится быть слабой и беззащитной.

— Итак? — повторила за ней эхом, уже догадываюсь, о чём пойдёт речь. Вернее, о ком…

— Какие планы у тебя на моего внука? — решительно спросила женщина, глядя на меня в упор. На какое-то мгновение я даже растерялась от такой прямолинейности.

— Эээ… Никаких планов нет, — ответила настороженно и тут же задумалась, а правильно ли ответила?

— Так не бывает, — бросила мне в лицо, и я вдруг занервничала. — У женщины всегда есть планы на мужчину. Я хочу знать, какие планы у тебя на Беслана. Или ты боишься поведать?

Я растерянно заморгала, сунула руки в карманы спортивных штанов. Подумала, что нужно было надеть куртку, потому что меня начало потряхивать. Холода, правда, не ощущала…

— Чего же мне бояться? Не боюсь, — ответила ей наглым взглядом, расправила плечи. Нет уж, дорогая бабушка самого непростого мужчины в мире. Если я его выдерживаю, то твоё давление и подавно выдержу. — Я просто не понимаю, о чём вы говорите. Никаких планов у меня нет.

— Ну, тогда есть мечты. Ведь так? У всех есть мечты. О чём ты мечтаешь, Тата? — женщина улыбнулась мне, но её глаз улыбка не затронула. Вообще. Они наоборот ещё холоднее стали. Я ей определённо не нравлюсь. — Наверное, о свадьбе мечтаешь? О том, что он наденет на твой палец кольцо и приведёт жить в этот особняк? Разделит с тобой всё своё имущество и одарит бриллиантами? Ты знаешь, да, мой внук может. И имеет для этого все возможности. Однако… Не пойми меня неправильно… — она подступилась вплотную, совсем близко. Я хотела сделать шаг назад, но сдержалась. — Ты не из тех девушек, к ногам которых бросают весь мир. Обычно таким как ты достаточно пары тысяч долларов.

Я отшатнулась от неё, как от открытого огня. Откуда? Как она узнала? Кто ей сказал?! Не мог же сам Беслан о таком заявить. Или… Быть может, она просто пытается меня оскорбить? Чтобы обиделась и ушла?