— Весьма сожалею, — раскланялся профессор, — но ничем не могу вас угостить. Я, как видите, сам нахожусь в довольно затруднительном положении.

Однако мартышка, судя по всему, и не просила угощения. Она с интересом оглядела узника и скрылась среди ветвей.

Валентин Петрович разочарованно вздохнул: с обезьянкой, по крайней мере, можно было поговорить по душам, и он не чувствовал бы себя таким одиноким.

Но не успел он расстроиться, как снова послышалось щелканье кастаньет, и знакомая мордочка показалась среди листьев.

Мартышка протянула вперед лапу, в которой был зажат крупный спелый банан. Угощение она просунула сквозь прутья решетки и немедленно отпрянула в темноту.

— Спасибо, дорогая! — расчувствовался профессор. — Я тебе очень признателен!

Детеныш высунул мордочку и что-то обиженно прощелкал матери, пытаясь протянуть крошечную лапу в клетку. Взрослая мартышка шлепнула его по лапе и сердито заверещала.

— Ты оторвала банан для меня у собственного ребенка? — поразился профессор. — Это уже чересчур! Возьми его обратно, я так не могу! Все лучшее детям!

Но обезьянка снова защелкала, вытащила откуда-то второй банан, ловко очистила и отломила кусок для своего отпрыска.

Профессор успокоился, очистил свой банан и принялся за трапезу. Только теперь он понял, как проголодался.

Так они некоторое время сидели втроем и дружно лакомились бананами.

Через несколько минут, когда с едой было покончено, листья снова зашевелились, и на ветке рядом с клеткой профессора появились еще две мартышки. Одна, та, что покрупнее, держалась с уверенным хозяйским видом. Оглядев Валентина Петровича, эта мартышка повернулась к первой и что-то сердито прощелкала. Должно быть, это был ревнивый самец, который собирался устроить семейную сцену своей легкомысленной супруге. Первая обезьянка принялась оправдываться, и вскоре в обезьяньей семье снова воцарился мир.

— Вот было бы здорово, если бы вы помогли мне выбраться отсюда, — мечтательно протянул профессор.

Мартышки, разумеется, ничего не поняли.

Тогда профессор выразительно пощелкал языком, чтобы привлечь их внимание, и потряс дверцу клетки.

Самец решил, что профессор предлагает новую игру, и точно так же потряс железную решетку.

— Вы меня не поняли, коллега, — попытался внушить ему профессор. — Эту дверцу нужно как-то открыть. Открыть, понимаете? Впрочем, что я говорю! Конечно, он ничего не поймет, а если даже поймет, ничего не сможет сделать. Все-таки это мартышка, а не человек, даже не человекообразная обезьяна. А умственные способности мартышек оставляют желать лучшего…

Действительно, обезьянка смотрела на него с полным и откровенным непониманием.

Зато первая знакомая профессора, заботливая мамаша, выдала короткую трель и стремительно скрылась среди ветвей.

— Конечно, — вздохнул профессор, — я ей надоел. Что ей здесь делать?

Самец проводил свою супругу подозрительным взглядом и снова потряс решетку, предлагая продолжить игру.

Валентин Петрович пригорюнился и отошел в угол. Ему было не до игры.

Вдруг листья снова зашуршали, и первая мартышка подскочила к самой решетке. В лапе она сжимала целую связку ключей.

— Вот это да! — Профессор чуть не подпрыгнул от радости. — Ты умница! Беру назад свои слова насчет умственных способностей мартышек. Непременно напишу статью об этом удивительном случае! Это будет сенсация! Настоящий переворот в биологии!

Мартышка потрясла ключами. Неожиданно они выскользнули с ее лапы и полетели вниз.

Профессор ахнул: внизу темнела вода бассейна. Если ключи упадут туда, все будет кончено.

Однако связка зацепилась за ветку и повисла в каком-нибудь метре от воды.

— Вот они! Принеси их! — Валентин Петрович молитвенно сложил руки.

Однако мартышка, кажется, неожиданно утратила всю свою сообразительность. Она уселась рядом с грозным супругом и принялась перебирать шерсть у него на загривке.

— Стоило мне поверить в твой высокий интеллект, как ты меня разочаровала, — вздохнул профессор, наблюдая за семейной идиллией. — Конечно, я понимаю, семья превыше всего…

Третья обезьяна, которая до сих пор не принимала участия в событиях, внезапно принялась строить глазки отцу семейства. Она то пересаживалась поближе к нему, то пряталась за косматый ствол пальмы и оттуда призывно щелкала.

Наконец ее тактика сработала: самец оттолкнул первую подругу и подскочил к кокетливой красотке.

Оставленная жена раздраженно взвизгнула, оскалилась и запрыгала по веткам. Профессор с ужасом смотрел, как закачались ключи. В любую секунду связка может упасть в бассейн.

Вдруг раздраженная мартышка приняла какое-то решение. Она спустилась по ветвям почти к самой воде, подхватила злополучные ключи и снова вскарабкалась к клетке.

Валентин Петрович смотрел на нее с недоверием и надеждой. Он боялся одним неосторожным движением спугнуть свою спасительницу.

Но нет, она, видимо, уже приняла решение и отступать от него была не намерена. Преисполненная собственного достоинства, мартышка просунула лапу между прутьями и бросила ключи на пол клетки.

Профессор вскрикнул, поспешно схватил связку и от радости запрыгал. Мартышка с явным интересом наблюдала за его танцем.

Клетка угрожающе закачалась. Профессор опомнился, подобрался к дверце и попробовал засунуть в скважину первый ключ из связки.

Он не подходил.

Второй тоже был слишком велик. Третий тоже не годился.

«Почему я так обрадовался? — корил себя профессор, лихорадочно проверяя по очереди все ключи. — С чего я взял, что эти ключи подойдут к моему замку? Где угодно эта мартышка могла их найти. Наверняка это какие-то старые, никому не нужные ключи, которые очень давно валялись в углу оранжереи…»

Предпоследний ключ из связки плавно вошел в скважину.

Боясь поверить себе, Валентин Петрович осторожно повернул ключ в замке.

Замок щелкнул, и дверца клетки распахнулась.

Профессор издал радостный вопль, и мартышка ответила ему веселым стрекотом.

Валентин Петрович на всякий случай спрятал в карман связку ключей, осторожно перебрался из клетки на самую толстую ветку, затем, балансируя на этой неустойчивой опоре, подобрался к стволу, обхватил его руками и ногами и с трудом сполз на землю.

Только он успел ступить на плотный влажный песок, как у входа в оранжерею послышались голоса.

Судя по всему, Холодильник закончил медицинские процедуры и теперь возвращался вместе со свитой.

Профессор спрятался за стволом пальмы и огляделся.

Берега бассейна были покрыты густыми тропическими зарослями.