«Завтра схожу в церковь, — мелькнула в голове мысль. — Я никогда не была в церкви. Вдруг полегчает? Посоветуюсь с тетей Капой, заодно спрошу, куда идти».

За раздумьями Надя забыла, почему она среди ночи сидит во дворе. Вернул к действительности голос Виктора Андреевича:

— Ну, привет, псина! У тебя, я вижу, и будка появилась. Хорошо! — Потом была пауза, Надежда притаилась и услышала дальше: — А мне, друг, хреново! Не хочется домой идти.

Девушка незаметно, скрываясь под ветками кустов, приблизилась к говорившему. Виктор Андреевич сидел у забора, рядом с собачьей будкой. Тузик, до половины высунувшийся из конуры, дремал, положив голову на лапы.

Надежда, вспомнив о тревоге Капитолины Ивановны насчет Виктора Андреевича, внимательно всматривалась в его фигуру, пытаясь уловить следы пьянки. Ведь явился он домой действительно поздно. Не увидев ничего подозрительного, решила объявиться. Прогулочным шагом вышла на середину дорожки и, не скрываясь, направилась прямо к нему.

Виктор Андреевич на появление Надежды отреагировал спокойно, даже не спросил, почему она в это время не в доме. А ее поразило его лицо — глаза провалились, на щеках отливала серым тоскливая щетина.

Чтобы скрыть замешательство, она быстро заговорила:

— Здравствуйте, Виктор Андреевич! Вернее, доброй ночи! Мы приехали. С Платошкой все в порядке. Вот, вышла немножко подышать воздухом.

Затем замолчала и в ожидании поглядела на Виктора, что он скажет. Почему не удивляется их приезду?

А тот бесцветным голосом, на одной ноте, ответил:

— Здравствуйте, Надя! Я знал, что вы приехали. Мой водитель видел Володю… — Затем с усилием, с паузами между слов, спросил: — Платошка… еще ничего не знает?

— Нет! — горячо воскликнула Надежда, — Я поэтому хотела вас увидеть и договориться, что будем отвечать на вопрос о маме. Предлагаю сказать… — Надежда замолчала, отвернувшись, затем, собравшись, продолжила: — Мама переехала в другой санаторий и какое-то время побудет там.

— Хорошо, так и скажем. — Виктор взялся пальцами за виски, пожаловался неизвестно кому: — Постоянная боль. Не отпускает!

Надежда, будто этого ждала, взволнованно проговорила:

— Пойдемте, Виктор Андреевич, в дом. От головной боли есть замечательные таблетки. Я перед поездкой запаслась лекарствами.

* * *

В доме уже все спали. Виктор и Надежда тихонько поднялись на второй этаж, и Надя предложила:

— Вы можете зайти в комнату Платошки, только тихонько. Увидите, какой он после поездки. Я так до сих пор с ним в одной комнате сплю. Боюсь оставлять одного. Хотя последнее время он по ночам не просыпается. А таблетки в моей комнате, сейчас вынесу.

Надежда пошла в свою комнату, а Виктор, приоткрыв дверь Платошкиной спальни, издали глядел на разметавшегося во сне ребенка.

Будто тень пробежала по его лицу, и он поспешно прикрыл дверь.

Надя вынесла лекарство, начала было говорить, как принимать, но, взглянув на него, умолкла на полуслове. Затем, не выдержав, посоветовала:

— Вы поспите сейчас, Виктор Андреевич! Я снотворное тоже положила.

Он взял лекарство, произнес: «Спасибо», затем развернулся и пошел вдоль коридора, минуя свою дверь. Надежда встревоженно, стараясь говорить тихо, подсказала:

— Вы прошли мимо своей комнаты!

Виктор, также вполголоса, ответил:

— Я сейчас в другой сплю.

* * *

Ночью Надежда не смогла уснуть. Ворочалась с боку на бок, пыталась не думать о завтрашнем дне — не получалось. Утешало одно — Платошка спал спокойно. Сама вздремнула только под утро. Проснулась раньше положенного времени, но вскочила так, будто проспала. Ребенку решила сегодня дать поспать, пусть сам проснется, тогда и подымется. Когда вышла на кухню — домашние были в сборе. Раиса Яковлевна привычно орудовала у плиты, Лиза готовила стол к завтраку. Капитолина Ивановна расставляла тарелки. Увидев Надежду, с нетерпением спросила:

— Ну, рассказывай, в каком виде он вчера пришел? — Заметив, что девушка смущенно оглядывается, поспешила добавить: — Говори, не стесняйся. Лиза и Рая все знают.

— Да все нормально, тетя Капа! Виктор Андреевич не был пьяным. Только он… как бы это сказать — изменился очень. Иногда кажется, будто и не он вовсе!

Капитолина Ивановна с надеждой в голосе заметила:

— Может, даст бог, Платончик его отвлечет. Будем надеяться! — Помолчав, добавила: — И пока бережем ребенка, чтобы не узнал о смерти Оленьки. Играем в одну дуду — мама отдыхает в санатории!

Зашел Виктор Андреевич. Его лицо было выбрито, от чего проступила еще больше худоба, одежда — в порядке. Поздоровавшись, спросил у Надежды:

— Я могу к Платоше зайти? Мы еще с ним не виделись.

— Да, Виктор Андреевич, идите. Ему уже пора подыматься. На вопрос о маме мы с вами договорились, как отвечать!

Капитолина Ивановна утвердительно бросила вслед Виктору:

— Тогда и позавтракаете вместе с Платошкой!

Надя наспех допила чай и поспешно вышла, на ходу сказав:

— Пойду посмотрю, как там ребенок.

Они почему-то сидели на полу, друг против друга. Платошка торопливо рассказывал папе о своих занятиях в поездке:

— Знаешь, папа, там в деревне очень много работы. Мы с Володей каждый день работали! Бабе Анюте помогали.

Зашедшая в комнату Надя, с облегчением увидевшая мирную картину, смеясь, спросила:

— И что же именно вы сделали такого, что помогли бабе Ане?

— А помнишь, калитку починили? Она висела на какой-то веревочке и болталась. Володя там что-то прикручивал, а я все время держал. Знаешь, как тяжело было держать? А Володя мне говорит: «Ты мужик или кто? Держи!»

Мальчик держался за папину руку и, заглядывая ему в глаза, спешил обо всем рассказать:

— А еще Володя учил меня забивать гвозди правой рукой. Но Надя не разрешила, сказала, что я «левша». Правда, Надя?

— Правда, — ответила Надежда и поторопила ребенка: — Платон, быстренько умывайся, приводи себя в порядок и — в столовую! Сегодня ты будешь с папой завтракать.

Виктор Андреевич поспешно поднялся с пола, взглянул на часы, поморщился, но, встретив тревожный, вопросительный взгляд Надежды, согласно кивнул.

Надежда заметила, что Виктор так же пытливо, как и она, вглядывается в мальчика, ожидая тяжелого вопроса: «Где мама?» Но ребенок вел себя обычно, разве что из его речи исчезло слово «мама»… И Надя запаниковала. Она чувствовала, так продолжаться не может, что-то надо делать!

Они еще раз переглянулись с Виктором Андреевичем. В его глазах светилась тревога, и девушка попыталась успокоить, шепнув:

— Попробую сегодня поговорить с Платошкой.