Генерал был одним из высших британских офицеров, сражавшихся за мир в Ирландии. Он не уступал ультиматумам ультра всех мастей, в том числе из нашего лагеря, что позволило начать диалог не только в Северном секторе, но и в Лондондерри, этом пороховом погребе. Дэвис сотни раз повторял, что мы не должны поддаваться на провокации, отвечать на оскорбления и прочие проявления ненависти и презрения. Я всегда помнил, что именно благодаря генералу получил звание лейтенанта.

Дэвис встретил меня так, как будто мы вчера расстались, с фамильярностью старого вояки, которому не важны чины и звания. Мы не виделись восемь лет, но генерал совсем не изменился. Официант принес персональную бутылку солодового виски, который он пил без содовой, только со льдом, я заказал чай. Дэвис расспрашивал про Афганистан и Ирак, ругательски ругал правящих нами кретинов. Он лично знал генштабовское начальство и очень удивился, когда я сказал, что был близок к Джексону[58] и Даннату[59]. Потом генерал попросил описать все произошедшие со мной несчастные случаи, аварии и ранения.

– Скажите, Ларч, как вам удалось выжить?

– Чистое везение, мой генерал. Журналисты раздули шумиху на пустом месте.

– Зовите меня Билл, как все друзья.

– Я не посмею.

Дэвис, как и большинство членов клуба, учился в колледже Магдалины и изъяснялся на оксфордский манер – чревовещал, не шевеля губами. Общеизвестно, что именно так говорят британские аристократы. Генералу понравилось, что я разделяю его отношение к «этому правительству тупиц», и он спросил, что я думаю об экономической ситуации и путях выхода их кризиса. Разговор шел в дружеском тоне, и я почти поверил, что мы не бывшие командир и подчиненный, а старые друзья, – конечно, если допустить, что какой-то Ларч может быть в подобных отношениях с Дэвисом, потомком Дэвисов из Бересби в графстве Кент. Тех самых Дэвисов, которые ходили в Крестовые походы под знаменем Вильгельма Завоевателя, были министрами, генералами и лордами Адмиралтейства. Пятнадцать членов фамилии остались лежать на полях сражений: Джеймс Дэвис погиб на глазах у Веллингтона[60], а Эдмонд Дэвис был адъютантом Монтгомери[61]. В роду Дэвисов старший сын всегда становился генералом и пэром королевства, а Уильям Дж. Дэвис запрос то общался с рядовым лейтенантом.

Наша беседа продолжалась довольно долго, потом Дэвис посмотрел на часы и сказал:

– Мне пора. Я имею несчастье идти сегодня в театр. Моя супруга обожает балет. Вы женаты, Ларч?

– У меня есть подруга.

– Будет славно, если вы как-нибудь приедете к нам в поместье на уик-энд.

– С превеликим удовольствием… Простите, мой генерал, но вы, кажется, хотели сделать мне предложение?

Он хлопнул себя по лбу:

– Ну конечно! Идемте.

Мы покинули клуб и направились в сторону Кенсингтона. Генерал часто останавливался, будто специально тянул время, чтобы опоздать к началу спектакля, так что мы целый час пересекали Гайд-парк.

– Пять лет назад мы с друзьями создали ассоциацию и назвали ее «Дети Гулливера». Слышали о ней?

– Увы…

– Мы занимаемся молодежью из предместий – теми, кто не может вписаться в нормальную жизнь общества, не имеет профессии, не знает, чем заняться, чье будущее более чем туманно. «Гулливер» пытается привить им трудовые навыки, учит строить планы, уважая при этом каждого отдельного гражданина Великобритании. Ассоциация преследует благородную цель – не позволить юношам и девушкам стать маргиналами, жить на пособие или подачки благотворителей.

– В чем заключается конкретная работа?

– Во все времена спорт выявлял в людях лучшее, старина. Мы организуем спортивные мероприятия на природе, формируем команду, снабжаем формой и инвентарем. Паркур по незнакомому лесу требует от участников взаимопомощи и преодоления себя. Добавьте велосипедные прогулки, альпинистские восхождения, сплав на каноэ… Руководил «Гулливером» один ирландский ветеран – возможно, вы его знали, Стреттон, – и делал это отлично. К несчастью, в конце месяца он нас покидает.

– По какой причине?

– Ни за что не поверите! Этот славный человек уезжает с женой в Балтимор – она получила новое назначение, в ее-то возрасте! Просто невероятно… Теперь мы ищем замену. Вы – идеальный кандидат, для меня это совершенно очевидно. Правда, есть одна проблема: должность не слишком хорошо оплачивается. Сами понимаете – добровольная ассоциация. Мы живем за счет щедрости благотворителей и не сможем предложить вам высокий оклад.

Дэвис остановился и посмотрел на меня, вопросительно вздернув бровь, и я подумал – вот ведь глупость! – что ему пошел бы монокль.

– Что скажете, старина?

* * *

Вечером мы пригласили Сьюзан поужинать в ресторане. Узнав, что я нашел работу, Хелен так обрадовалась, что расцеловала меня и заказала еще бутылку сансерского: «Нужно отпраздновать!» Я в деталях повторил предложение Дэвиса, и она нашла его вдохновляющим, но задала «неудобный» вопрос:

– Что насчет оплаты?

Услышав цифру, Хелен встревожилась:

– В неделю?

– Нет, в месяц, но все мои расходы за счет ассоциации.

– Это гроши, Том!

– Мне впервые предложили по-настоящему интересную работу, на которую стоит тратить душевные силы. Я не смогу сидеть в кабинете за компьютером, кроме того, Дэвис – потрясающий человек. И мы давно знакомы.

Она улыбнулась и подлила себе вина. В этот момент появилась Сьюзан, перекрасившаяся в пепельную блондинку, что удивительно ее молодило. Продюсер была в ярости: ей пообещали устроить сенсационное интервью, но посредник заломил несусветную цену. Хелен решила отвлечь подругу рассказом о моей будущей работе, и Сьюзан неожиданно вдохновилась:

– Отличный сюжет для документалки, тебе так не кажется?

– Может быть… – уклончиво ответила Хелен.

– Гулливер – очень английский герой, – продолжила Сьюзан, обращаясь ко мне.

– Правда? Я видел фильм в детстве и почти ничего не помню.

* * *

Так началась моя новая жизнь. Я считал везением работу с Дэвисом. Мы редко виделись и потому отлично ладили. Всю неделю он жил в своем замке в Кенте, а понедельники проводил в Лондоне. Я коротко отчитывался о продвижении проектов, если возникала трудность, требующая его вмешательства, он сначала выслушивал мое предложение и, как правило, находил его верным. Дэвис занимался администрированием и счетами, все остальное было в моем ведении. Мой предшественник Стреттон хорошо поработал, так что мне оставалось поддерживать связь с местными общинами и советами городских округов.